Частного сыщика заказывали?
Шрифт:
Рядом с ним стояла Анжелика Азбашева.
Я моментально поняла туманный смысл предсказания и так же моментально примирилась с неизбежностью.
Когда я отперла дверь и Володька увидел мое лицо, он сразу же спросил меня про здоровье.
— Вашими молитвами, товарищ майор, — достойно ответила я и пропустила гостей в квартиру.
— Здравствуйте! — поздоровалась со мною Анжелика. — А мы же с вами уже встречались. — Она повернулась к Володьке, поглядев на него с невысказанным вопросом.
— Было дело, как-то раз я вводил
— А-а-а, — понимающе протянула Анжелика, словно поняла хоть одно слово из его тирады, и с интересом посмотрела на меня.
— Идемте пить кофе, гости дорогие, — предложила я и пошла на кухню, — так как разговор, вероятно, будет о деле, устроимся в кухне, здесь удобнее. Вы не против? — спросила я у Анжелики.
— Ни в коем случае, — ответила та и заторопилась, — вы уж извините, Татьяна Александровна, мне так неудобно, что мы пришли без предварительного звонка, но я очень просила Риту, а она попросила Володю, а Володя сказал, что все будет нормально…
Появившийся в дверях кухни Володька, все так же пряча глаза, угрюмо пояснил:
— Рита — это, значит, моя жена, они с Анжеликой Азбашевой подруги, ну, в общем, и…
— Я поняла, что наш разговор будет касаться безвременной смерти Рафаэля Константиновича, — постно произнесла я, проникаясь важностью момента — ну еще бы: безутешная вдова пришла к свидетелю последних минут жизни обожаемого ею супруга, — и выдавила из себя с соответствующей миной: — Анжелика, примите мои соболезнования, пожалуйста. Я вам искренне сочувствую.
— Я тоже себе сочувствую, — хмуро ответила Анжелика, усаживаясь на мой кухонный табурет, — с Рафаэлем у нас были одни проблемы, без него начались другие…
— Нам нужна ваша квалифицированная помощь, Татьяна Александровна, — произнес Володька и привычным жестом достал из шкафчика чашки для кофе и сахарницу. Для официального визита это было смело.
Я перехватила удивленный взгляд Анжелики, брошенный сначала на Володьку, а потом на меня, грешную, и подумала, что пусть сам опер прокалывается и сам после этого выкручивается, я помогать ему не буду в обоих случаях.
— Так о чем же у нас с вами пойдет речь? — спросила я Анжелику, разумеется, отметив про себя, что вдова выглядит вовсе не безутешной, а как бы раздосадованной. Вроде и так в жизни все плохо, а тут еще и муж помер, будь он неладен…
— Сперва давай я тебе расскажу новости, — вылез Володька и, закурив, начал: — Двое охранников Азбашева признались, что по приказу шефа они отслеживали контакты Валентины Курейкиной, сестры того парня, которого мы с тобой нашли на пляже…
Володька пронзил меня проницательным взглядом, кашлянул и продолжил:
— После того, как они обнаружили, что Валентина ведет переговоры с некой Ивановой, они нанесли
— А больше я ни от чего не отказалась? — спросила я, и Володька, рассмеявшись, продолжил:
— Я задал им такой же вопрос и предложил напрячь память, сказав, что поведение Ивановой нас очень интересует. После некоторой паузы ребятки сознались, что ты вела себя агрессивно и немножко побила их… — Володька заржал в полный голос, и даже Анжелика улыбнулась.
— Действительно, получается, что немножко, — проворчала я.
— Эту информацию от следствия ты скрыла, Татьяна Александровна. — Володька встал и засыпал в турку свежую порцию кофе.
— Разговора не было, — ответила я, — к тому же рассказывать было не о чем и некогда. В тот же день и случилась вся эта история со взрывом. Кстати, есть новости по взрыву? Кто нажал на кнопку и где эта кнопка находилась?
Анжелика все так же молча взглянула на Володьку, Володька честно замотал головой и закатил глазки:
— Ничего нельзя сказать определенно. Пока новых данных нет.
— Мы совсем забыли о гостье, — я обратилась к Анжелике, — как вам кофе?
— Ничего, спасибо.
— Откуда у вас появились записи разговоров Рафаэля Константиновича, сделанные в квартире у его любовницы Фроловой? — ненавязчиво спросила я, с удовольствием заметив, как напрягся Володька.
Анжелика, приоткрыв рот, с удивлением взглянула на меня.
— Записи? — повторила она.
— Ну да, магнитофонные, — добродушно улыбаясь, уточнила я, — вы потом их передали своему брату, Алексею Гуселкину.
Анжелика помолчала, потом осторожно взглянула на Володьку.
— Я не на службе, — быстро объяснил он, — у меня обеденный перерыв, и можете разговаривать, о чем хотите. Я все равно ничего не понимаю и ничего не слышу.
Анжелика нахмурилась и пробормотала:
— Я вообще-то собиралась поговорить совсем о другом… Но, если вы знаете такие подробности…
— Знаю, — подтвердила я, — и этот вопрос меня очень интересует, потому что перед тем, как погибнуть, оба ваши родственника весьма активно обсуждали проблему записей. Эти записи им обоим здорово попортили крови, и мы знаем, чем все закончилось…
— Так, — Анжелика привстала и осмотрелась, — где моя сумка? Я хочу курить. Я сейчас…
Быстрой походкой она вышла из кухни в коридор, и я мигнула Володьке, некстати застывшему, как монумент, и он, вскочив с табурета, бросился вслед за Анжеликой.
— У меня есть сигареты! — громко объявил он, нагоняя ее. — Анжела, если ты хочешь…
— Володя! — громким шепотом Анжела обратилась к Володьке, взяв его пальцами за пуговицу рубашки, и попросила: — Оставь нас вдвоем с Татьяной. Все-таки здесь придется обсуждать чисто семейные дела… ну, в общем, ты понимаешь, если с Татьяной я буду разговаривать, как с доктором, то твое присутствие…