Частные уроки
Шрифт:
Он молчал.
– Ты простишь меня?
– спросила она с мольбой в голосе, придерживая на груди мгновенно промокшее красное махровое полотенце, на волосах ее скопились маленькие жемчужные капельки воды, на груди и шее висели хлопья пены.
– Хорошо, - ответил он, чтобы побыстрее прекратить начинающую тяготить его сцену и хотел уйти.
Она вновь остановила его.
– Докажи.
– Как?
– Ты сегодня согласен остаться на ночь в моей постели?
– Нет, спасибо, - Фили решительно направился
– Фили!
– Она двинулась следом, держа левой рукой концы полотенца у груди, понимая, что дразнить его видом своего обнаженного тела больше пока не следует, чтобы не перегнуть палку. Догнала у двери, развернула и требовательно спросила: - Почему нет?
Фили, глядя ей в глаза, честно ответил:
– Я однажды пробовал в летнем лагере. И я понял: если спишь с кем-то на одной койке - то выспаться совершенно невозможно!
Она молча укоризненно смотрела на него (с огромным усилием подавив где-то глубоко в груди зародившийся было смешок). Он потупил глаза и сказал, чтобы как-то разрядить гнетущую обстановку:
– Но спасибо. Было очень приятно провести с вами вечер.
Он снова повернулся к двери.
Она снова развернула его лицом к себе, понимая, что отпускать его сейчас нельзя.
– Фили!
– с мольбой в голосе произнесла Николь.
– Докажи мне, что ты не сердишься на меня! Поцелуй меня на прощанье.
– Хорошо.
Она закрыла глаза и потянулась к нему. Он привстал на цыпочки и по-братски чмокнул ее в щеку.
– А можно мне тебя поцеловать?
– спросила она с нежностью и даже уважением в голосе.
– Да, наверно.
Она склонилась к нему, впилась опытно в его губы, и стала гладить его плечи.
Фили пытался нащупать ручку двери, чтобы бежать, хотя и ощущал пьянящее наслаждение. Она касалась губами его шеи, руки ее опускались все ниже под его халатом...
Фили понял, что больше не выдержит, сорвется и наделает глупостей (совсем не тех, которые наделал бы нормальный возбужденный мужчина, а детски-мальчишечьих), вырвался и убежал.
Николь с неудовлетворенной страстью во взгляде глубоко вздохнула и пошла вытираться.
* * *
Шерман сидел в резиновом костюме на дне своего бассейна и дышал через длинную специальную трубу.
Фили лег на доску трамплина и пытался дотянуться до трубы, чтобы закрыть ему доступ воздуха - невинная дружеская шутка.
Но не дотянулся. Пришлось хлопнуть ладошкой по воде - мол, вылезай, дело есть, нечего пузыри в воде считать.
Шерман всплыл на поверхность.
– Ну что еще случилось?
– очень недовольно пропищал толстяк, выплюнув загубник дыхательной
Фили не стал мурыжить приятеля. Его прямо распирало, так хотелось быстрее поделиться случившемся:
– Я только что принимал ванну вместе с мисс Меллоу, нашей экономкой! выпалил он восторженно.
Шерман подплыл к трамплину и взялся за край доски. Фили протянул ему руку.
– Ванна? Вместе? Да ты что, шутишь?
– недоверчивым тоном спросил Шерман, вылезая при помощи Фили из бассейна.
– Нет, не шучу, - ответил Фили серьезно. Он взял с поребрика очки друга и полотенце и подошел к нему.
– Слушай, а ты знаешь, что некоторые семьи все вместе принимают ванну, - чтобы как-то сдержать охватившую его жгучую зависть, пытался сделать Шерман вид, что ничего особенного не произошло.
– В Японии, например. В Японии есть традиция - вся семья вместе принимает ванну.
– Почему?
– удивился Фили. Он впервые слышал об этом.
– Откуда я знаю почему!
– ушел от ответа Шерман. Не выдержал все-таки и спросил, проявляя свою крайнюю заинтересованность: - А ты потрогал?
– Что?
– не понял Фили, принимая в свои руку подводную маску приятеля.
– Сиськи ее потрогал?
– удивляясь, что друг не понимает, что больше всего интересует его, переспросил Шерман.
– Ну... В общем, да.
– Фили надел Шерману его очки, что держал до этого в руках и подал полотенце.
– Что значит "в общем, да"? Потрогал или нет?
– Ну, не руками...
– замялся Фили. Но ведь он же не солгал - трогал же ведь, трогал! И честно пояснил: - Локтями.
– Ну как она?
– спросил Шерман, вытирая мокрые волосы поданным заботливо полотенцем.
– Тоже возбудилась, когда ты ее локтями?
– Я не знаю.
– О, господи!
– страдальчески возвел к небу глаза Шерман.
Они пошли по краю бассейна.
– Ты знаешь, приличные девушки позволяют свои сиськи трогать, когда они в тебя влюбляются, - изрек Шерман мудрость, берущую истоки в полупрочитанном Евангелии.
– Иначе они - шлюхи!
– Он секунду подумал над своей мыслью и кивнул согласно: - Это точно.
Они поравнялись с шезлонгом, на котором распласталась с неизменным ярко-глянцевым журналом Джойс. Фили остановился, залюбовавшись ее телом, и ответил Шерману невпопад:
– Не знаю.
Джойс оторвалась от журнала и заявила капризно:
– Эй, Фили, отойди. Ты мне солнце заслоняешь!
Фили пожал плечами - подумаешь! Шерман хотел в очередной раз оценить умственные способности своей сестры, но они уже миновали ее, да и другой вопрос занимал его сейчас гораздо больше.
– Знаешь, Фили, что я думаю?
– после некоторых размышлений решился Шерман.
– Что?
– Что мисс Меллоу - шлюха.
– Нет, не шлюха, - обиделся Фили.