Частный детектив. Выпуск 4

Гарднер Эрл Стенли

Когда мы спускались по лестнице, я спросил:

— Был ли у Беннета сейф?

— Сейф?.. Здесь?.. Нет. Определенно нет. После собраний он все бумаги уносил с собой и никогда не держал здесь никаких документов.

Это выглядело вполне логично. Охотников за документами организации было немало и для них не составило бы особого труда ворваться сюда. Одно только подозрение, что где–то здесь спрятаны документы, превратило бы здание клуба в предмет постоянной «заботы» гангстеров и полиции.

Нет, место, где Беннет хранил свой пакет, вероятно, надежно

застраховано от пожара, воров, копов и от других случайностей. Однако я мог найти его. Беннет должен был быть уверен в этом.

Мне припомнились последние наши встречи двадцать лет назад. Тогда я говорил ему:

— Либо ты, либо я, Беннет. Зачем нам делить город, ведь он только для одного из нас. Собела мы уже отодвинули на задний план. А что дальше?

— Черт возьми, ты прав, Дип. Надо смотреть вперед. Мы организовали большое дело и практически подчинили себе всех. Осталось немного.

— Верно, Беннет. Поэтому зачем нам состязаться друг с другом? Зачем конкурировать? Есть другие города и другие места. Давай разойдемся друзьями. Бросим жребий. Подбросим монетку: кто проиграет, тот уедет.

Об этом мы говорили с ним не впервые. Теперь же дело шло о деталях…

— В любом случае, Дип, мы расстанемся. Но будем всегда помнить наш уговор. Если с кем–нибудь из нас что–то случится, второй унаследует все.

Если кто–нибудь из нас умрет насильственной смертью, другой обязан будет приложить все силы, а если понадобится, израсходовать все свое состояние для поимки убийцы. Соответствующие завещания будут храниться у наших поверенных. Что касается меня, Дип, то я позабочусь, чтобы ты мог найти портфель с документами. Я также постараюсь, чтобы этот клуб всегда оставался таким, какой он есть.

— Хорошо, Беннет.

— Отлично. Кто подбросит монету?

— Разбудим Хенни. Пускай он.

Через несколько минут заспанный Хенни подбросил вверх маленький центовик. Я проиграл. Мы торжественно пожали друг другу руки, и я ушел. А затем уехал из города искать свою долю. С тех пор я и близко не был возле Нью–Йорка…

— Хенни, вы не помните, как однажды подбрасывали монету? — как бы невзначай спросил я.

Он усиленно заморгал, но ничего не вспомнил.

Пожелав ему всего хорошего, я вышел из клуба, остановил на углу такси и дал шоферу адрес Беттена…

На стенах, в дополнение к Ван Гогу, был повешен Пикассо, хотя он мало гармонировал с темными, приглушенными тонами голландца.

Беттен сидел в мягком кресле. При моем появлении он повернул голову, но вошедшая вслед за мной горничная быстро проговорила:

— Он не дал возможности доложить, мистер Беттен.

Вильс кивнул, горничная улыбнулась мне и исчезла.

— Беттен, не трать деньги, которые тебе еще не принадлежат.

— Я и не трачу, а пока только рассчитываю на них. — Он подождал, пока я усядусь и спросил:

— Что у тебя на уме?

— Беннет.

— Ах, да.

— Не знаешь, был ли у него сейф или шкатулка в каком–нибудь банке?

В уголках губ Беттена заиграла саркастическая улыбка.

— Все

еще ищешь, Дип?

— А ты сам не готов рыть землю, чтобы найти золото?

— Тем же самым путем ты найдешь свинец.

— Не будь столь загадочным, Беттен.

Улыбка исчезла с его физиономии.

— Подобного намерения у меня нет.

— Давай говорить начистоту.

Он махнул рукой.

— Намекал ли тебе Беннет, что все свои сделки он держит в голове?

— Никогда.

— Ты был только советником?

— Исключительно. К его незаконным операциям, если такие были, я не имел никакого отношения.

— Ты, разумеется, знал, как он проводит свои операции?

Беттен облокотился о стол.

— Давай не будем столь категоричными. Конечно, я пришел к некоторым выводам, но уверен, что и ты многое понял.

— Это не трудно. Все об этом говорят.

— Хорошо, но подобные вопросы обсуждаются в спокойной обстановке, между близкими людьми и при гарантии, что их не подслушивают.

— Полагаешь, что в данный момент подобных условий нет?

— Не в том дело, Дип. Нет самого главного — темы для беседы.

— Опять загадки.

— Вовсе нет. Повторяю, я был поверенным только в легальном бизнесе и готов беседовать с тобой о нем. Но о других делах, если такие имели место, я не осведомлен.

— Был ли у него человек, имевший доступ к документам, которые не проходили через наши руки?

— Не знаю… И вообще, мне кажется, Беннет был не из таких.

— Это почему же?

— Видишь ли, он во многом смотрел не вперед, а назад, как бы застывал на одной точке.

— Беннет? Что ты говоришь, Вильс?

— Ты был очень близок к Беннету и поэтому не смог подметить эту его черту.

— Любопытно. Продолжай.

— Беннет смотрел на мир каким–то юношеским взглядом. Вот ты видел его дом, и, наверно, заметил, насколько он был привязан к прошлому. За эти годы его вкусы нисколько не изменились. И странно уживались в нем со склонностью к криминальным делам.

— Так. Возможно, Вильс, в твоих рассуждениях и есть доля истины, хотя это не приближает меня к цели.

Но думал я иначе. Замечания Беттена относительно некоторых черт характера босса полностью совпадали с тем, что я видел в доме и клубе, со всем, что так прочно привязывало Беннета к прошлому. Не осознавая еще всей важности этой догадки, я почувствовал, что сделан важный шаг вперед.

Задребезжал телефон. Беттен снял трубку и передал ее мне.

Это был Кэт. Он сообщил, что еще не разыскал Лео Джеймса, но побывал пока не во всех местах. Впереди его идут по следу парней копы, но в «Вестхемптоне» ему удалось их переиграть. Показав парочку банкнот, он пришел к соглашению с тамошним клерком, заядлым ненавистником копов, который пообещал припомнить номер телефона, по которому Мори Ривс связался с неизвестным. Клерк утверждал, что это не трудно, так как номер содержит в себе знакомую рифму, и он непременно ее вспомнит. Тем временем Чарли Виц ищет врача, к которому мог обратиться раненый Лео Джеймс.