Часы смерти
Шрифт:
— Мы вернемся к этому позже. Садитесь, мистер Карвер. У меня есть несколько вопросов…
На первый из них часовщик ответил рассеянно, ссутулившись в кресле и шаря глазами по книжной полке. Он вдовец и живет уже восемнадцать лет в этом доме, который принадлежал его покойной жене. (По отдельным фразам Мелсон понял, что домочадцы Карвера существовали за счет пожизненной ренты, прекратившейся со смертью его жены.) Элинор — дочь покойной старой подруги покойной миссис Кар-вер, которая сама была инвалидом. Ее взяли в дом после смерти родителей, так как у Карверов
— А жильцы? — допытывался Хэдли. — Что вы знаете о них?
— Жильцы? — переспросил Карвер, как будто слово удивило его. Он потер лоб ладонью. — Ах да. Миссис Стеффинс говорила, что часть дома нужно сдать в аренду. Вы хотите знать что-то о жильцах? Хм… Ну, Боском толковый человек и, насколько я понимаю, далеко не бедный, но я бы не продал ему часы Маурера, если бы Миллисент — миссис Стеффинс — не настояла. — Часовщик задумался. — Затем мистер Кристофер Полл. Приятный молодой человек. Иногда он выпивает лишнее и поет в холле, но у него хорошие связи в обществе, и он нравится Миллисент…
— А мисс Хэндрет?
В глазах Карвера вновь мелькнула легкая усмешка.
— Ну, мисс Хэндрет и Миллисент не слишком ладят, поэтому я слышу о ней немало дурного. Но вас вряд ли интересует, что у нее нет клиентов по юридическим вопросам, что она не носит нижнюю рубашку зимой и, вероятно, ведет аморальную жизнь, тем более что правдивость большинства подобных заявлений мне не позволяет проверить возраст… Она живет здесь недавно. Молодой Хейстингс привел ее сюда и помог ей распаковать вещи. Они старые друзья, поэтому боюсь, что Миллисент подозревает худшее…
— Молодой Хейстингс?
— Разве я вам не говорил? Это Доналд, о котором вы спрашивали, — молодой человек, который падает с деревьев, когда приходит повидать Элинор. Придется поговорить с ним об этом. Он мог сильно пострадать… Да, он и мисс Хэндрет старые друзья. Так он познакомился с Элинор.
Карвер умолк, как будто пытаясь что-то вспомнить, потом моргнул, потер щеку и забыл об этом.
— И наконец, мистер Карвер, — продолжал Хэдли, — у вас есть экономка — некая миссис Горсон — и горничная?
— Да. Миссис Горсон — удивительная женщина. Кажется, она раньше была актрисой. У нее несколько напыщенная речь, но она не чурается никакой работы и отлично ладит с Миллисент. Горничную зовут Китти Прентис… Теперь, сэр, когда вы все знаете о моих домочадцах, вы позволите мне задать вам вопрос?
Что-то в его голосе заинтересовало Мелсона. Карвер даже не шевельнулся, но теперь в нем появилась холодная настороженность воина, прикрывающегося щитом.
— Насколько я понимаю, — продолжал он, — вы считаете, что кто-то из живущих в доме по какой-то фантастической причине украл стрелку с этого диска и убил человека наверху. Без сомнения, у вас есть на то причина, даже если она нелепа. Но я хотел бы знать, сэр, кого из нас вы подозреваете?
На
— Возможно, лучше вы ответите мне? — предложил он, склонившись вперед. — Как я понял, у нескольких человек из вашего дома вошло в привычку посещать пивную на Портсмут-стрит?
Карвер слегка расслабился, но оставался настороженным.
— Да. Я сам часто хожу туда с Боскомом, а мисс Хэндрет — иногда с мистером Поллом. — Он нахмурился. — Интересно, как вы об этом узнали? Теперь я припоминаю, что убитый часто пытался втянуть нас в беседу.
— Однако вы не сразу узнали его, увидев мертвым наверху?
— Да. Свет…
— Но вы ведь узнали его, не так ли? Он был часовщиком, мистер Карвер, и представился вам как таковой. Но наверху вы даже не признали в нем — или сказали, что не признали, — собрата по профессии. Почему вы сказали «грабитель», а не «часовщик»?
— Потому что он не был часовщиком, — мягко объяснил Карвер. — В то время как существует веское доказательство, что он был взломщиком.
Выражение лица Хэдли почти не изменилось, но Мелсон знал, что он столкнулся с одним из самых трудных свидетелей за всю свою карьеру и только начал это понимать.
— Я знаю, что он представился часовщиком, — продолжал Карвер, прочистив горло. — Но с первых же его слов я понял, что он им не был. Он указал на часы в пабе и так их и назвал. Но любой часовщик сказал бы «диск». Это профессиональный термин — слово «часы» употребляют только по отношению к карманным. Потом он попросил у меня работу. Случайно у меня в кармане были часы, которые я ремонтировал для… хм… моего друга, и я сказал: «Как видите, приятель, здесь нужно установить новый волосок. Это ценные часы, поэтому не возитесь с ними, а просто скажите, как бы вы это сделали». Он пробормотал какую-то чушь насчет того, что надо извлечь ходовую пружину.
Смех Карвера эхом отозвался в наполненной табачным дымом комнате. Впервые он проявил какой-то энтузиазм.
— «Ну, — продолжал я, — тогда скажите, как вставить новые цилиндр и маятник? Это достаточно просто… Но вы не знаете даже этого. Фактически вы вообще не разбираетесь в часах, верно? Тогда возьмите полукрону, идите в общий бар и не беспокойте меня».
Последовала пауза. Хэдли выругался сквозь зубы.
— Нет, — покачал головой Карвер, — он не был часовщиком. В то же время, сэр, я подозревал, что он может быть полицейским или частным детективом.
— Понятно, — сказал Хэдли. — Значит, у вас были основания думать, что полицейского могли интересовать ваши передвижения?
— Наши передвижения. Вовсе нет, сэр. Но я обратил внимание, что, когда Боском попросил хозяина паба держать этого типа подальше от нас — короче говоря, выставить его, тем более что он редко платил за выпивку, — этот субъект остался в баре. — Карвер задумчиво погладил щеку. — Я заметил, сэр, что только кошки и полисмены могут оставаться в пабе, не платя за выпивку.