Чаудер
Шрифт:
– Травка?
– она указала пальчиком на пакетик на стеллаже.
– Нет, нет, нет, - замотал головой, - то есть, наверное, да, но это не мое, честно. Это все оно большое недоразумение, послушай я...
– мне не дали оправдаться.
Сью ловким движением руки накрыла пакетик с травой, а второй рукой накрыла мой рот ладонью и зашептала:
– Давай раскурим прямо здесь! У меня тоже нервы шалят.
Я умер и попал в ад.
Другого объяснения просто нет и не может быть.
Только что меня поймали на горячем, а теперь предлагают совместно нарушить очередной закон.
Пока я стоял и пучил глаза, Сью раздобыла бумагу и сделала самокрутку, чиркнула зажигалкой и раскурила папиросу. Едкий, неприятный дым опалил меня, заставил раскашлсяться.
– Ты что, такой неженка?
– Сью выпустила мне в лицо тугую струю дыма.
– Я? Кхе-кхе... Нет, просто... просто еще никогда...
– Никогда не курил?
– она разулыбалась и недоверчиво прищурилась.
– Нет, то есть, нет конечно курил... Но ...
– я просто терялся в словах, эмоциях, в своем страхе.
– На, - она протянула мне папиросу.
Я хотел быть крутым в ее глазах.
Я чувствоал себя пятилетним малышом, которго взяли друзья на спор, на слабо. Только вот не было тут мотих друзей. Я сам попался в свою собственную ловушку.
Сью все ещё держала руку протянутой, я взял косячок. Да что тут сложного? Обычная же сигарета.
Я затянулся и...
Ой. Ой.
От обычной сигареты подкосились ноги.
– А ты клевый, - протянула Сью.
Я посмотрел в её бздонные, как два океана глаза и наконец, узнал их цвет. Карие. Карие глаза. Я подошёл к девушке вплотную. До чего де она низенькая. И когда девушка низенькая, а ты высокий, сверху в воротнике ее блузки открывается потрясный вид на близняшек... Фак, да кого я обманываю! Именно это и самое классное в низеньких крошках!
Конечно ... сейчас две близняшки Сью были скрыты под формой, да я и не видел ее никогда в топике с огромным вырезом, но...Моя фантазия дорисовала все необходимое, основываясь лишь на текущем разрезе горловины.
– Сью, - шемнул ей.
– Да?
– или я под наркотиками, или её тон действительно был заигрывабщим.
Боже, да о чем я думаю! Меня обвиняет в сексуальном домогательства на рабочем месте! Она подаст иск, отсудит кучу бабла и я переезду жить на помойку. Мне придётся продать почку или даже две, чтобы сменить себе имя, фамилию, пол, внешность и попытаться начать все сначала в другом городе, в другой клинике. Из-за отсутствия почек у меня разовьется эта... Как её там?
– Как называется острая почечная недостаточность и последующее воспаление? Когда ты продал одну почку и живёшь только с одной и подцепил увеличение второй почти?
– я обратился к коллеге за консультацией в вопросе.
Она согнулась на пополам от смеха и я рассмеялся вместе с ней, за компанию просто так.
– Пиелонефрит. Ты это хотел узнать у меня?
– она произнесла слова сквозь смех и слёзы.
Я затряс отрицательно головой, но вдохнуть, чтобы произнести слова не получалось. Фак, я так смеялся, что щеки и живот мои заболели. Приложил к щекам ладони и слегка помассировал их,
– Сью, я безумно фанатею от твоей внешности, от того какая ты классная и от твоих близняшек и твоей задницы. Я просто не могу отвести взгляд от твоей задницы, когда ты ко мне спиной или ...
Фак, почему я говорю о заднице? Надо быть милым, милым! Я мгновенно сменил продолжение фразы на:
– Или от твоей улыбки, когда ты ко мне передом. И меня дико раздражает тот факт, что я младше тебя и ты не восприниманшь меня всерьёз. Да к тому де я стажер, а ты уже врач второго года. В смысле я не думаю что между нами большая разница в возрасте. Мне даже нравятся те, кто постарше, например я фанател от училки биологии в третьем классе.
Я придурок, что я несу! Закругляйся, закругляйся и беги!
– Короче если ты со мной не переспишь, честное слово у меня будет пиелонефрит. Потому что я без ума от тебя и твоих карих глаз...
Сью обхватила моё лицо и резко притянула меня за уши к своим губам. Несколько секунд я стоял с тупой рожей, едва не упал на Сью и лишь на третью секунд сообразил - меня целуют! Мои руки крепко обхватили ее талию, голову я склонил на бок, сердце бешено гоняло кровь по телу от мозга к "причиндалам" и обратно, но главное - я целовался со Сью.
Поцелуй, казалось, длился вечность. Когда мы наконец оторвались друг от друга, я узнал две вещи:
1. Её губы на вкус как карамельный латте.
2. Бумага чертовски хорошо горит.
– О боже, о боже!
– завизжала девушка, глядя на разгорающийся пожар.
– Фак, фак, фак!
– я закричал, глядя на языки огня.
Наша непотушенная сигарета подожгла салфетки, те вспыхнули и теперь горели маленьким таким, компактненьким костерком.
Я схватил попавшиеся под руки полотенца и принялся закидывать ими костёр. Сью поняла мою идею и принялась также забрасывать пламя белоснежными полотенцами. Едва пламя угасло, под толщей махровой ткани - завизжала сигнализация, мы напряженно замерли и уставились друг на друга.
– О нет, - простонала Сью.
– Фа-ак, - только и смог произнести я.
Мы заметались по комнате и в суматохе уронили шкаф с постельным бельем. Грохот стоял знатный.
– От черт, черт, я в аду, я в аду, - повторял раз за разом и не знал что делать.
Мне бежать? Меня посадят за поджог?
– В больнице полно камер, они точно узнают, что это мы, когда узнают какой детектор дыма сработал, - простонал панически.
Сью схватила меня за воротник и резко выкатила глаза. В этот миг она казалось мне бешенной.
– Значит так, Кен! Сейчас мы с тобой все здесь приберем, заметем улики так сказать, а после пойдем на пост охраны и сотрем все записи. Никто никогда не узнает, что мы здесь делали, усек? Ты усек?!
Я отшатнулся от нее - до того устрашающе выглядело ее "усек". Пискнул:
– Да.
***
– Ну... Вот и все?
– я смотрел на вновь стоящий стеллаж, неаккуратные стопки полотенец, простыней и одежды - хаос мы развели еще тот. Но главное! Ведь главное - мы тщательно замели следы пожара. И что еще немало важно - никто сюда не зашел.