Чай без сахара

Агабабян Элина

Через несколько недель занятий мне задали выучить наизусть двухстрочный этюд. Я оставалась при своем мнении, что бабушка замечательно знакома с нотами, поэтому отдала ей музыкальную хрестоматию и попросила проверить, правильно ли я играю этюд по памяти.

Но я же не знаю нот, – жалобно и чуть ли не плача говорила бабушка, понимая, что меня в этом никак не убедить.

А как же ваша советская школа?

Там мы учились только петь, а не читать по нотам.

Ладно, – сжалилась я, – давай сюда хрестоматию.

Сдаваться было не в моем характере. Поэтому, взяв учебник, я нанесла карандашом под нотами названия каждой и начала играть, выговаривая ноты

вслух. Теперь таким аудированием сопровождались все мои домашние задания.

После отчетного концерта бабушка гордилась мной вполне заслуженно. В отличном завершении учебного года была ее стальная заслуга!

Ложечка сахара за печь

Вечерами, когда все уроки сделаны, рюкзак готов к следующему дню, а вещи разложены в той очередности, в которой их нужно будет надеть, мы с сестрой усаживались к маме и сдирали с поленьев тонкие паутинки дерева. Они легче захватывались огнем, а еще огонь ими можно было разжечь гораздо проще, чем бумагой. Бумага сразу превратится в пепел, а если не успеть ее вовремя отпустить восвояси, то она еще и обожжет руку. С деревом все намного предусмотрительнее и надежнее.

Раз в месяц папа стряхивал дымоходы, освобождая тем самым пространство для дыма, чтобы огонь в печи был гуще.

Раз в неделю, обычно по выходным, на этой же печи под чугунным тазиком морщился от жары и духоты картофель в мундире, выплакивал все свои слезы толстый репчатый лук, становился мягче. В это время мама приносила соль, свежий сыр, хлеб из тандыра и зелень, самую разнообразную. Хлеб согревали тоже на печке. Бабушка, кто не боялась обжечься горячей картошкой и луком, выводила их по очереди на тарелки, пока мы собирали незатейливый бутерброд из хлеба, сыра и зелени. Картошка обжигала язык, зубы. Бабушка любила разламывать ее и безжалостно кидать между дольками сливочное масло, которое только что из холодильника. Не понять, маслу нравилось таять в объятиях картошки, или это были слезы о пощаде. В детстве я больше склонялась ко второму, поэтому мои порции обходились без масла, что не могу сказать о зрелом возрасте. Запеченный лук считался особенным деликатесом.

Во всяких франциях едят лягушек и всяких улиток, потому что понятия не имеют, что такое запеченный лук! – утверждала бабушка.

Лук этот очень смешно выпрыгивал из своих одежек, становясь все миниатюрнее и слаще.

Папа в это время уже закончил опыт с вином⁴, убедился, что он чист, не разбавлен водой, взял в руки бокал, пошевелил чуть слышно губами, поднял глаза к потолку, пошептался о чем-то с богом и выпил. Можно и дальше жить спокойно. Господь на нашей стороне. У нас над головой крыша, тепло, печь, которая собрала вокруг себя всю семью, на которой приготовлены картошка, лук. Мы сыты. У нас есть телевизор. Сейчас папа с бабушкой начнут ежевечерний спор о том, что смотреть – НТВ или «Кармелиту», которая «так нравится детям, ведь там красивые платья и песни», а еще и там костер собирает вокруг себя весь табор, как это делает наша печь. Костры объединяют. Папа не сдавался. Но компромисс был найден. НТВ смотрели во время рекламы, а когда реклама была на НТВ – смотрели «Кармелиту».

Скоро нас с сестрой отправят спать. Ровным счетом это значило то, что нам, еще не уставшим и бодрым, придется снова искать самые невозможные рисунки на красном ковре, который красовался на стене. Там можно было найти тропинки дорог, усыпанных красными розами, или кровью, когда какое настроение. Одно помню точно – на коврах всегда было место весне, на них всегда

была зелень, а еще дороги, которые вились все дальше и дальше. Приведут они несомненно во взрослую жизнь, где нет ковров даже на полу, где все это уйдет в сундуки истории и останется пылиться, туда, где коврам отведутся целые музеи, где они станут культурным наследием, а не необходимостью, которая должна была покрывать полы, стены, быть своего рода украшением на свадьбах (в которой букет невесты был обязательно из алых гвоздик), где ватой обведут на них по два сплоченных семейными узами кольца, напишут внизу дату и пожелают счастья, чтобы потом кто-нибудь в паре из самых младших и старших в семье женщин отчаянно освобождал ковер от этой белой ваты, стиснув зубы, потому что ее не так легко отодрать от шерсти.

Завтра в школе мы опять «угадаем», что на завтрак у всех было по два варенных яйца и бутерброды из сливочного масла и меда, а еще чай. Без сахара. Потому что истинный арцахский житель никогда не перебьет вкус чая сахарным песком. Потому чай должен пахнуть крупными листьями и зверобоем, чабрецом или мятой. Иного не дано. Иное не принимается. Чай, после того, как закончилась настойка из заварки, можно «женить»⁵ всего раз, и то если не прошло пяти часов. В следующий – нужно готовить новый, иначе выпьешь яду и помрешь. Эта истина настолько врезалась в память, что до сих пор боюсь выпить несвежий чай. Не помирать же!

***

…за мир

Как же сладко было жить после войны… и до нее.

Пока царапала на электронных листочках А4 воспоминания из детства, Земля успела сделать полный оборот, дочь отпраздновать свой первый день рождения, мир на родине успел смениться войной, война успела прекратится, превратив «Шуши» в «Шуша».

Чай стал горьким-прегорьким. Отныне на каждый день у меня пакетик от Тесс или Гринфилд (папа явно не одобрил бы). Чтобы заварить настоящий высокогорный арцахский чай отныне требуется слишком много ложек сахара воспоминаний…

Ради чего живут люди?

notes

Примечания

1

Угол Шуши – это такой портал города, где красуются цветочные магазины, здания детской больницы, взрослой больницы и роддома. Здесь заканчивается Степанакерт и начинается Шуши. Города символично разделены братской могилой. Именно Шуши считается победоносным знаменем арцахского армянства и не только. Высокогорье, разреженный воздух и почти круглогодичный туман придают этой волевой и воинственной девушке (в моем представлении Шуши широкоплечая, высокая девушка с длинными черными кудрявыми волосами, с характером журчащей реки, такой же веселой, проворной, и стремлением сокола) все необходимы этнические черты лица: камни, изумрудная зелень, свежий воздух. Культура Арцаха начинается с Шуши. Всегда мечтала поскорее вырасти, стать богатым меценатом и построить там филармонию и огромную библиотеку. Авось сбудется!

2

(с арм.) мясо

3

(с арм.) питьевых фонтана

4

Он помещал бокал с вином в холодную воду, и если вино стало светлее, значит оно разбавлено водой.

5

(народ.) снова обдавать кипятком заварку