Чай с жасмином
Шрифт:
— Какая?…
— Ты выходишь замуж за мужчину из другой страны.
— Он турок.
— Вырос он в России и живет здесь. Значит первое, что ты должна сделать как жена защитить себя по законам этой страны. Ты должна была просить его зарегистрировать ваш брак.
— Я не знать, — качаю я головой. — У нас не так.
— А это уже ошибка твоего отца, что он не позаботился о том, чтобы ты понимала этот момент. Дальше…
— Сказать — на колени. Должна встать была?! Перед ним?!
Амина вздыхает.
— Не красиво говоришь, Жасмин. «Перед ним?!» — копирует
— Да.
— Ты была в безопасности?
— Да.
— Одета, обута? Необходимое было?
Опускаю глаза.
— Да.
— Тогда, это гордыня, Жасмин.
— Должна была вставать?..
— Давай, подумаем вместе. Зная наперед все, что с тобой случится, если не встанешь, ты бы встала?
Все, что случиться?..
И я вспоминаю Лешу. Как ласково он говорил, что он говорил. Что я ценность! И я начинала чувствовать себя ею! Как смотрел, как трогал, как защищал! От этого всего очень горячо и больно в моей груди. Ничего бы этого не почувствовала я, никогда бы не узнала, встань я тогда на колени! И рядом с ним не было гордыни у меня. Ему хотелось служить! И даже внимания я не обращала на любые неудобства. С ним было по-другому…
Но потом… И теперь… Очень страшно мне теперь! И больно, что Леши тоже больше никогда не будет в моей жизни. И мне хочется опять сделать очень неправильные некрасивые вещи. Хочется кричать, плакать и обвинять его! Зачем так жестоко?! Почему он сказал, что «другой мужчина» нужен? Как можно такое сказать?! Женой называл! Врал! Или я неправильно вела себя? Леша очень хороший. Наверное, все-таки моя вина. Что-то сказала очень плохое. Не так как он хотел. Откуда мне знать, как надо? Где же его великодушие и доброта?! Объяснил бы — так и так говори! Наказал! Пусть. Я бы от него приняла это. Но нет… не нужна!
От обиды наворачиваются слезы.
— Встала бы, Жасмин?
Отрицательно качаю головой.
Я не знаю!! Я не знаю… Я ничего не знаю. Я хочу, чтобы внутри меня остались хотя бы воспоминания о том, каким может быть мужчина, муж!! Чтобы я просто это знала, хотя бы. Вот такая короткая была моя жизнь в роли жены. Ну и пусть! Встала бы на колени — не было бы и этого. Только неприятное, медвежье тело Джана и вечные упреки и пренебрежение! Фу! Не хочу!!
Но и сказать все это Амине я не могу.
Поэтому просто отрицательно качаю головой, отводя глаза.
— Полюбила этого Алексея?
Киваю, закрывая глаза.
— Это ошибка, Жасмин. — Вздыхает она. — Ты и сама это уже понимаешь. Так ведь?
Киваю.
— Сначала брак, уважение, потом только близость. И потом — любовь. Со временем. И никогда наоборот. Или жизнь женщины будет сломана. Как твоя.
Киваю. Да. Мои родители говорили именно так. Сейчас я убедилась. Любовь не приносит счастья! Только увеличивает горе.
— Жизнь в России очень тяжелая у женщин. Они очень много работают. Восемь часов работают, потом домом занимаются. Все одна женщина делает. Беременна ли, с детьми ли, болеет ли… Без образования все профессии физически очень утомительные. Многие из наших девочек, что решают остаться,
— Что мне делать?
— Твоя семья тебя не заберет?
— Позор ведь…
— Мой тебе совет: воспользуйся предложением Джана. Я поговорю с ним. Езжай в этот кей. Там ты будешь сыта, защищена… Там будут люди, которые понимают тебя. Работа не будет такой уж утомительной. Подумай об этом. Здесь будет гораздо сложнее. Да и… там ты будешь в статусе жены. Джану не выгодно делать твою историю публичной. Другие мужчины тебя не тронут. А здесь… будет у тебя еще двадцать таких "Алексеев". Ты очень красивая. И чем закончиться, страшно даже предположить. Знаешь сколько здесь таких женщин? Большинство из них, в принципе, так живут. Хочешь?
— Нет.
— Тогда подумай про предложение Джана.
— Я подумать…
Глава 36
И вот я одна. В маленькой комнатке. Кровать, стол, стул, тумбочка. На тумбочке Коран на турецком. Горит ночник. Открываю в середине книгу.
"Прелюбодея и прелюбодейку — побивайте каждого из них сотней ударов. Пусть не овладевает вами жалость к ним. И пусть присутствует при их наказании группа верующих."
"Если какая либо из ваших женщин виновна в разврате, пусть против нее выступят свидетелями четверо из вас; и если они засвидетельствуют, то держите ее в доме, пока ее не упокоит смерть, или пока Аллах не востребует ее."
Я виновата?..
Я же думала, Леша — муж. Мужчина сказал — женщина должна верить. А если обманул, то сама виновата, что поверила? Я запуталась… В нашей семье мужчины никогда не обманывали. Слово — закон. Здесь — не так.
Открываю через несколько страниц.
"О вы, которые уверовали! Не совершайте молитву если вы больны, или вышли из нужника, или прикасались к женщине и не омылись."
А Леша говорил, что я чистая… И целовал, как чистую!
Все!! Нет больше Леши, я одна.
Я никогда не была настолько «одна». Это так страшно…
Но есть кое-что пострашнее. В такой же маленькой комнатке напротив. Похожая на меня девушка. Ее лицо разбито и все синее, на руке гипс. Меня попросили отнести ей ужин. Она не говорит ни на турецком, ни на русском. Она вообще не говорит. Загнанно глядя в сторону. Что она сделала, чтобы ее наказали ТАК?!
За окном темно, я присаживаюсь на подоконник. Второй этаж… Сад… дальше высокий сплошной забор.
Маша говорила, что я смогу остаться в этой стране. Говорила работать в салоне. Я бы смогла. Но это было, когда у меня была защита. Возможность снимать какое-то жилье. А теперь? Теперь ни Маши, ни золота. Одна я не смогу. Окажись я одна на этих улицах снова… не куда идти! Что делать? Мужчины смотрят так сально… Нет!! Мне придется ехать в этот кей! И надеяться, что там будут добрые женщины, которые примут меня. Да, хотя бы как служанку. Никто же не будет знать, что я грязная…