Че: «Мои мечты не знают границ»

Вольф Клаус-Петер

— Я слышу голос! Это он! Мы идем прямо на него.

На секунду на «Гранме» воцарилось полное молчание. Несколько революционеров закрыли глаза от счастья, раздался радостный крик. Все начали обниматься. Роке на крепком канате подняли на борт.

— Вы чуть не раздавили меня! — смеясь сказал обессиленный Роке. Бойцы кинулись его обнимать.

— Ну, а теперь полный вперед на Кубу! Покончим скорее с морской жизнью!

— Правильно. Вперед на Кубу!

— Батиста, мы идем!

Был уже день, когда «Гранма» подошла к Лос-Колорадос.

— Мы,

правда, попали не совсем туда, куда хотели, но все же это побережье Кубы, — отрапортовал один из бойцов.

Вскоре Эрнесто услышал предостерегающие крики. Недалеко от них прошел корабль береговой охраны, а затем транспортное судно, груженное песком.

— Они, несомненно, сообщат о нас властям. Немедленно выгружаемся! Нам срочно нужно на берег. Рене, ты разведаешь местность.

Первая группа в алюминиевой шлюпке отплыла от яхты. Но кто-то забыл заткнуть днище, и она тут же затонула. Экипаж оказался в воде.

Теперь им всем пришлось добираться до берега по одному, цепляясь за длинный канат. Оружие они держали над головой. Эрнесто спрыгнул в воду. Сердце билось как бешеное. Он был измучен, болен и голоден. Ногам пришлось привыкать к твердой земле, и тут его проняла дрожь… Да, это был воистину исторический момент. Повстанческий отряд высадился на Кубе.

Бойцы совсем не походили на блистательных героев. Очень мало кто из них в последние дни и недели брился. Одежда их пообтрепалась, если не сказать больше. Некоторые с трудом сдерживали слезы, у других слипались глаза от усталости. Эрнесто посмотрел на Селайю. Тот едва дышал, но, удивительное дело, выглядел при этом взволнованным и счастливым.

Каждый шаг давался с трудом. Ноги увязали в земле. Болотистая почва засасывала бойцов. Некоторые уже потеряли свои сапоги. С собой они могли взять только самое необходимое. В болотистой местности они изведали муку, о которой в плавании и не думали. Это — комары. Огромный рой напал на измученных повстанцев и превратил их жизнь в ад. «Дальше! Дальше! Нам нужно отойти от побережья и выбраться из болота!»— понимали все.

Вот уже несколько часов повстанцы пробирались сквозь трясину. Сразу выяснилось, как важна в этой борьбе хорошая обувь. Тут появились самолеты. Бойцы кинулись в мангровые заросли. Здесь их с воздуха не заметят.

Некоторые бойцы не могли уже больше идти: на ногах вздулись жуткие волдыри. Кое-кто упал в обморок. Эрнесто и Фаустино делали все возможное, чтобы оказать хоть какую-то медицинскую помощь.

Подобно шествию призраков, двигающихся почти автоматически, шли они вперед. Их колонна сильно растянулась. Далеко не все могли выдержать такой темп.

Еще через несколько часов, показавшихся вечностью, они дошли до маленького селения. В то время как бойцы бросились на землю, чтобы хоть немного отдохнуть, Фидель вступил в переговоры с крестьянами. Те согласились приготовить для повстанцев пищу. Вскоре в воздухе вкусно запахло. Эрнесто и Фаустино вновь начали осматривать стертые до крови ноги своих товарищей.

Эрнесто

жадно принюхивался к запаху еды. Она придаст им новые силы. Сколько же они всего перенесли! Семь дней плавания на «Гранме» по Карибскому морю. Нехватка продуктов. Судно в жутком состоянии. Почти все бойцы болели морской болезнью. А теперь этот тяжелейший переход через солончаковые болота. Кроме того, они потеряли много оружия. Остались только несколько винтовок и ящиков промокших патронных лент.

Бойцы уже собрались приниматься за еду. Кое у кого даже сохранился сухой табак. Фидель разъяснял крестьянам сущность земельной реформы.

Эрнесто наложил последнюю повязку и хотел пойти поесть.

— В укрытие! Самолеты!

Совершенно неожиданно вынырнули самолеты батистовских ВВС и обрушили бомбы на их лагерь.

Повстанцы в лихорадочной спешке собрались и двинулись дальше. Эрнесто пригнувшись бежал через заросли. Бомба упала почти в двадцати метрах от него. К счастью, она не взорвалась. Эрнесто хотел добежать до ящика с лекарствами. Он непременно должен взять его с собой. Он же врач в этой группе. А что такое врач без лекарств? И тут у него опять начался приступ астмы. Но Эрнесто все равно продолжал бежать.

После трех дней перехода мало кто мог идти дальше. У многих заболели и опухли ноги, каждый шаг превращался в адскую муку. Некоторые, стремясь утолить голод, рубили сахарный тростник, растущий на обочине. Остатки они легкомысленно выбрасывали по дороге. Тем самым неопытные бойцы предоставили батистовским солдатам возможность обнаружить их следы.

Все чаще кто-нибудь из повстанцев просил устроить длительный привал. Эрнесто отдал свою винтовку. Он был настолько разбит, что решил: от хорошего оружия в его руках проку не будет. Взамен ему дали винтовку похуже.

Повстанцы разбили лагерь в редком лесочке, на окраине плантации сахарного тростника, неподалеку от густой чащи. Большинство бойцов сразу же заснули. Было еще очень рано. Переход длился всю ночь, и теперь необходимо было отдохнуть.

Эрнесто перевязывал ноги Умберто Ламоте, лицо которого выражало страх и ужас. Он производил впечатление вконец изможденного человека. Эрнесто попытался хоть как-то утешить его, но так и не удалось придать ему мужества. Ко всему прочему Умберто теперь пришлось еще нести свои сапоги. Он не мог их больше надеть. С перевязанными ногами он заковылял обратно на свой пост.

Эрнесто лег, прислонившись к стволу дерева, и решил тоже отдохнуть. К нему подошел Монтане. Они разделили между собой последний паек. Полкуска копченой колбасы и две луковицы.

Эрнесто жевал медленно, стараясь насытиться. Ему хотелось хоть как-то отвлечься. Он должен думать о чем-то другом, о чем-то вдохновляющем.

— Расскажи мне о своих детях, Монтане.

— Да, давайте поговорим о наших детях. Это только на пользу.

Грохнул выстрел. Они недоверчиво поглядели друг на друга. Вслед за этим на революционеров обрушился настоящий свинцовый дождь.