Чехов
Шрифт:
Я понял, что Софья садится на свою любимую метлу, пытаясь заставить меня ощущать вину за давнее отсутствие. Того и гляди сразу за этим начнет упрекать в том, что я не спешу со сватовством и свадьбой. И не хочу радовать ее скорыми правнуками.
Попрощавшись, я положил трубку и разломил сургучную печать с оттиском семейного герба. Внутри конверта оказалась толстая записная книжка в кожаной обложке с моей фамилией и инициалами, коробочка с именной ручкой из стерлингового серебра и печать, о которой я даже и не подумал
Я поблагодарил судьбу за то, что наградила меня такой чуткой бабушкой и сложил все подарки на стол. Сам же направился на кухню. Где меня уже ждал Фома с чаем. Правда к моему приходу он успел наделать бутербродов с копченой телятиной, чем в очередной раз уверил меня в том, что я нанял правильного работника.
Мы трапезничали по-свойски, прямо с разделочной доски.
— Придется нам искать кухарку.
— А надобно? — уточнил Фома.
— Нехорошо сваливать на тебя всю работу. Тогда со своей не справишься.
— Да я… — попытался возразить парень.
— Было бы удобно, если бы в дом будет приходить человек, который сможет следить за хозяйством и готовить. Может не каждый день, а хотя бы пару раз в неделю.
— И где такого человека найти? — полюбопытствовал Фома.
— Есть агентство по найму персонала. Через него я нашел секретаршу.
— Хорошую? — простодушно уточнил парень.
— Думаю, что да.
— И прямо с первого раза какая надо?
— Не совсем, — согласился я с усмешкой.
— Пожалуй, надобно поспрашивать в торговых рядах, — продолжил помощник. — Там много всяких баб хозяйственных закупаются. Авось кто и ищет себе работу в барском доме.
— Ну не знаю, — засомневался я.
— А в агентствах этих ваших подсунут кого ни попадя. Потом и ложки пропадать начнут, — флегматично заметила Любовь Федоровна, заглянув через плечо моему помощнику. — Вот с этим Фомой повезло. Годный парень, хоть и не совсем… — женщина не договорила, ухмыльнулась мне и исчезла.
— Так что ж, не стоит искать? — напомнил о себе помощник.
— Знаешь, а давай-ка поищи там, авось кто приглянется. Ты неглупый и вряд ли приведешь домой зазнобу какую.
Фома покраснел и поперхнулся.
— Не, — он мотнул головой. — Надо в дом бабу хозяйственную. А не то начнет суп пересаливать или полы мыть в одном неглиже.
— Откуда такие познания? — хохотнул я.
— Фильм видел, — смутился Фома и потупился.
Я не стал расспрашивать его о ленте, где он лицезреть полуголых девиц, моющих полы. Но подумал, что парень и впрямь может найти годную домоуправительницу. Учитывая его боязнь красивых девиц, которые могут покуситься на свободу.
— Там шкаф какой-то странный у стены поставили, — напомнил мне помощник. — Его похоже изрубили чем-то. Наверно перепутали на складе.
— Нет. Этот буфет мне
— Это я с удовольствием, — Фома заулыбался. — У меня руки работу любят.
— Если получиться, то поставь его к себе. А ежели не сгодиться вещь для твоей комнаты, то продай и деньги на книжку положи.
— Да как можно…
— Просто. Придешь в банк, дашь деньги кассиру и книжку.
— Не об этом речь.
— Об этом, — я едва заметно повысил голос. — Тебе надо научиться уважать себя и свой труд. И еще мы подпишем договор, о которой условились. У меня теперь и печать есть. Вот придет наша секретарша и оформит бумагу.
— Барин, — расплылся в улыбке парень и поднялся из-за стола, — благодарю вас сердечно и за науку и за заботу вашу.
День оказался достаточно долгим. Я ушел к себе. Фома принес тюки с вещами. Пришлось их разобрать, развесить одежду в шкафу, расставить обувь на длинной полке и перестелить постель свежим бельем. Солнце за окном скатилось к закату.
— У дома крутился какой-то негодник неприятной наружности, — сообщила мне Любовь Федоровна, когда я лежал в ванной.
Женщина беззастенчиво устроилась на углу раковины и поправила волосы, прикрыв место встречи ее головы с топором.
— Вас ничего не смущает? — устало спросил я.
— Так говорю же — неприятной наружности, — с нажимом повторила она и задумчиво посмотрела на пенную шапку, что громоздилась на поверхности воды прямо над моим телом. — Тут и раньше появлялись всякие. Но сегодня мне не особенно понравилось, что парнишка не попытался забраться в дом. Он проверил окно, распахнул раму и хотел оставить ее приоткрытой. Наверняка чтобы вернуться потом.
— И что вы сделали? — я решил не обращать внимание на то, что пена мерно таяла.
— Поначалу я хотела посмотреть, как далеко этот негодяй собирается зайти. Но когда он попытался надломить язычок замка, терпение мое закончилось.
— И?
— И я расквасила ему нос, захлопнув раму. Думаю, пятна крови остались не только на подоконнике, но и на траве. Нос у него оказался на редкость хрупким. Иногда я забываюсь, насколько живые ранимые.
— Спасибо, Любовь Федоровна, — поблагодарил я и небрежно взбил воду, возвращая пену.
Женщина совершенно не смутилась и лишь лукаво усмехнулась.
— Не за что, юноша. Но все же я считаю, будет не лишним навесить на ворота замок. И завести собаку. Хотя бы в виде звука.
— Это как?
— Предыдущий арендатор ставил такую сигнализацию. Она ловила движение и раздавался лай собаки.
— Я подумаю, — отозвался я и с вызовом посмотрел на призрака. — Если на этом все, то я попросил бы вас покинуть комнату.
— Вода остыла? — невинно уточнила женщина. — Тогда вам стоило бы поскорее выбраться из ванны.