Чехов
Шрифт:
Мог сработать фокус с давлением на приказчика. Например, через знаменитую в городе фамилию. Если в разговоре правильно расставить акценты, и давить на нарушения рабочего кодекса — можно и выбить деньги быстрее.
Я сделал ещё один глоток и поставил пустую чашку на стол. Чай — это хорошо, но надо бы подумать об ужине.
Этот ужин очень нужен
Ехать куда-то в ресторан было лень. Фомы с золотыми руками в доме не было. Поэтому я решил пойти на риск и купить все в отделе готовой продукции в ближайшей
Я встал с кресла, взял со стола ключ и вышел из гостиной. Спустился по лестнице и ступил на крыльцо. Осмотрелся по сторонам, памятуя о Пожарском с приятелями, что решили заглянуть в гости сегодня днём. Но во дворе не было ни души. Обошел дом и нашел в мятой траве следы крови, о который говорила Любовь Федоровна. Все же стоит подумать о наружном наблюдении. Хотя бы условном. Пусть даже это будет муляж с красной мигающей лампочкой. А вот на входе поставить настоящую камеру и магнитный замок на дверь арки. Все же должны быть преимущества в закрытом дворике на одну парадную.
У тротуара за аркой была припаркована машина. Старый, выпущенный лет десять назад микроавтобус с ржавыми крыльями. На дверях авто красовались глубокие вмятины. А на борту виднелся логотип городской телефонной компании. У машины топтались несколько человек в старых, выцветших когда-то синих комбинезонах. Двое стояли у открытого люка, и тихо ругаясь, пытались спустить в колодец толстый кабель. Ещё один подавал им провод из большой катушки.
Сбавил шаг и задумчиво нахмурился. Вроде бы аварий на телефонной линии сегодня не было. В голове тут же начали появляться тревожные мысли. Уж не по мою ли душу эти гости? Хотя кроме Пожарских я ещё никому не успел перейти дорогу.
С другой стороны, некромант мог не устроить даже случайных соседей.
Не спеша, я направился по тротуару в сторону лавки. При этом заметил, что машина осталась у арки. А связисты не отвлеклись от работы. С облегчением выдохнул: все же не за мной. И потом уже спокойно пошел к лавке.
Под конец рабочего дня магазинчик был полон людей. И на кассах выстроились очереди из посетителей с пластиковыми корзинами.
Лавируя в потоке, я прошел в отдел готовой еды. Тут под стеклом рядами стояли лотки с салатами. Часть из которых показались заверенными. Чуть дальше нашлись котлеты и запеканки.
— Все свежее, — сообщила мне продавщица с густо подведенными глазами и поправила на груди бейджик. — Вот тут есть холодец…
Я с тоской оценил поскучневшую поверх желе зелень и покачала головой.
— А где у вас тут заморозка?
— Дальше пройдите. Там холодильники стоят. Но лучше возьмите куру с гриля, — последнюю фразу она произнесла заговорщическим голосом.
— Полагаете? — я усмехнулся, раздумывая, что стоит обойтись сухариками в цветных пачках, которые я видел на кассе.
— Ларечек есть за углом. И там Толяныч работает по нечетным дням. Так он вам такую куру зажаристую подаст, что век не забудете.
— А зачем вы конкурентов рекламируете? — усмехнулся я.
— Потому что вы господин явно важный. И наверняка с желудком слабым, — дама подалась вперед, сверкнув
— Спасибо, — коротко поблагодарил я продавщицу и пошел к отделу хлебных изделий.
Там выбрал батон с хрустящей корочкой и пару рогаликов, щедро посыпанных маком. Вынул из холодильника упаковку пельменей с громким названием «Таежные» и пачку вареников с грибами. Уже по дороге на кассу захватил упаковку кукурузных палочек. Рисковать отведать куру, пусть и приготовленную легендарным в этих местах Толянычем, я не собирался.
Уже у касс я покосился в сторону прилавка со спиртным. Но после недолгих раздумий все же решил отказаться от алкоголя. Не хватало еще пристраститься к зеленому змею. Я задержался у стеллажа с газетами. Вытащил издание, которое кто-то вернул на стойку оборотной стороной. Лениво развернул печатное издание. На странице красовалось большое, в половину полосы, объявление. Яркие фото нескольких девушек модельной внешности с бейджиками работниц Васильевской лавки. Они улыбались в кадр и держали телефонные трубки, словно бы разговаривая с клиентами. А чуть ниже, на фоне заполненных разноцветными коробками стеллажей, стояли мужчины в рабочей одежде. Один из трудяг катил перед собой тележку с техникой.
А ниже шёл текст:
"Васильевская лавка — одна из самых старых организаций по продаже, ремонту и обслуживанию компьютерной, копировальной и множественной техники. Мы набираем на работу…
Дальше шел перечень вакансий, требования к кандидатам и номера телефонов. А в самом низу была приписка:
"Оформление по Рабочему кодексу Империи. Иногородним предоставляется жилье. Наши мудрые наставники обучат вас новым качествам. Начните карьеру в самой крупной компании Империи".
Я с интересом перевернул газету и довольно улыбнулся: на лицевой стороне красовалось фото мужчины лет тридцати, в дорогом пиджаке. А ниже шла фраза:
"Игорь Васильев: когда я начинал, то не думал, что Бастард без связей может стать крупным купцом".
Я положил газету в корзину. Почитаем на досуге интервью, как подняться без связей. И прошёл к кассе.
Домой я вернулся спустя сорок минут. И фургона с логотипом городской телефонной компании уже не было. Я свернул в арку, дошел до дома. У порога маячила высокая фигура, в которой я не сразу признал Фому.
— Вашество, а я уж решил, что случилось что-то худое. Пришел, а вас нет, — пробасил он и с подозрением посмотрел на холщовую сумку в моих руках. — А вы никак в лавку ходили за отравой?
— Почему за отравой? — усмехнулся я.
— Я бы точно не рискнул отведать тамошних салатов, — поделился своими размышлениями парень. — Видел я, как за магазином энтим кошек тошнит. Это дурной знак, барин, ежели даже коты не переваривают местную стряпню.
— Я не стал брать ничего готового.
— А вот это правильно, вашество.
Я отпер дверь, вошёл в полутемную гостиную. Помощник прошел за мной.
— Надо тебе ключ сделать, — вспомнил я. — И еще три комплекта для Арины Родионовны и запасные.