Чекисты рассказывают... Книга 2-я
Шрифт:
— Что ж, — подвел итог Радченко, обращаясь к Давыдову и Муслимову, — благодарю вас за исчерпывающую информацию и за то, что вы уже сделали. Завтра я обо всем доложу руководству. Имейте в виду, вы сделали многое, но считать опасность предотвращенной полностью еще преждевременно. Нам известно, что немцы подготовили параллельно несколько групп террористов, поэтому мы тоже предприняли дополнительные меры безопасности. Соответствующие точные указания по всем вопросам вы получите своевременно.
...Окончился еще один день. Теперь до встречи Большой Тройки их осталось
14
Генерал Комаров вышел из-за стола во временно занятом им тегеранском кабинете полковника Давыдова и, набрав шифр замка, отворил тяжелую дверь большого сейфа в стене. Порывшись в его стальном чреве, он разыскал тонкую папку и аккуратно вложил з нее только что полученную шифровку. За скупыми строками донесения перед его глазами встала картина события, только что происшедшего.
...Глухая осенняя ночь в столице одного из фактически оккупированных гитлеровцами балканских государств. Шурша шинами, мягко покачиваясь по бетону, прямо на летное поле аэродрома к огромному бомбардировщику без опознавательных знаков подкатывает длинный черный «хорх». Из него выходит, зябко поеживаясь под ноябрьским ветром, очень высокого роста молодой мужчина с заурядной внешностью преуспевающего коммивояжера. Но это не преуспевающий коммивояжер. Это начальник VI отдела Главного управления имперской безопасности бригаденфюрер СС Вальтер Шелленберг.
Ему навстречу трое. Докладывают. Их имена известны лишь в узких кругах.
Под черным крылом самолета застыли еще шестеро с горбами парашютов за спиной. У них нет имен. Имена остались в Копенгагене. Да они им и не нужны. Как бы ни кончилась операция — успехом или провалом, — эти шестеро не вернутся. Но они об этом не знают...
Шелленберг пожимает руки двоим офицерам, а третьего — штурмбаннфюрера СС Юлиуса Бертольда Шульце — отводит в сторону. Что-то шепчет ему на ухо, потом из рук в руки вручает плотный листок бумаги. Шульце понимающе кивает головой.
Короткая команда — и поле пустеет. Отъезжает в сторону черный «хорх». Взревев моторами, бомбардировщик срывается с места. Замер в своей кабине штурман. На столике перед ним — подсвеченная слабой лампочкой карта. Кружком помечен конечный пункт маршрута — Тебриз.
Черный «хорх» неслышно мчит к городу. Откинувшись на мягком кожаном сиденье, бригаденфюрер торопливо набрасывает радиограмму:
«Берлин, Принц-Альбрехтштрассе, 8. Секретно. Имперского значения. Рейхсфюреру СС Гиммлеру. Операция «Дальний прыжок» началась».
15
Странные события разыгрались в последние дни ноября 1943 года в Тегеране. Началось все, пожалуй, с того, что из отеля «Фирдоуси» бесследно исчезли два постояльца. Слуга одного из них, некоего Анри Фрошона, представителя посреднической фирмы «Конье и сыновья», вошел утром, как обычно, с пачкой свежих газет в спальню своего хозяина, но нашел в ней лишь смятую постель и оторванную пуговицу от пижамы. Инженера же Вернера Коппеля в Тегеране никто, кроме его соседа Фрошона (жившего в номере
Что же касается Фрошона, то дежуривший в ту ночь портье Орудж клялся и божился, что коммерсант в вестибюль не спускался и к нему в номер никто не приходил. Впрочем, через несколько дней сам Орудж взял расчет и уехал неизвестно куда вместе с семьей.
По ночам в разных уголках города вдруг вспыхивали короткие перестрелки. Иногда же тишину просто разрывал одинокий пистолетный выстрел. Такое слышали и близ площади Туп-Хане, и на хиабан Насерие, и Саади. Настоящее сражение разразилось в ложбине под Шах-Абдуль-Азим... Но — странное дело — утром любопытные мальчишки не нашли здесь ничего, кроме стреляных автоматных гильз.
16
Самолет С-54, неофициально, но прочно прозванный «священной коровой» [7] , с президентом Соединенных Штатов Америки Франклином Делано Рузвельтом на борту пролетел над Суэцким каналом, Иерусалимом, Багдадом, реками Евфрат и Тигр и, наконец, приземлился на тегеранском аэродроме. Уставшего после долгого пути уже тогда смертельно больного президента отвезли в посольство США в двух километрах от города.
На следующее утро — в воскресенье 28 ноября — к Рузвельту вошли взволнованные Гарриман, его личный советник, и начальник секретной охраны президента Майкл Рейли.
7
Это выражение употребляется в английском языке для иронического обозначения неприкосновенного лица или предмета (от распространенного на Востоке культа священной коровы).
Гарриман рассказал Рузвельту, что русские только что поставили его в известность о том, что город наводнен вражескими агентами и возможны неприятные инциденты. В устах Гарримана это вежливое выражение означало «покушения».
— Русские предлагают вам переехать в один из особняков на территории их посольства, где они гарантируют полную безопасность, — так закончил Гарриман свое сообщение.
— Ну, а вы что скажете, Майкл? — обратился Рузвельт к начальнику своей охраны.
Мрачный Рейли лишь пробурчал что-то отдаленно похожее на совет принять предложение.
В три часа дня президент и его ближайшие помощники уже переселились на территорию советского посольства в центре Тегерана. Группа лиц, прибывших с президентом, остановилась в Кемп-Парке, где помещался штаб американских войск.
Английское посольство было соединено с советским своеобразным коридором и взято под усиленную охрану.
17
Самолет «кондор» летел над облаками уже несколько часов. В фюзеляже было душно и жарко, от неумолчного гула моторов клонило ко сну. Несколько террористов уснули, неудобно скорчившись на жестких алюминиевых скамейках.