Человечество: история, религия, культура. Древняя Греция
Шрифт:
После кончины своей первой жены Алфеи царь Калидона Ойней женился во второй раз на юной девушке Перибее. Она родила ему могучего Тидея. И быть бы тому царем в Калидоне после смерти Ойнея, если бы не его дерзкий, неукротимый нрав! Когда царевич подрос, у него не заладились отношения с братьями отца Агрием и Алкатоем. Однажды между дядьями и племянником вышла крупная размолвка. Тидей вспылил и ударом кулака убил Алкатоя! Все пришли в ужас от этого злодеяния. Сам же Тидей нисколько в нем в не раскаивался. Но он должен был бежать из Калидона, поскольку родственники Алкатоя грозились привлечь его к суду. Оказавшись в изгнании, царевич стал думать о том, что ему делать дальше. Наконец он решил отправиться в Арголиду и посвататься к одной из дочерей Адраста.
Таким
На другой день сыграли сразу две свадьбы. После пира царь сказал зятьям: «Я сделаю все, чтобы вернуть утраченную вами власть! Мои дочери должны стать царицами!» Тут же было решено, что свой первый поход аргивяне направят против Фив.
Когда весть о предстоящем походе разнеслась по Аргосу, город зашумел и заволновался. Давненько его древние улицы не видали такой суматохи! Мужчины доставали и проверяли военную амуницию, точили мечи и чинили конскую сбрую. Молодежь спешила обзавестись всем необходимым для войны. Мастера-оружейники трудились с утра до вечера, не разгибая спины. Все родичи поддержали начинание Адраста. К нему присоединились его брат Партенопей и могучий племянник Гиппомедонт, один стоивший в бою десяти воинов. Снаряжал свои полки царь Капаней. Всеми силами готовились поддержать тестя неистовый Тидей и отважный Полиник.
Только Амфиарай не разделял всеобщего воодушевления. «Я не собираюсь ни с кем воевать! – объявил он Адрасту. – И тебе не советую пускаться в это сомнительное предприятие. Подумай сам, кого ты решил поддерживать! Тидей – убийца, бежавший от праведного суда, а Полиник – негодный сын, выгнавший из дома и пустивший по миру своего отца!» – «Это не так! – возразил Адраст. – Тидей стал убийцей по недоразумению, а Эдипа изгнали по велению оракула. Если уж на то пошло, Этеокл виноват ничуть не меньше!» – «Что правда, то правда! – насмешливо заметил Амфиарай. – Оба братца стоят друг друга! Но Этеокл, по крайней мере, не ведет против родного города войска чужеземцев!» – «Полиник защищается как может! Или он должен был покорно сносить вероломство брата?» – «Я знаю одно, – стоял на своем Амфиарай. – Боги не на нашей стороне! Всех участников этого похода ожидает неминуемая гибель!»
Адраст рассказал зятьям о неуступчивости Амфиарая. «Этак мы ничего не добьемся! – заметил Тидей. – Нам следует действовать хитрее. Пусть свое слово скажет Эрифила!» – «Думаете, она нас поддержит?» – с сомнением покачал головой Адраст. «Мы постараемся ее убедить!» – отозвался Полиник. Втайне от Амфиарая он встретился с его женой и показал ей драгоценное ожерелье, принадлежавшее, как говорили, еще жене Кадма Гармонии. Глаза у Эрифилы загорелись. «Встань на сторону брата, и вещица будет твоей!» – пообещал Полиник. Эрифила охотно согласилась. Вскоре Адраст напомнил Амфиараю о его клятве во всем следовать советам Эрифилы, а потом позвал сестру. «Я уверена: мой муж должен участвовать в войне с фиванцами! – заявила она. – Иначе все подумают, что он желает аргивянам поражения!» – «Негодная женщина! –
Амфиарай не стал спорить с женой. Он ушел в свои покои и долго сидел здесь, терзаемый скорбными мыслями. Данная клятва связала его по рукам и ногам. Теперь он должен был отправиться в поход, хотя знал наверняка, что он закончится его смертью! Юный сын царя Алкмеон зашел к нему и был потрясен его отчаяньем. «В чем дело, отец? – спросил он. – Какая беда приключилась с тобой?» – «Ах, сынок! – отвечал Амфиарай. – Со мной случилось самое худшее из того, что только может произойти с мужчиной! Твоя мать предала меня! Два отъявленных негодяя – Тидей и Полиник – подкупили ее, и сегодня она отправила меня на верную смерть!» – «Этого не может быть, отец! Я не могу поверить!» – «И тем не менее все обстоит именно так, мой мальчик, – вздохнул Амфиарай. – Ты сам поймешь это, когда узнаешь о моей кончине». Глаза Алкмеона потемнели. «Если ты не вернешься, отец, я буду мстителем за твою смерть! – сурово промолвил он. – Я клянусь тебе, что покараю всех виновных, будь они даже моими ближайшими родичами!» – «И даже мать?» – тихо спросил царь. «Я убью ее, – пообещал Алкмеон. – И это также верно, как то, что я сейчас стою перед тобой!» Амфиарай крепко пожал руку сына, и больше они не возвращались к этому разговору.
После того как Амфиарай присоединился к вождям аргивян, ничего не задерживало Адраста в Аргосе. Войско двинулось в поход, благополучно миновало гористый Истм и вступило на равнину Беотии. Неподалеку от Фив был устроен лагерь. Перед началом сражения вожди принесли обильные жертвы богу войны Аресу и богу смерти Танату, а затем, омочив руки в жертвенной крови, поклялись либо разрушить стены Фив, либо, пав в битве, напоить своей кровью фиванскую землю. «Теперь наша судьба в руках божьих! – сказал Адраст. – Изберем план для завтрашней битвы, и пусть каждый покажет, на что он способен!» – «Что здесь долго толковать! – отозвался Полиник. – Нас семеро и ворот в моем городе тоже семь! Пусть каждый встанет против тех, что ему по вкусу и бьется с фиванцами насмерть!»
Предложение Полиника понравилось аргивянам. Против Пройтидских ворот встал со своим полком Тидей, сын Ойнея, о котором говорили, что он жаждет крови, подобно свирепому дракону. И в самом деле, во всем войске Адраста не было человека более страшного в битве! Три гребня развивались над шлемом Тидея, а на щите его было изображено покрытое звездами ночное небо.
Против ворот Электры разместился гигант Капаней, сын Алектора. «Я прорвусь в город, кто бы не стоял на моем пути! – надменно объявил он. – И даже сам Зевс не остановит меня!» Щит этого царя украшало изображение нагого героя с факелом в руках.
Против Немейский ворот встал с главными силами царь Адраст, сын Талая, а против ворот Афины – его племянник могучий Гиппомедонт, сын Аристомаха. Обычно мягкий и стеснительный, он приходил во время битвы в страшное неистовство, и тогда казалось, что мечом его движет сам демон смерти. Не даром на его щите был изображен чудовищный, извергающий пламя Тифон!
Брат Адраста Партенопей построил своих воинов напротив Бореадских ворот. Хотя подданные Этеокла не сделали ему ничего плохого, он почему-то страшно гневался на них и грозился отрезать всем горожанам уши. На щите Партенопея был изображен сфинкс, терзающий когтями фиванца.
Амфиараю, сыну Оиклея, выпало штурмовать Гомолоидские ворота. Во время похода он больше молчал, а если и открывал рот, то лишь затем, чтобы уязвить обидной речью Тидея и Полиника. Отправляясь в назначенное ему место, Амфиарай посоветовал Адрасту: «Попрощайся с каждым из нас, ибо живыми мы больше не встретимся!» А потом, обернувшись к остальным вождям, с усмешкой заметил: «С вами я прощаться не буду! Сегодня вечером все свидимся в Преисподней!»
Последние, седьмые, ворота достались Полинику, сыну Эдипа. На его щите была изображена богиня, ведущая вооруженного героя. Надпись под ней гласила: «Я введу этого мужа как победителя назад в его город и в дом его отцов!»