Человек боя
Шрифт:
– Может быть, их подстрелили из арбалетов?
– Мы бы заметили.
– Ладно, уходим, – бросил Ираклий. – Заберите джип во дворе, он нам еще пригодится. И вот еще что… – Федотов замолчал, увидев подходившую к ним весьма симпатичную молодую женщину, державшую в руке полиэтиленовый пакет.
– Кто вы? – тихо спросила она, останавливаясь в двух шагах. – Вы не похожи на… бандитов. Вы друзья Панкрата?
Ираклий и Корнеев переглянулись.
– Да, – сказал Ираклий. – Вы хотите нам что-либо сообщить?
– Вот. – Женщина протянула ему пакет. – Меня зовут Лида, я сестра Егора. Панкрат оставил эту вещь у меня. Мне кажется, она вам нужней. И я вас очень прошу: найдите их! Я уверена, что они живы.
Лида покраснела под взглядами
– Надеюсь, это не бомба? – пошутил Корнеев.
Ираклий развернул пакет и вынул из него тяжелый черный пистолет необычной формы с дулом, в котором отсутствовал пулевой канал.
Москва – Брянск
Спать Мстислав Калинович ложился рано, обычно не позднее одиннадцати часов вечера, чтобы потом встать, как говорится, с первыми петухами. Перед сном он обязательно читал и медитировал, изредка позволяя себе погулять по астралу. В этот вечер «погулять» ему не дал поздний звонок.
Жил Мстислав Калинович один в четырехкомнатной квартире еврокласса в новом доме на Большой Ордынке, охраняемой молодцами из Российского легиона не хуже, чем апартаменты премьер-министра или президента. Женщины в этой квартире появлялись крайне редко и только тогда, когда хозяину требовалось решить какую-то сложную проблему, которую он мог доверить только лучшей половине человечества. По-мужски же он расслаблялся в женском обществе в другом месте, имея еще одну квартиру – с будуаром – на Пятницкой. Раз в неделю охрана подбирала ему молоденьких девочек для досуга в количестве трех-пяти экземпляров, и Мстислав Калинович давал волю своим инстинктам и силе, которой позавидовали бы знаменитые ловеласы прошлого и настоящего. Но знали об этой стороне его таланта очень немногие люди, буквально пять-шесть человек: охранники, прошедшие пси-обработку аппаратурой «ЗГ», и старинный приятель Джехангира, Умар Гасанович Тимергалин, астролог, экстрасенс и целитель, обязанный Мстиславу Калиновичу жизнью.
Звонок прозвучал снова, напоминая пиликанье сверчка.
Джехангир накинул халат, прошел в кабинет, автоматически проверил включение криптофонной системы, реагирующей на любую попытку прослушивания, снял трубку телефона. Звонил Дубневич:
– Прошу прощения за поздний звонок, Мстислав Калинович, требуется ваша помощь. Люди Сватова взяли вашего полковника, Егора Крутова, а вместе с ним и главаря шайки «мстителей» Воробьева.
– Я же приказал не трогать Крутова, а только понаблюдать за ним.
– Сватов на мои приказы не реагирует. Еще раз прошу вас поговорить с Юрием Тарасовичем, только он может повлиять на своего зятя.
Джехангир помолчал.
– Юрий Тарасович убыл на другой объект, связь с ним проблематична.
– Вот как? – В голосе Дубневича прозвучало удивление. – Почему я узнаю об этом в последнюю очередь?
– Занимайтесь своими непосредственными обязанностями, полковник, и не задавайте риторических вопросов. Вы отвечаете за секретность «Объекта № 2», других наших объектов на территории области, вот и работайте. Нашли агента контрразведки?
– Три дня еще не истекли, – после паузы сказал, сбавив тон, Дубневич. – Разрабатываются три варианта его «крыши»: ОМОН, Орден чести и отряд «мстителей». Кстати, не исключено, что полковник Крутов тоже является контрразведчиком и…
– Как раз это исключено. Я выяснил: его действительно уволили в связи с инцидентом в Джерахе, в Ингушетии. Полковник не выполнил приказ командования свернуть операцию и уничтожил всю группу чеченских террористов.
– Понятно, – медленно проговорил Дубневич. – Анархист ваш ученик… пардон. Что мне с ним делать? Допросить? Пропустить через полигон «ЗГ»?
– Не торопитесь. Я приеду завтра, решим на месте. Как Сватову удалось взять Крутова?
Дубневич помолчал.
– С помощью «глушаков».
Джехангир отнял
– Кто… разрешил?!
– Не я, – угрюмо буркнул полковник. – Захват Крутова – личная инициатива майора Сватова со всеми вытекающими. Если Крутов не является агентом, то его захват наверняка послужит предупреждением настоящему агенту. Предлагаю принять превентивные меры и ударить по предполагаемым «крышам» агента.
Джехангир молчал, думал.
– Не слышу, Мстислав Калинович.
– Утро вечера мудренее, полковник, – сказал наконец командующий Российским легионом. – Ждите. Утром я с вами свяжусь. Ничего без моего приказа не предпринимать. Предупредите Сватова.
– Слушаюсь, мой генерал.
Связь прервалась. Джехангир усмехнулся в душе: в последних словах Дубневич тонко показал свое ироничное отношение к шефу, что говорило о его уме, а это качество Мстислав Калинович ценил в людях меньше всего. Он отключил криптофон, походил по комнате, принимая окончательное решение, потом снова включил защиту и велел компьютеру найти Валягина.
Председатель Реввоенсовета ужинал в ресторане «Славянская трапеза» в Барвихе и ответил не скоро:
– Что стряслось, Мстислав Калинович? Обычно в такое время ты уже спишь.
– Звонил Дубневич. Судя по всему, требуется полная зачистка «Объекта № 2», причем немедленная. Начальник охраны объекта не справляется со своими обязанностями. Мало того, он допустил использование «ЗГ» для захвата группы людей…
– Поезжай туда, – перебил генерала Валягин, – разберись лично. Нужна зачистка – дай команду ликвидаторам. По сути, «Объект № 2» свою задачу действительно выполнил, мы начинаем следующий этап Проекта, в связи с чем Юрий Тарасович и убыл к месту нового назначения. И вот что еще надо сделать, Мстислав Калинович. Надо инициировать программу «ложная цель». Пусть общественность выпустит пар, журналисты покричат и успокоятся, а народ воспримет все как выдумку литераторов. Твои эксперты уже должны были сделать анализ писательской братии и найти «агентов влияния».
– Анализ готов.
– Вот и запускай в свет «ложную цель». Спокойной ночи, генерал. Приятных тебе снов.
Валягин хохотнул и отключил связь.
Боров, подумал Джехангир, позавидовав жизнерадостности председателя РВС, умеющего расслабляться даже тогда, когда, образно выражаясь, под ногами у него земля горела. Программа «ложная цель», о которой говорил Валягин, представляла собой разработку целенаправленной дезинформации в виде литературных произведений и журналистских расследований, якобы претендующих на роль особого рода «утечек информации» о деятельности военных и специальных лабораторий, занимающихся разработкой новых видов оружия, в том числе психотронного. Отобранным экспертами РВС писателям и журналистам подавалась специальным образом препарированная информация, и они начинали писать романы и разоблачительные статьи, в основном политико-фантастического плана, «разоблачая» ученых-монстров и вояк, стремящихся подчинить психику человека и погубить цивилизацию. Эти романы и статьи убивали сразу двух зайцев: настраивали читателей на скептическое отношение к работе настоящих секретных лабораторий и успокаивали государственные службы, призванные блюсти нормы права и заботиться о контроле над подобными разработками, потому что по большому счету ни один факт о действительных целях разработок не попадал в поле зрения спецслужб, не говоря уже о журналистах и о широкой общественности. Информация, доступная писателям и журналистам, была искажена изначально и таким образом, что казалась – всего лишь казалась! – полуправдой, а полуправда, как известно, то же самое, что полуфантастика, то есть ложь. По сути, программа «ложная цель» была программой своеобразного зомбирования населения, успешно прокатанная в США и других странах мира. Теперь пришла очередь России.