Человек и этнос. Восприятие, оценка, самооценка

Коллектив авторов

Таблица 1

Авто- и гетеростереотипы тувинских и коми-испытуемых

Если, с одной стороны, сравнить описания коми-испытуемыми своего этноса и описания тувинцами коми этноса, а с другой стороны, описания тувинцами своего этноса и описания коми-испытуемыми тувинского этноса, то мы не обнаружим сколько-нибудь значимого совпадения используемых характеристик. Во многом это естественная ситуация, поскольку ни

коми, ни тувинцы не проживают на сопредельных территориях, не имеют каких-либо выраженных культурных, социальных, экономических и других контактов, и, следовательно, представления друг о друге у них носят очень диффузный, во многом вероятностный характер. Однако когда дело доходит до описания кабардинцев (в случае тувинских испытуемых) или негроидов (в случае коми-испытуемых), которые в нашем исследовании играли своеобразную роль «отвлечения внимания», то они характеризуются отчасти негативными качествами – «эгоистичные», «конфликтные» (притом что, как отмечалось выше, большая часть стимульных характеристик, использованных в нашем исследовании, носит преимущественно позитивную валентность). Другими словами, совершенно незнакомые этносы своеобразно аккумулируют отрицательные психологические и поведенческие черты.

Полученные нами результаты исследования авто- и гетеростереотипов коми и тувинцев во многом пересекаются с теми, что были отмечены другими исследователями (см. выше), однако имеются и существенные различия, связанные, видимо, с трансформацией этнокультурной и социально-экономической среды в Республиках Коми и Тыве.

То, что касается использования метода анализа соответствия в нашем исследовании, то он показал свои возможности и вместе с тем ограничения. В соответствие с целями разработчиков, анализ соответствия дает исследователю возможность красиво и наглядно визуализировать многомерные данные на плоскости с минимальной потерей информации. Это необходимо для эффективного разведывательного анализа данных. С другой стороны, отсутствие априорных гипотез о структуре и свойствах массива данных затрудняет статистическую оценку того, насколько обнаруженные структуры являются случайными или закономерными.

1.2. Этнопсихологические особенности межличностной оценки

Межличностное восприятие и оценка психологических особенностей людей по их внешности определяются целой системой детерминант. Одной из важнейших детерминант выступает этническая и расовая принадлежность коммуникантов. Анализ влияния этнической и расовой принадлежности людей на их межличностное восприятие раскрывает не только социально-психологический план данного процесса, но и общепсихологический план восприятия людьми друг друга. Последний выражается в том, что люди по-разному вычленяют и обрабатывают перцептивную информацию о человеке в зависимости от того, является ли он представителем аутентичной группы или представителем другой – расовой и этнической группы.

В современной психологии данный феномен получил название – «эффект другой расы», который стал предметом многочисленных эмпирических исследований на материале восприятия выражений лиц. Было показано, что «эффект другой расы» наблюдается не только у взрослых или детей (Meissner, Brigham, 2001), но уже и у младенцев в возрасте 3 месяцев, что выражается в большей эффективности распознавания лиц людей, представителей собственной расы (Sangrigoli, de Schonen, 2004).

Показано, что распознавание лиц людей, представителей другой расы, менее точно и требует большего времени, по сравнению с лицами людей, относящихся к своей расе; вместе с тем лица людей, представителей другой расы, быстрее категоризируются по параметру «раса». Полученные результаты позволяют выдвинуть гипотезу о дифференциации процессов идентификации и категоризации лица (Ge et al., 2009).

Дж. Танака с соавт. (Tanaka et al., 2004) высказали предположение о том, что лица представителей собственной расовой группы обрабатываются наблюдателями более целостно, нежели лица представителей другой расы.

В ряде исследований были получены результаты, свидетельствующие о значимом взаимодействии факторов «раса воспринимающего человека» и «раса воспринимаемого человека». Так, испытуемые-азиаты более эффективны в различении лиц, принадлежащих своей расе, в то время как испытуемые-европейцы лучше различают лица европейцев (Walker et al., 2003). Испытуемые-европейцы лучше выполняют задачу

на распознавание возраста человека по его лицу относительно европейцев, нежели относительно африканцев. Однако испытуемые-африканцы одинаково эффективно распознавали возраст лиц, как европейцев, так и африканцев. Авторы связывают этот результат с тем, что привлеченные для исследования испытуемые-африканцы имели опыт межрасового общения (Dehon, Bredart, 2001).

«Эффект другой расы» был обнаружен и при решении задач на распознавание пола по выражению лица человека (O’Toole et al., 1996). Используя кратковременные экспозиции лиц, авторы показали, что испытуемые-европейцы более точно распознают мужские и женские лица представителей европейской расы, нежели это делали испытуемые-азиаты. И наоборот, испытуемые-азиаты более точно распознают мужские и женские лица японцев, нежели чем это делают испытуемые-европейцы.

Следует отметить, что «эффект другой расы» фиксирует, прежде всего, такую детерминанту, как раса воспринимаемого человека, в какой мере этот эффект связан с его этнической принадлежностью не совсем понятно. Безусловно, морфотип лица человека отражает его расовую принадлежность, но в какой мере он представляет и его этнически специфические черты? Каким образом этническая принадлежность коммуникантов связана с особенностями межличностной оценки?

В этой связи цель настоящего исследования состояла в выявлении особенностей оценки индивидуально-психологических особенностей представителей разных этнических групп при восприятии выражения их лица.

Стимульный материал

Для реализации цели исследования был подготовлен следующий стимульный материал. Подготовлены 12 фотоизображений лиц анфас натурщиков мужского и женского пола, представителей чеченского, тувинского и русского этносов (рисунок 1). Помимо фотоизображений была произведена психодиагностика индивидуально-психологических особенностей натурщиков с помощью следующих методик: методика EPI Г. Айзенка, личностный опросник «Большая пятерка» и «Личностный дифференциал». Для валидизации самооценок натурщиков собирались данные от их знакомых и родственников, выступавших в роли экспертов, которые оценивали натурщиков по шкалам методики «Личностный дифференциал».

Процедура и методика исследования

Каждому участнику исследования на экране монитора компьютера последовательно демонстрировалась одна из двенадцати цветных фотографий лиц натурщиков (шесть женщин и шесть мужчин), изображенных анфас (рисунок 1). Время рассматривания стимульных изображений не ограничивалось. Размер предъявляемых фотоизображений составлял 10x15 см.

Рис. 1. Стимульный материал исследования

Задача испытуемых состояла в оценке индивидуально-психологических особенностей натурщиков с помощью шкал методики «Личностный дифференциал». Также до прохождения основного исследования испытуемые оценивали выраженность собственных индивидуально-психологических особенностей с помощью шкал той же методики.

Методика «Личностный дифференциал» включает набор биполярных характеристик с 7 градациями между полюсами. Крайние значения (3) характеризуют предельную выраженность личностной черты; к центральному значению (0), по инструкции, испытуемые обращались тогда, когда обе альтернативные черты, представленные полюсами шкалы, присутствовали в равной степени или когда испытуемые затруднялись произвести соответствующую оценку. Методика исследования ранее была апробирована нами в схожих исследованиях (см., напр.: Демидов, 2009).

Эмпирические исследования были проведены в трех регионах Российской Федерации: в Чеченской Республике (г. Грозный), Республике Туве (г. Кызыл) и г. Москве.

Участники исследования

В исследовании приняло участие 117 чел.: 40 испытуемых, проживающих в г. Грозном и относящихся к чеченскому этносу (средний возраст – 23,4 г.), 29 испытуемых-тувинцев (средний возраст – 25,3) и 48 испытуемых, проживающих в г. Москве и относящихся к русскому этносу (средний возраст – 20,3).