Человек из «Альфы»

Шахов Максим Анатольевич

Равиль оглянулся на бегу, его и так расширенные глаза от страха стали похожими на блюдца. Сделав крутой поворот, татарин скрылся за углом соседнего дома.

Но преимущество в скорости было уже на стороне Умара. Чуть притормозив, он вывернул руль и выехал юзом из-за угла. Равиль, словно заяц, мчался зигзагом наискось через асфальтированную площадку к следующему дому.

Умар утопил педаль акселератора до упора. «БМВ» с ревом рванулась к беглецу. Сутулая спина Равиля стала быстро приближаться. В последний миг он оглянулся

и прыгнул в сторону, но слегка опоздал.

«БМВ» ударила татарина в бедро. От удара он подлетел, перекувыркнулся в воздухе и упал на асфальт, сильно стукнувшись головой. В горячке Равиль попытался снова вскочить на ноги, но не удержал равновесия. Казалось, что его опрокинуло на асфальт ветром.

В тот же миг к татарину подскочил Умар. В руке он держал короткую удавку. Глаза его были холодны.

– А!!! – завопил Равиль. – Не подходи, сука!

– Тихо! – прорычал Умар. – Тихо, козел!

Всем телом он навалился на Равиля, но тот отчаянно задергал руками. Умар понял, что с удавкой придется пока повременить, и ухватил какой-то булыжник.

– Заткнись! Заткнись, сволочь! – выдохнул он, опуская булыжник на голову Равиля.

Уже после второго удара наркоман обмяк. Умар накинул на его шею удавку и быстро придушил наркомана. Несколько секунд спустя Хасан-паша уже подтащил труп к «БМВ» и с трудом погрузил его в багажник.

Никаких угрызений совести он не испытывал, хотя и не питал к убитому каких-либо неприязненных чувств при жизни. Просто так легла карта. Начавшаяся в тысяча девятьсот девяносто четвертом году война в Чечне отнюдь не закончилась с проведением референдума и амнистией. Она продолжалась, вовлекая в свой круговорот все новых людей и все новые территории.

А на войне как на войне – погибает зачастую вовсе не тот, кто в чем-то виноват, а тот, кто попался под руку.

20

Поспешно захлопнув багажник, Умар развернулся и вывел «БМВ» на улицу. К счастью, там все было спокойно, то есть жаркий ветер по-прежнему гонял по растрескавшемуся асфальту какие-то бумажки, а людей и машин видно не было вовсе.

Умар повернул налево и поехал в обратную сторону, высматривая машину Али. Наконец в просвете между четырехэтажками мелькнуло крыло знакомой «Тойоты». Умар притормозил, чуть сдал назад и повернул.

«Тойота» стояла во дворе, примерно таком же, как тот, в котором Умар только что убил Равиля. Правая дверца машины была открыта, там на пассажирском кресле сидел Ваха. Али нигде видно не было.

У Умара шевельнулось нехорошее предчувствие. Остановив машину, он вздохнул:

– Ф-фух! Отвез этого чертового татарина, в одном дворе оставил…

Ваха выглядел обеспокоенным. В руке он держал пистолет. Подозрительно посмотрев на Умара, он спросил:

– А чего там за крики были?

В душе Умар чертыхнулся: в безлюдном районе звуки разносились на гораздо большее

расстояние, чем он рассчитывал. И Ваха сумел расслышать вопли Равиля.

– А-а, – как можно равнодушнее, протянул Умар, – так это пес…

– Какой еще пес?

– Да бродячий… Выскочил из дома, чуть Равиля не покусал. Пришлось его машиной пугнуть.

– Да? – хмуро спросил Ваха.

– Да.

– А откуда же тут пес взялся? – задумчиво спросил Ваха и почесал стволом пистолета кончик носа. – Если тут никто не живет и объедков не выбрасывает? А, Умар?

– Ты чего? Думаешь, что я… – начал было Умар, выбираясь из машины, но Ваха его перебил:

– Да, я думаю, что ты с Равилем заодно! Руки!

– Вот черт! Ты что, с ума сошел?

– А вот это мы посмотрим, когда Али вернется! – выскользнул из «Тойоты» Ваха. – А пока, Умар, руки на капот, ноги расставь и не дергайся!

– Вот же черт! – выругался Умар, выполняя команду Вахи. Потом спросил: – Так, а где Али?

– Где надо, – криво ухмыльнулся Ваха. – Пошел посмотреть, что там за шум был и где Равиль. Вернется, тогда и…

Здесь Ваха вдруг осекся, потому что из-за угла неожиданно выбежал бездомный облезлый пес. Увидев машины и людей, он на миг остановился, потом как ни в чем не бывало потрусил через двор дальше.

– Ты смотри… – удивленно проговорил Ваха.

– А я тебе что говорил? – спросил Умар, благодаря Аллаха за то, что тот так вовремя послал ему этого облезлого пса.

– Этот, что ли, вас чуть не покусал? – спросил Ваха.

– Нет, – покачал головой Умар. – Другой. Этот серый, а тот черный с белым был и почти в два раза больше. Дай прикурить, а?

Воспользовавшись тем, что Ваха расслабился и потерял бдительность, Умар развернулся, сделал пару шагов к нему и сунул руку в свой карман – вроде как за сигаретами.

– Так в машине прикуриватель… – успел сказать Ваха, повернувшись к «Тойоте», и это были его последние слова.

Умар коротко взмахнул рукой. Лезвие выкидного ножа, едва успев выскочить, вошло под ребро Вахе. Тот дернулся.

Умар мгновенно выдернул нож, запрокинул голову Вахи и полоснул лезвием по его горлу. Кровь с бульканьем брызнула сквозь вскрытую гортань на землю.

Умар, чтобы не замараться, поспешно оттолкнул Ваху. Тот упал, Умар быстро оглянулся, потом наклонился и забрал пистолет со словами:

– Он тебе больше не понадобится…

Ваха ничего не ответил. Жизнь уже покинула его распластавшееся на земле тело. Начавшаяся в далеком тысяча девятьсот девяносто четвертом году война записала на свой счет очередную жертву.

Завладев пистолетом, Умар передернул затвор и убедился, что патрон находится в патроннике. После этого он проверил обойму. «Маузер» калибра 7,65 миллиметров был готов к бою. Правда, выпущен пистолет был аж в 1941 году, но немецкое качество гарантировало, что осечек не будет.