Человек из февраля

Эриксон Милтон Г.

Эриксон: Теперь тебе ясно, откуда ты знаешь, что сейчас февраль?

Клиентка: Нет.

Эриксон: Хочешь, я тебе расскажу? Что случилось в прошлом месяце?

Клиентка: Бабушка уехала к себе.

Эриксон: А что сделала ты?

Клиентка: Осталась дома

Эриксон: А как насчет дня рождения?

Клиентка: Да, у меня был день рождения.

Эриксон: Он был в прошлом месяце, да? А какой это был месяц?

Клиентка: Январь.

Эриксон: Ты

иногда очень быстро отгадываешь, верно?

Росси: Вы пользуетесь здесь очень мягкой и нежной манерой разговора, как обычно разговаривают с детьми. Это, естественно, усиливает возрастную регрессию. Вы кладете на ладонь клиентки кольцо и карандаш и начинаете задавать ей простые вопросы: что она видит, из чего это сделано и т.д. Клиентка отвечает так, как ответил бы ребенок – и это вновь подтверждает реальность возрастной регрессии. Вы задаете вопросы в очень простой форме, пытаясь определить возраст клиентки, установить день ее рождения и узнать о том, что же такое с ней случилось. Вы изучаете состояние возрастной регрессии, пытаясь отыскать такие детские воспоминания, которые требуют психотерапевтического вмешательства.

Эриксон: Да.

1.21. Первый "визит " Февральского человека: постгипнотическое внушение, стимулирующее уверенность и беззаботность – основу «новых» отношений

Эриксон: Можно мне это взять? Хочешь угадать, кто я?

Клиентка: Не знаю.

Эриксон: Ну хоть попробуй. Подсказать тебе?

Клиентка: Кажется, я где-то Вас видела.

Эриксон: Мы скоро опять увидимся. А потом снова. Пока это только лишь обещания. Но когда-нибудь ты начнешь со мной шутить и тебе это понравится. Ты любишь шутить?

Клиентка: Я не знаю никаких шуток.

Эриксон: Но ты ведь любишь смеяться, правда?

Клиентка: Да.

Эриксон: Я тебе обещаю, что через какое-то время, очень и очень нескоро, мы опять увидимся и вдоволь насмеемся. Ты мне веришь?

Клиентка: Да.

Росси: Здесь Вы довели до кульминации кропотливую работу по созданию своей «трансовой» личности. На первом этапе (раздел 1.18) Вы даете установку на того, кто "всегда будет рядом", на втором (раздел 1.19) – постулируете свою анонимность и перестаете быть доктором Эриксоном. На третьем этапе (раздел 1.20) Вы уверяете клиентку в том, что даже если она Вас не узнает – ничего страшного не произойдет, потому что она "по одной только интонации может судить о том, как она Вас любит". С помощью вопросов: «Хочешь угадать, кто я?», «Подсказать тебе?» и утверждения "Мы скоро опять увидимся. А потом снова. Пока это только обещания. Но когда-нибудь ты начнешь со мной шутить и тебе это понравится" – Вы жестко фиксируете свою новую терапевтическую роль.

Таким образом, сохраняя полную анонимность и не открывая клиентке ни своего имени, ни своей терапевтической роли, Вы даете ей четкое представление о типе ваших отношений. В действительности Вы проводите постгипнотическую работу –

внушаете клиентке уверенность в том, что Вы будете неоднократно появляться в ее будущей жизни. Такая уверенность сама по себе очень важна для нее, потому что из-за ранней смерти отца она была одинока в детстве. Упоминание о шутках предполагает легкость и приятность вашего общения, что опять же резко контрастирует с эмоциональным климатом ее детства. Вы достаточно тактичны, чтобы не перегружать детское сознание. Вы говорите ровным счетом то, что нужно, чтобы в Вашем присутствии клиентка чувствовала себя легко и надежно. Ваш разговорный язык в то же время доступен ей на ее теперешнем детском уровне понимания. После того, как клиентка признается в том, что она верит Вам, Вы утверждаете себя в новой роли, закладывая фундамент ваших будущих отношений.

1.22.Первая детская травма: какую роль играют скрытые утверждения типа «все изменится» в терапевтических аналогиях; значение таких импликаций для установления относительности возраста

Эриксон: Как ты думаешь, кем ты станешь, когда вырастешь?

Клиентка: Не знаю. Может, выйду замуж за богача. Так мама говорит.

Эриксон: Как ты считаешь, тебе было бы интересно забежать вперед и посмотреть, кем же ты будешь?

Клиентка: Да.

Эриксон: А как тебе кажется, тебе нужно будет работать?

Клиентка: Да.

Эриксон: А почему ты думаешь, что должна будешь работать?

Клиентка: А разве не каждый…?

Эриксон: Да. Даже если ты вышла замуж за богача. Тебе что-нибудь не нравится?

Клиентка: Да. Масса вещей.

Эриксон: И что же это такое?

Клиентка: Да их очень много.

Эриксон: Назови одну – самую неприятную.

Клиентка: Куда попал папа, когда умер?

Эриксон: Ты действительно не знаешь?

Клиентка: Я не совсем уверена.

Эриксон: А ты хочешь знать точно?

Клиентка: Да.

Эриксон: Такой маленькой девочке, как ты, надо объяснить так, чтобы ей было понятно, верно?

Клиентка: Гм.

Эриксон: Когда ты повзрослеешь, это объяснение должно будет измениться, потому что ты узнаешь много различных вещей, согласна? Подходит ли для тебя следующее объяснение? – Твой отец после смерти попал в Рай.

Клиентка: Мне так и говорят.

Эриксон: А когда ты была совсем крошкой, тебе говорили, что Бог – это огромный добрый старик, да? А мама тоже так думает?

Клиентка: Нет.

Эриксон: Мама ведь старше. И она знает уйму всяких вещей. Маленькие дети ходят в школу и их там учат, что один плюс один равняется двум. Дети считают, что это очень трудно. А потом их учат, что два плюс два будет четыре – и вот это-то в самом деле трудно. А как ты думаешь, маме это легко?

Клиентка: Да.

Эриксон: Для нее это просто, потому что она знает больше, чем первоклассник. Как ты думаешь, ошибается ли ребенок, когда он говорит, что складывать один плюс один очень трудно?