Человек, изменивший мир (Сборник)
Шрифт:
– Богатырей не останется? – спросил Николай тихо. Подсознательно он напряг и распустил могучие рельефные мышцы.
Арпоксай усмехнулся:
– Разве это плохо? Общество взрослеет, умнеет. У вас есть поговорка: сила есть – ума не надо. Это результат утечки информации из Кодекса Тайного Братства. У нас говорят: сила – уму могила.
– Но ведь уйдет и чародейство?
– Чародейство – тупик. Каждый добивается всего сам… Чародейство нельзя передать по наследству, как, скажем, и спортивные результаты. Перспективнее иной путь, мы называем его наукой.
Они стояли теперь на открытой площадке наверху терема. Далеко внизу расстилался двор, на котором было тесно от праздничных столов. Как муравьи кишели воины, гости…
Николай спросил тихо:
– Арпоксай, как мне вернуться в свое время?
– Кто о чем, а вшивый о бане… Тебе о Великих Истинах, а ты о девке, как будто умелых да понятливых в твоем городе мало. Ты ж сам за нее держишься, а то б тебя вышвырнула та карга, ее матушка.
Николай ахнул:
– Тещща – ее мать? Моряна назвала ее матушкой, но я думал из вежливости.
– Мать. А Чугайстырь – отец. Религиозный раскол прошел через семью, так бывает. Не вешай нос, я сам тебя отправлю.
– Без моего подсознательного участия?
– Да. Удивлен?.. Почему, обладая такой властью, не стал властелином мира? Дурень ты еще, хоть и грамотный. Мелочи меня не интересуют. По-настоящему, друг мой, миром правят идеи, а не тцари!
Они постояли некоторое время молча. Николай с грустью смотрел на этого человека, который стал дороже родного брата, но которому оставаться в этом жестоком диком мире.
– За реформу не волнуйся, – сказал Арпоксай тихо. – Теперь все пойдет по этому пути.
– Я помог хоть немного?
– Да. Колоксай бы сделал то же самое, мы бы сумели, но у него получилось бы с ненужными жертвами… Ну, будь здоров!
Николай напрягся, ожидая грома и молнии, но глаза на миг застлало темным, и в следующий миг он уже был в своей московской квартире.
Из раскрытого окна доносился шум городского транспорта. Позванивала посуда в холодильнике. Из приемника раздались сигналы точного времени. Часто стучал будильник… Ни одного живого звука! Даже воздух был сухой, с изъятыми из него ароматами, разве что с добавлением запахов бензина, резины, бетона.
Да, здесь забыли про Апию.
Внезапно зазвонил телефон. Николай машинально снял трубку, а в следующий момент понял, что сейчас говорить ни с кем не может.
– Алло!.. Алло!.. – надрывался в трубке далекий голос.
– Да, – ответил он, запоздало узнав голос Марины.
– Нико! – обрадовалась она. – Куда ты скрылся?
– Да так, – пробормотал он. – Дела, знаешь ли…
– Нико, я тебя обожаю!.. Нико, ты был сказочно великолепен!.. Ж-жуть, как ты разделался с финалистами!.. Тренер чуть с ума не сошел от счастья, кинулся тебя искать, а ты даже до раздевалки не дошел…
Он пробормотал:
– Что-что? Повтори-ка…
Голос в трубке верещал от счастья и обожания:
– Нико!.. Ты бог! Я говорю, никто не ждал, что ты вообще выиграешь соревнование! Да еще с таким блеском! Если бы тебя не увели с полдороги,
– Да я сейчас, понимаешь, устал… – пробормотал он.
– Я не буду надоедать! – заверещало в трубке. – Спасибо!!! Я выбегаю!!!
Он прислушался к гудкам, растерянно положил трубку. За окном прогрохотала электричка, и ему послышался грохот промчавшегося мимо табуна. Значит, свирепый Коло выступил вместо него? Будущее помогло прошлому, прошлое – будущему?
Некоторое время он лежал в кресле совершенно опустошенный. Черт, самое странное и удивительное, что в том жестоком мире он никого даже пальцем не задел! А не то, что кулаками или мечом! Его стальные мышцы и умение каратэки не востребовалось…
Над головой осторожно бамкнули стенные часы, и тут его подбросило как пружиной. Сейчас придет эта восторженная дура, что вовсе не заметила подмены! А он не может пробыть с ней ни минуты, возьмет и удушит.
Судорожно метался по комнате, переодеваясь – пропах конским потом! – бросился к дверям, но в этот момент раздался звонок.
Стиснув зубы от отчаянья, Николай обреченно повернул собачку замка. Марина перешагнула порог медленно, не сводя с него напряженного взгляда. Николай отступил, инстинктивно напрягся, ожидая, что она с визгом бросится на шею, перепачкает пудрой и сладостями.
Марина стояла неподвижно. В ее огромных зеленых глазах медленно гасли золотые искорки. Николай прокашлялся, неуклюже сделал приглашающий жест, чтобы проходила в комнату, а сам нацелился сбежать, но внезапно в необъясненном озарении увидел ее…
– Моряна! – сказал он осевшим голосом.
Она бросилась ему в объятия. Слезы брызнули из ее изумительных глаз, и было их так много, что рубашка мгновенно у него на груди промокла.
– Колоксай вернулся, – сказала она, все еще всхлипывая и вздрагивая. – Доволен, как лось!.. Рассказывает про какие-то рукопашные схватки, где он всех одолел.. Полез ко мне, а я ничего не пойму – опять ты не тот… Слава Апии, Арпоксай открыл мне страшную тайну! Я и умолила его…
– А как же… – начал он. И замолчал. Колоксаю Марина с ее запросами и запасом слов как раз будет наилучшей парой. И счастлива в том мире будет по завязку.
Моряна изредка вздрагивала у него не груди, но уже улыбалась сквозь слезы. Николай сказал с чувством:
– Слава Апии! Да здравствуют Тайные Волхвы!
Теперь Николай, дитя системы «айн киндер», не жалуется на нехватку родственников. Время от времени в дверь его московской квартиры раздается громкий жизнерадостный стук. Николай вздрагивает: прибыли дети степей.
Тесная квартира наполняется тревожными запахами пожаров, конского пота, горящего железа. Родственники втаскивают в прихожую туши оленей и медведей – хорошо, если догадаются освежевать заранее! – вкатывают бочонки с медом, брагой, красной рыбой, икрой.