Человек, изменивший мир (Сборник)
Шрифт:
– Так уж и всерьез, – усомнился Борис. – Не слышал про такие лаборатории.
– Они есть. Людям надоело выцарапывать крохи. Жизнь уходит, пока усваиваешь добытое предками. А когда новые знания приобретать? Цель заманчива, не жаль рискнуть жизнью. Не ловить по капле, а открыть все сокровища разом!
– Представляю.
– Уже есть предварительные результаты, – заговорил бородач горячо. – Обнадеживающие! Вот только головастого математика нам не хватает…
Борис чувствовал неудобство. Очень уж не вовремя этот фанатик со своей идеей.
Краем глаза заметил, что в глубине комнаты поднялся лохматый, что напоминал ему грозовую тучу, двинулся к ним, привлеченный горячей речью бородача. Остановившись в двух шагах, метнул огненный взор на противника, сказал неистово:
– Знания, знания!.. Сколько вам еще нужно? Как будто знания могут дать человеку счастье!
– А что такое счастье? – возразил бородач немедленно и так картинно яростно, что Борису показалось, будто этот спор рассчитан на него, а эти двое только играют роли. – Счастье – это знания, которые черпаешь руками без усилий и сколько захочешь.
– Чушь!.. – взревел лохматый. Он напыжился, стал похожим на большую неопрятную копну. – Счастье – это спокойствие души. Знания дадут утеху только телу, а оно временное, временное! Уже прожили половину срока, а дальше что? Кости грамотного и неграмотного белеют одинаково. Могильный червь не разбирает, кто много знал, а кто мало.
Борис ощутил, что трезвеет от неприятного холодка.
– Что вы предлагаете? – спросил он.
– Душу спасать! Душу, а не плоть тешить!.. Как? В этой атмосфере разговор вряд ли получится, но вы меня заинтересовали… Что-то в вас есть особенное… Мой телефон и адрес у Анатолия. Приходите, поделюсь всем, что обрел сам.
Он также стремительно и отошел от них, с омерзением отстраняясь от хохочущей девушки, что пыталась его обнять. Борис с неловкостью обернулся к бородачу:
– Вы где работаете?
– Я…гм… младший научный сотрудник рыбного института. Ведь пока официально нет групп по изучению априозных знаний! Но мы уже работаем, хотя тему еще не пробили.
– Понятно, – сказал Борис. – Можно взглянуть, как вы пытаетесь без труда вытащить рыбку из пруда?
– Буду рад. Что-то сможете подсказать, тот лохмач прав: в ваших глазах что-то есть… Да я сам слышал, как о вас говорят, дескать, восходящая сверхзвезда… Запишите телефон, адресок.
Борис вытащил блокнот, поинтересовался:
– Уже уходите?
– Да, здесь мило, но жаль времени. Если получится, то и в этой области получу разом все, а не крохами, как сейчас.
Он продиктовал адрес, крепко сдавил пальцы. Борис уже встречал фанатиков, ставящих на телепатию и прочую вненауку, но этот произвел впечатление человека, который знает цель и близок к ее осуществлению.
Дня через два Борис, просматривая за обедом газету, наткнулся на результаты тиража «Спортлото». Уже и забыл о глупой выходке, но номера впечатались в память поневоле:
Он протер глаза. Да-а-а-а… Высший выигрыш, да еще удесятеренный!
Рука нащупала трубку.
– Анатолий!.. Помнишь, как мы лотерейки брали?.. Ну?.. Да не рубль, не гикай! Все шесть номеров угадал, понял?.. Сам не знаю, приезжай, подумаем… Да не трешка, клянусь!
Анатолий явился быстро. Чисто выбритый, подтянутый, он еще с порога заявил:
– Не «мы брали», а ты купил сам, я был против. Деньги твои, сам и владей. Поздравляю и… завидую. Везет же простофилям!
Борис улыбнулся с неловкостью:
– В жизни нужно малость везения. Так что делать?
– Сперва получи. Честно говоря, как-то не верится… Обманут, не дадут. Причина всегда найдется.
Когда поднимались по широкой лестнице в банк, Борис ежился, ожидая, что за ним следят недремлющие телекамеры. На выходе стоят двое милиционеров, еще двое дежурили внутри.
Борис безропотно уступил инициативу энергичному другу, сам только отвечал, подписывал, наконец послушно подставил раскрытую сумку.
На улице Анатолий расхохотался:
– Теперь ты с оттопыренным бумажником! Ну и глаза были у того усатого… Пришел за трешкой, а тебе как раз пачками бросают в сумку.
– Что будем делать? – спросил Борис растерянно. Он взмок, ноги были как ватные.
– Твои деньги, решай, – отозвался Анатолий беспечно. Он бросил быстрый взгляд по сторонам. – Правда, обмыть полагается… Зайдем в гастроном.
– Я не пью, – запротестовал Борис слабо.
– Я тем более не употребляю! Но если не пить абсолютно, то тебя ждет участь белой вороны. Скажем, у директора юбилей, а ты не пьешь – зла желаешь? У друга сын родился, а ты за его счастье рюмку не осушишь? Словом, бери хорошего вина для домашнего бара. От марочного еще никто алкоголиком не стал, а мы возьмем не просто марочное – коллекционное возьмем!
– Да-а-а, – сказал Анатолий медленно, – за эти две недели у тебя кое-что изменилось… Изменилось.
Он стоял на пороге квартиры Бориса, осматривался. Вместо коммуналки – двухкомнатная в образцовом районе, мебель антикварная, однако в стены умело вделаны новинки бытовой электроники и кибернетики, радиоаппаратура, даже прихожая импозантно отделана мореным дубом, в баре тесно от коллекционных коньяков и вин…
– Ты йогой начал заниматься? – спросил Анатолий с удивлением.
– Какая теперь йога, – отмахнулся Борис. – Садись. Что будешь пить?
– Спасибо, я не пью.
Анатолий опустился в кресло. Борис утопал в кожаных подушках по ту сторону антикварного столика из орехового дерева, в зеркальной поверхности отражалась начатая бутылка бурбона, блестел поднос из серебра с горкой отборного винограда, желтели налитые солнцем апельсины…
Пока Борис наливал, Анатолий включил музыку. Быстро взглянул в окно, не подходя к нему близко, зачем-то опустил штору.