Человек мира. Путешествие как ремесло
Шрифт:
Веками, если не тысячелетиями, эти люди обособленно жили в этих местах, практически не контактируя с обитающим вне ЛЕСа населением. Основной идеей их существования и государственности, если это понятие вообще применимо к их странному обществу, являлась «ашпа». Значение этого слова очень приблизительно можно определить как некий набор знаний, жизненного опыта, магических способностей в сочетании с мудростью. Целью жизненного пути любого обитателя ЛЕСа как мужчины, так и женщины является достижение как можно более высокого уровня или, может быть, большего количества этой самой ашпы (чётких единиц измерения у ашпы не существовало). Поэтому во главе общества находятся ашпиды – мудрецы, постигшие тайны ашпы высокого уровня. Ашпиды занимались в основном совершенствованием самих себя, то есть постоянно повышали свой уровень ашпы, а в свободное
Религии как таковой на просторах ЛЕСа не имелось, но среди жителей существовало несколько убеждений, которые принимались за окончательную истину, не требующую экспериментального подтверждения. Так считалось, что ашпа передаётся по наследству, и новорождённые дети получают при рождении то её количество, которым обладали их родители на момент зачатия. Исходя из этой аксиомы, родители не могли научить своих детей ничему новому, и в возрасте четырёх лет их отдавали на воспитание ашпиду, по возможности наиболее мудрому. В дальнейшем, если ашпид покидал город, с ним отправлялись и все его ученики вместе с их родителями. Естественно, что дети, рождённые ашпидами или от ашпидов, как получившие наибольшую порцию ашпы при рождении, были основными претендентами на то, чтобы со временем самими стать ашпидами, таким образом, сообщество ашпидов являлось почти закрытой кастой.
Собственно, эти представления о передаче ашпы по наследству и послужили причиной обособленности ЛЕСа, поскольку люди из другого сообщества рождаются от родителей, не обладающих ашпой, а значит, совершенно безмозглыми, и, естественно, ничего кроме презрения они не заслуживают. Другое дело ЛЕСные жители, брак которых устраивает ашпид, тщательно подбирающий будущих мужа и жену по уровню их ашпы, стараясь, впрочем, чтобы они были не родственниками и желательно из разных городов.
Что касается необыкновенных способностей обитателей ЛЕСа, то большинство из них было выдумкой. Достоверно же было известно, что они каким-то непостижимым образом точно знают практически в режиме реального времени, что происходит в других городах и вообще в любом месте ЛЕСа. Поэтому никому никогда не удавалось войти внутрь ЛЕСа, чтобы об этом не стало бы тут же известно его обитателям. Они действительно могли лечить разные болезни, знали множество рецептов целебных настоек и эликсиров. Наконец, что самое удивительное, при почти полном отсутствии инструментов, механизмов и приспособлений они были способны на любом месте в считаные дни организовать поселение (город), где жители в избытке обеспечивали себя растительной пищей, где появлялись источники воды, где из древесины и других растений изготавливались одежда, обувь, домашняя утварь, причём в любом количестве по желанию жителей.
Внешне жители ЛЕСа были в большинстве своём рослыми, статными, с красивыми, немного смуглыми лицам и роскошными волосами чёрного или каштанового цвета. Черты лица, в особенности у женщин, были не очень правильными с точки зрения людей родом из Северных земель: скулы широковаты; глаза, обычно тёмно-коричневого цвета, слегка раскосые.
Со стороны жизнь ЛЕСных обитателей казалась идиллией: они не знали болезней и эпидемий, не испытывали голода, не конфликтовали друг с другом. Благодаря постоянному мягкому климату никогда не было жары или мороза. Отношения собственности были достаточно примитивны и сводились к личным вещам и индивидуальным жилищам для одной или нескольких семей, поэтому товарообменные отношения и деньги отсутствовали. Многие из жителей Северных земель, слушая рассказы о счастливой жизни в ЛЕСу, обычно сильно приукрашенные, не прочь были попасть туда и остаться там навсегда, но до сих пор ни одному человеку извне этого не удалось.
Итак, Вэллд шёл через ЛЕС. Путь его лежал на юго-восток, пересекая лесные территории. Задерживаться здесь он не собирался, но одно соображение
В город Вэллд хотел попасть потому, что, по слухам, некоторые особенно мудрые ашпиды могли видеть или ощущать сквозь предметы, и он, хотя и не очень в это верил, хотел всё-таки попробовать узнать, что же находится в злополучном конверте. В конце концов, знают же ЛЕСные жители, что происходит в ЛЕСу за много дней пути от места, в котором они находятся, значит, способны определить, что находится у них в руках за тонким листом пергамента. Правда, жители ЛЕСа, хоть и говорили на общем языке, как и все остальные люди, но пользовались своей письменностью, состоящей из смеси рисунков, знаков и символов, а его письмо (скорее всего, это было именно письмо) наверняка написано обычными буквами. Но эта проблема казалась ему не такой важной – главное заглянуть через конверт.
Как было сказано, основная беда путника, идущего через ЛЕС при отсутствии ориентиров, это невозможность определить направление движения. В любой другой местности Вэллд прекрасно ориентировался по солнцу или звёздам и умел использовать различные приметы для определения сторон света.
Для путешествия в ЛЕСу у него имелась особая, специально придуманная им хитрость. Когда Вэллд первый раз попал в ЛЕС и чуть не погиб, он, будучи в лесном городе, случайно услышал слова ашпида, рассказывающего детям об особенностях деревьев в ЛЕСу. Оказалось, что стволы всех деревьев без исключения имели небольшой одинаковый наклон, незаметный глазу. Деревья были наклонены строго на юго-восток. Так вот, для определения направления у него были два приспособления: отвес в виде верёвки с привязанным камешком, и угломер, сделанный из двух палок, скреплённых концами, с поперечиной, удерживающей эти палочки под определённым углом. Во время пути он время от времени останавливался и определял отвесом направление наклона дерева, а угломером – направление, в котором надо идти.
Так Вэллд шёл своим путём уже третью неделю без остановки, лишь делая привалы на ночь. Он уже почти потерял надежду попасть в обитаемые места ЛЕСных территорий, когда вдруг перед ним словно из ниоткуда возник человек. Человек этот был высокий, даже для ЛЕСного жителя, мужчина, очень худой и костлявый, как палка, с мрачным выражением лица. Одет он был в узкие штаны и длинную куртку из грубой ткани соломенного цвета – обычную одежду здешних обитателей. Ещё большое сходство с палкой ему придавали целых два посоха – по одному в каждой руке.
– Следуй за мной, орок, – произнёс он скрипучим голосом, повернулся спиной и быстро пошёл прочь, перебирая своими посохами.
Вэллд молча поспешил за тощим провожатым, не удивляясь, впрочем, лаконичности незнакомца. Насколько он успел узнать жителей ЛЕСа, они не признавали условностей в виде приветствий и прощаний, а смысла пожеланий здоровья, благополучия или чего-то ещё, что было для них в порядке вещей, они не понимали. Также он уже привык к их снисходительному презрению, с которым они относились ко всем людям не из числа их соплеменников. Словом «орок», кстати, как раз и называли иноземцев, пребывающих в невежестве и не обладающих ашпой. Однако суровость незнакомца Вэллда удивила, поскольку жители ЛЕСных городов всегда были доброжелательны к друг другу и к посторонним, да и мрачный вид был для них не характерен.
Через полтора часа пути сопровождающий и гость были на месте. Большое для ЛЕСной местности поселение, называемое аборигенами городом, встретило пришельцев приветливой суетой. Город этот, похожий до неотличимости на все другие поселения в ЛЕСу, был достаточно любопытным местом. Дома, а точнее жилища, большие, некоторые в несколько этажей, были сделаны из плотной ткани, натянутой на деревянные каркасы и служившей стенами, крышей и перегородками этих сооружений. Основанием и опорами домов служили деревья, к которым крепились конструкции из дерева и ткани. Поскольку деревья в городе, как и везде в ЛЕСу, росли стройными рядами, планировка города была идеально ровной.