Человек рождается дважды. Книга 2
Шрифт:
— А, это вы? Здравствуйте, — Голос Белоглазова прозвучал против воли виновато. Он сдвинулся на край топчана, давая место. Боль в теле и груди была меньше, чем вчера вечером.
Кротов принёс самодельную скамеечку и сел рядом.
— Зачем вы это сделали, геолог?
Анатолий покраснел, поправил одеяло и ответил не сразу.
— Когда у человека чего-то нет, он ищет. А когда кажется утраченным всё, тухнет последний огонёк, тогда начинается страх, отчаяние и, наверное, действует инстинкт. Но почему вы решили, что всё это не случайно? —
— К сожалению, вы не первооткрыватель. Но Если человек борется, это уже неплохо, значит, он живёт.
— Вы не осуждаете меня?
Кротов пожал Ему руку и тихо сказал:
— Возможно, в тот момент это было выходом, для вас, конечно… Терпение — это больше нежели мужество..
— А комдив?
— Комдив, он как старый дуб: не смог наклониться и рухнул…
За стенами палатки загремел голос технорука. Он подходил к двери и уже кого-то ругал. Лицо Кротова потеплело. Он повернулся к окну.
— Всё Ещё грохочет? — поморщился Анатолий.
Попов вошел с лагерным лекпомом и с высоким худым человеком лет сорока пяти.
— Положи Его, у него аппендицит. Вечером придёт машина, направишь в центральный стационар. Пусть вырежут, а потом я пошлю его в лес. На черта мне держать больных?
— Это как определит врач и распорядится начальник, — попробовал возразить лекпом.
— А я кто тебе? И зачем тогда ты здесь? Если не разбираешься, иди в забой. Я завтра же позвоню в стационар, пришлют понимающего врача. Там вашего брата как сельдей в бочке. — И уже миролюбиво закончил: — Вот так-то. Начальнику я скажу. А ты врачу передашь, мол, распорядился Попов, и всё. Пусть только попробует… Да и зачем он тебе нужен? Включи в список и сунешь в машину. Стационар примет, я уже договорился.
Лекпом принёс бельё и отдал больному. Технорук хотел уже уходить, но, увидев Кротова, подошёл.
— Ты здесь? Вот что, горняк. Тут пришёл наряд на двадцать человек специалистов на механическую базу управления. Я тебя всуну. Поезжай, чёрт с тобой, хотя и жалко. Там ты место себе найдёшь.
— Гражданин технорук. Прошу оставить меня на прииске, — поднялся Кротов.
— Это почему же? Там голода нет, там хлеб на столах остаётся. Здесь такое и не снится.
— Работаю хорошо и хотел бы остаться.
— Да разве я потому? Тут можно только пока здоров.
— Оставьте, — в третий раз повторил Кротов.
— Ну и дурак, — сердито бросил Попов.
— Вот чего не понимаю. Отказались, кто бы мог подумать! — удивился и Белоглазов. — Да о таком только мечтать можно.
Механическая база считалась раем. Тёплые бараки, работа тоже в тепле. Выработка зависит не от физических усилий, а от смекалки и отношения к делу.
— Видишь ли, теперь я натренирован, опытный забойщик, и горный паёк вот тут, — он похлопал себя по карману. — Значит, на твёрдых ногах, а что мне это стоило? Сейчас из забоя никуда. Во-первых, больше такого не повторишь, а во-вторых.. — он запнулся и поднял глаза, — Есть на то и другие причины, товарищ
Белоглазову было жаль расставаться с этим человеком. Он вздохнул и посмотрел на Кротова.
— Скоро увезут. Куда теперь забросит судьба? — проговорил он печально.
Глаза Кротова блеснули.
— Вы Едете в центральный стационар. Потом подберут и вам место. Всё складывается неплохо. Хотя Если бы не, такие люди, как Попов, разве мы бы разговаривали сейчас? Есть такая отличнейшая женщина — Матвеева. Она ведает санчастью. Когда вас привезли…
— Нина Ивановна, — прошептал Анатолий.
— Кажется, так. Она-то и натолкнулась на вас случайно.
— Она узнала?
— Не только она, но и многие ваши старые друзья. Приезжал тут несколько раз краснощёкий, здоровый парень. Тут так о вас заботились.
— Юрка, Юрка приезжал, — Белоглазов совсем растерялся!. — Значит, поверил. Так бы он никогда… А я-то на него в душе…
— Ваше состояние куда лучше, нежели говорят. И таких, как вы, много, — Кротов, улыбнулся и наклонился почти к самому Его уху. — Вы думаете, он нуждается в операции? — показал он глазами на человека, которого только что привёл технорук. — Его нужно сохранить. Он попадёт в больницу, а там Его где-нибудь приспособят. Вот так-то, бывший.
Анатолий посмотрел на него внимательно.
— Может быть, вы отбросите эту приставку «бывший»?
— Хорошо, — согласился Кротов. — Важно и в этой неразберихе остаться коммунистом. Трудно предугадать, как сложатся обстоятельства. Нелегко будет разобраться. Может затянуться. Ты должен выжить, как бы всё ни сложилось. — Кротов перешёл на «ты». — У тебя молодость, здоровый организм. Нужен свидетель, посланец тех, кто останется здесь. Помни просьбу комдива. У многих дети, внуки, ты должен донести до них правду об отцах.
Он говорил долго, тихо. Анатолий вспомнил Сергея и спросил о капитане.
— Этот мавр сделал своё дело…
— И Его?
— И Ещё многих. Попробуй найди виноватого, разберись. Года, инженер, понадобятся, года.
Где-то затарахтел автомобиль. Донеслись голоса. Кротов прислушался и встал.
— Вот и машина. Встретимся Ещё, инженер, обязательно встретимся. Готовься, тебя отправят с этой машиной.
Анатолий долго не отпускал руку Кротова. Как важно, что повстречался Ему этот хороший и сильный человек. Коммунисты и в несчастье остались на своих постах.
— Слушай-ка, инженер, — вернулся с порога Кротов, — увидишь своего друга, поговори с ним по душам. Парень неплохой. Говорил со мной, переживает вашу размолвку. Осуждать Его нельзя. Ошибаются Ещё миллионы хороших людей. Трудно ведь во всем этом разобраться…
— Едва добрался. На «Запятой» вода. Ну, там всё хорошо, Михаил Степанович. Толька в момент освоил рентгеновский аппарат. Посмотришь — и не узнать, доктор как Есть. Халат, шапочка, очки. Хромает немного, но он молодец, тренирует ноги. — Колосов был рад за Белоглазова и не скрывал своих чувств.