Человек с чужим прошлым
Шрифт:
– Свяжитесь со старшим группы наружного наблюдения, – распорядился Бергер. – Пусть оттянут наружников абвера от Дымши, а его самого, под каким-либо благовидным предлогом, задержат в городе минут на сорок, однако ни в коем случае не доставляют в комендатуру. За это время ликвидируйте Гураль, но так, чтобы все подозрения абвера пали именно на Дымшу. Мой человек докладывал, что Дымша носит с собой нож… Пусть ее убьют именно ножом. И оставят на теле записку, вроде: «Смерть любовнице немецкого пособника». Желательна широкая известность убийства среди населения.
– Понимаю.
–
Байер вышел в другую комнату к телефону. Слушая, как он негромко отдает распоряжения, Бергер решил завтра же направить людей в адресное бюро городской управы – пусть внимательнейшим образом проверят все адреса в районах, которые его очень интересовали – вокруг казино «Турмклаузе» и костела Святого Рафаила. Там могли притаиться совсем иные люди, связанные отнюдь не с абвером.
В дверь квартиры постучали условным стуком. Бергер пошел открывать. Через минуту он ввел в комнату молодого человека приятной наружности и представил его начальнику СС и тайной полиции города.
– Конрад фон Бютцов, он же русский эмигрант Вадим Выхин.
Байер, сопя, пожал протянутую ему руку. Вот он, таинственный человек оберфюрера Бергера, внедренный им в абвер для проведения операции. Нет ли и среди его сотрудников в аппарате городского гестапо таких же Бютцовых-Выхиных, служащих чинам из Берлина?
– Абверовцы насторожены, – без предисловий начал Выхин, сев к столу. – Они получили человека и теперь хотят разработать его до конца. Но противник может сам специально отдать нам малозначительную фигуру.
– Конкретнее, – подобрался Бергер. Вилли Байер засопел еще громче.
– Крайне подозрителен Тараканов. Не исключено, что именно он главное лицо среди английской агентуры в городе. Они отдадут Дымшу, чтобы отвлечь подозрения от Тараканова и обеспечить ему возможность выполнения задания.
– Мы лишим их всех опорных пунктов, – вмешался Байер. – Жертва будет напрасной.
– Они могут пожертвовать не только Дымшей, – усмехнулся Выхин, – господа с островов очень изобретательны, а метод жертв в тактической игре, чтобы выиграть в стратегической инициативе, характерен для работы интелидженс сервис. И все ли их явки нам уже известны?
– Есть ли прямые улики, указывающие на связь Тараканова с англичанами? – откинулся на спинку кресла Бергер.
– Нет, только косвенные. Но это как раз усугубляет подозрения: он не зря появился рядом с Марчевским, имел весьма неясные отношения с Дымшей, ловко уходит от любых сомнительных бесед, втерся в доверие к Ругге.
– Считаете вероятной вербовку Марчевского англичанами? – беспокойно заерзал на стуле начальник СС и тайной полиции.
– Надеюсь, что пока им не удалось.
– А если это русская разведка? – предположил Бергер.
– Невероятно, – отрезал Выхин. – Здесь всегда работали англичане и французы. Русские не смогут столь быстро внедриться в польскую среду после
– Я не склонен недооценивать русских, – протянул Бергep. – Кстати, вы умолчали о племяннице ксендза. Почему? Офицер СС не может даже думать о женщине неполноценной расы, тем более строить связанные с ней какие-либо планы на будущее. Если так уж захочется – она ваша: с момента ареста и до казни. Я далек от мысли, что вы не желаете отдать в руки СД врага рейха, но…
– Ее роль пока неясна, – осторожно ответил Выхин.
– Вам не ясна, – сухо уточнил Бергер. – А мы постараемся внести полную ясность. Во все аспекты дела. Не так ли, герр Байер?
Тапер с виноватой улыбкой разводил руками:
– То не можно, пан… Я не знаю цей мелодии.
– Играй! – упрямо повторял, стоя перед ним, Тараканов.
– Пану пора расплатиться и проветриться, – взял его под локоть один из официантов. – Пойдемте.
Он потянул упирающегося Тараканова к выходу. Тот ухватился за косяк двери.
– Послушай! Ну, не могу же я, пьяным, по улице… Проводи во двор, посижу где-нибудь, – и Владимир Иванович сунул в руку официанта мятую купюру.
Мельком глянув на нее, официант ласково полуобнял перебравшего посетителя и повел его совсем в другую сторону.
– Так есть, пан, – приговаривал он. – Никак не можно в таком виде. Может, пан желает отдохнуть у нас?
– He-e-e, – замотал головой Тараканов. – На улицу!
Официант вывел его к дверям, через которые выгружали продукты для кухни, предупредительно открыл их и показал на лавочку под чахлыми деревьями.
Владимир Иванович, пошатываясь, направился к ней. Убедившись, что официант закрыл дверь и больше за ним не наблюдает, он вполне твердым шагом прошел мимо лавочки и быстро свернул в переулок. Достав носовой платок, вытер лицо. Теперь это был уже совсем другой человек – собранный, абсолютно трезвый. Миновав несколько проходных дворов и оставшиеся после бомбежек развалины, Тараканов притаился в нише парадного и некоторое время внимательно наблюдал за улицей и прохожими. Потом догнал проходивший мимо трамвай, вспрыгнул на подножку, проехал две остановки, соскочил на повороте и снова затерялся в проходных дворах.
И там следовавшие за ним чуть не по пятам люди Ругге упустили его.
Бестолково покрутившись на одном месте, они разошлись в разные стороны и снова сошлись, так и не обнаружив объект среди халуп и развалин – Тараканов словно сквозь землю провалился. Старший группы принял решение продолжать поиск и направил часть людей на дорогу к замку – ее Тараканов никак не мог миновать, возвращаясь из города, а в том, что он еще вернется, абверовцы были полностью уверены…
Тем временем Владимир Иванович появился совсем в другом месте. Осторожно раздвинув густые ветви кустов сирени, он вышел во двор разбитого бомбами заброшенного монастыря бернардитов. Скользнув тенью вдоль стены, добрался до часовни и вошел внутрь. В глубине строения, скрытая полумраком, угадывалась женская фигура, закутанная в темный широкий платок.