Человек с двумя бородами
Шрифт:
– Как вы сами сказали, не всегда легко отличить пчелу от осы, – сказал Карвер.
После небольшой паузы он продолжил:
– Меня можно назвать одним из более полезных, хотя и не менее надоедливых насекомых. Я сыщик и приехал сюда для расследования предполагаемых новых вылазок преступника, называющего себя Майклом Муншайном. Кража драгоценностей всегда была его специальностью, и сегодняшнее ограбление в Бичвуд-Хаус по всем техническим признакам является делом его рук. Отпечатки пальцев совпадают, но это еще не все. Наверное, вам известно, что во время его последнего ареста,
Опал Бэнкс резко подалась вперед.
– Это он! – взволнованно воскликнула она. – Я видела его лицо в больших очках и с косматой рыжей бородой, как у Иуды. Я приняла его за привидение.
– Служанка в Бичвуде видела это привидение, – сухо заметил Карвер.
Он положил на стол какие-то бумаги и свертки и принялся бережно разворачивать их.
– Как я уже говорил, – сказал он, – меня послали сюда с целью выведать преступные планы этого человека, Муншайна. Поэтому я заинтересовался пчеловодством и остановился в доме мистера Смита.
Наступила тишина. Потом Девин вздрогнул и пробормотал:
– Вы же не можете всерьез говорить, что этот славный старик…
– Полно, мистер Девин, – с улыбкой сказал Карвер. – Вы думали, что я прячусь среди пчелиных ульев. Почему же он не мог делать то же самое?
Девин угрюмо кивнул, и детектив вернулся к своим бумагам.
– Когда я заподозрил Смита, то должен был как-то убрать его на время из дома, чтобы осмотреть его пожитки. Поэтому я воспользовался любезным предложением мистера Бэнкса, предложившего ему автомобильную прогулку. Обыскав дом, я нашел кое-какие интересные вещи, довольно необычные для невинного пожилого фермера, интересующегося только пчелами. Вот одна из них.
Развернув бумагу, он поднял длинный волосатый предмет почти алого цвета – накладную бороду, какие носят в театральных постановках. Рядом с ней лежали старые очки в массивной роговой оправе.
– Но я нашел кое-что еще, имеющее более прямое отношение к вашему дому, и это может служить оправданием моего сегодняшнего вторжения, – продолжал Карвер. – Я обнаружил памятную записку с названиями и примерной ценой разных ювелирных украшений, имеющихся в окрестности. Сразу же после тиары леди Пульман там упоминается изумрудное ожерелье, принадлежащее миссис Бэнкс.
Миссис Бэнкс, которая до сих пор рассматривала нежданного гостя с высокомерным недоумением, сразу же насторожилась. Ее лицо словно постарело на десять лет и стало гораздо более осмысленным. Но прежде чем она успела заговорить, Джон порывисто выпрямился в полный рост, напоминая слона, который собирается затрубить.
– Тиара уже пропала! – вскричал он. – Но ожерелье… я должен посмотреть, что с ожерельем!
– Неплохая мысль, – заметил Карвер, когда молодой человек выбежал из комнаты. – Хотя, разумеется, мы держим ухо востро с тех пор, как приехали сюда. Мне понадобилось некоторое время, чтобы разобраться с памяткой, которая оказалась зашифрованной, а отец Браун позвонил мне из Бичвуд-Хаус, когда я приближался к концу этой работы. Я попросил его поскорее прийти сюда с известием
Его речь была прервана пронзительным криком. Опал вскочила, указывая пальцем на круглое окно.
– Вот оно опять! – воскликнула она.
На какое-то мгновение они увидели нечто, развеявшее обвинения во лжи и истерии, которым девушка подвергалась слишком часто. Лицо, появившееся из серовато-синей мглы за окном, было бледным или побледнело оттого, что прижалось к оконному стеклу. Большие выпученные глаза, обведенные темными кольцами, придавали ему вид огромной рыбы, выплывшей из темно-синих морских глубин и остановившейся перед корабельным иллюминатором. Но жабры или плавники этой рыбы имели медно-красный оттенок; они представляли собой ярко-рыжие бакенбарды и верхнюю часть рыжей бороды. В следующий момент лицо исчезло.
Когда Девин шагнул к окну, раздался вопль, от которого, казалось, вздрогнули стены дома. Крик был оглушительным и неразборчивым, но Девин, остановившийся на полушаге, сразу же понял, в чем дело.
– Ожерелье пропало! – крикнул Джон Бэнкс, заслонивший дверной проем своей огромной фигурой, и почти мгновенно исчез со скоростью гончей, преследующей добычу.
– Вор только что заглянул в окно! – воскликнул сыщик, который метнулся к двери вслед за убегавшим Джоном, который уже находился в саду.
– Будьте осторожны, – причитала миссис Бэнкс. – У них есть пистолеты и другие гадости!
– У меня тоже, – громыхнул голос бесстрашного Джона из темного сада.
Девин в самом деле заметил, что, когда молодой человек пробегал мимо него, он грозно потрясал револьвером, и от души понадеялся, что ему не придется защищаться от грабителя. Но он не успел додумать эту мысль, как в саду один за другим раздались два выстрела, породившие какофонию отголосков по темным углам. Потом наступила тишина.
– Джон мертв? – спросила Опал низким сдавленным голосом.
Отец Браун уже проник в темные недра сада и теперь стоял спиной к ним, всматриваясь во что-то.
– Нет, – ответил он. – Это другой человек.
Карвер присоединился к нему, и два силуэта, высокий и низкий, на мгновение загородили картину, озаренную зыбким и неверным лунным светом. Потом они отошли в сторону, и остальные увидели маленькую жилистую фигурку, лежавшую в изломанной позе, словно птица, подстреленная на лету. Фальшивая рыжая борода задралась вверх, пренебрежительно указывая в небо, и лунный свет играл на стеклах поддельных очков человека, называвшего себя Муншайном.
– Что за конец, – пробормотал детектив Карвер. – После всех своих похождений оказаться застреленным помощником маклера в пригородном саду!
Виновник происшествия рассматривал свой триумф более серьезно, хотя и с некоторой нервозностью.
– Мне пришлось это сделать, – сказал он, все еще отдуваясь после погони. – Очень жаль, но он выстрелил в меня.
– Конечно, будет расследование, – ровным голосом отозвался Карвер. – Но думаю, вам нечего опасаться. Револьвер выпал из его руки после первого выстрела, и он явно не мог выстрелить после того, как получил пулю от вас.