Человек с островов
Шрифт:
– Шен, вы прямо орудие разрушительной силы. Идёт всего четвёртый день нашего совместного проживания, а я уже лишилась кувшина, стакана и двух чашек. Надеюсь, сковородка цела?
Если б это зависело только от меня, я любовалась бы его виноватым лицом вечно.
– Цела, но…
– Светлые духи! – всплеснула я руками. – Шен, Всевышнего ради, скажите – что можно сделать с чугунной сковородкой?
– Поцарапать?
Честно – он выглядел так, словно ожидал, что я прямо сейчас достану кнут. Или оставлю его голодным.
– Обед стынет, – напомнила я.
Порции в столовой управления были рассчитаны на взрослого мужчину, я осилила салат и суп, а жаркое с мясом пододвинула Шену.
– Выручайте.
– Вы это нарочно? – сердито спросил он.
– Берегу фигуру.
– Было бы что беречь, – выпалил Шен и тут же поправился: – В смысле, вы и так слишком худая.
– Спаси-ибо, – протянула я. – Забавно слышать это от вас.
– У меня есть оправдание, – он прищурился. – Почти неделю я ничего не ел.
– Решили таким мучительным способом отправиться на Небеса?
– Сначала меня наказывали за плохое поведение. Потом – да, смерть предпочтительнее рабства.
– Живой человек в состоянии вернуть свободу, мёртвый – нет.
– Вы, несомненно, поступили бы умнее, – усмехнулся Шен. – Притворились бы покорной и сбежали в удобный момент.
– Я не могу предугадать, как бы себя повела, – почему-то захотелось быть с ним откровенной. – Возможно, тоже перестала рассуждать здраво и с отчаяния грызла себя зубами. Это сейчас мне кажется, что я сумела бы всех обмануть, ослабить бдительность и улизнуть. Но знаете, Шен… Чтобы понять, что такое устрицы, надо попробовать устрицу. Всё остальное – сотрясение воздуха.
Первый раз в ярко-голубых глазах появилось нечто человеческое. Не благодарность, но весьма близкое к ней чувство.
– Интересная вы особа, льена Юлика, – наперекор взгляду, он подпустил побольше сарказма в голос. – Даже странно, что с подобным характером вы удовольствовались бумажной рутиной. Из таких, как вы, выходят искательницы приключений, безжалостные авантюристки с холодным сердцем. Вас легко представить естествоиспытателем, учёным-исследователем, даже шпионкой, только не канцелярской крысой.
Мне потребовалось время справиться с холодком между лопаток.
– Вы раскусили меня, Шен, – трагично вздохнула. – Я агент секретной службы. Между отправкой писем и регистрацией документов я обольщаю врагов империи и подсыпаю яд в бокалы с вином. Теперь моя карьера зависит от вашего умения хранить тайны.
Он громко фыркнул:
– Не больно вы похожи на коварную обольстительницу.
– Что верно, то верно, – согласилась я. – Сока хотите?
Дом я покинула в смешанных чувствах. Вышла в метель, направилась в противоположную сторону от управления. В небольшом магазинчике сувениров пожилой продавец – он же хозяин – тепло улыбнулся мне.
– Юли, ты вся в снегу.
–
Продавец без лишних слов протянул мне пластиковую карту-ключ. Неприметная дверка привела в кладовую, заставленную нераспечатанными коробками с товаром. Я присела на табурет у окна, провела рукой под выпирающей столешницей и достала из тайника вифон. Наверное, мы все перестраховщики, и я спокойно могла бы поговорить из дома и по собственному устройству. Но рисковать не хотелось.
– Юли? – мгновенно отозвался дядя.
– Нужно встретиться.
– Сегодня в девять у Нариты, – быстро сориентировался он.
– Хорошо.
Вифон отправился обратно, я покинула кладовую и вернула хозяину ключ. Всё дорогу до управления метель ледяными иголочками колола щёки. Прохожая часть тротуаров сузилась до пары ярдов. Люди шли, низко наклонив головы, к магазинам вели снежные коридоры. Два уборщика с лопатами второй раз за день расчищали площадку перед входом в здание управления. Я добросовестно стряхнула прилипший к подошвам снег.
На долгие игры по завоеванию доверия островитянина не было времени. Нужны решительные действия, иначе Шен с его чёртовой интуицией докопается до правды.
Глава 9
Патриша пришла в половине шестого, я едва успела переодеться в домашнее. Она по-прежнему выглядела глубоко несчастной, по сторонам не смотрела и рассеянно поздоровалась с Шеном, который не покидал облюбованного дивана в гостиной. Островитянин оторвал взгляд от книги:
– Добрый вечер.
– Ой! – словно очнулась Патриша. – Добрый вечер! Простите, вы – тот самый инго, которого спасла Юли? Вы так быстро поправились?!
– В империи прекрасные врачи, – Шен поднялся и издевательски поклонился. – Льена Юлика, я пойду к себе.
Это «пойду к себе» прозвучало так царственно, что я поставила в памяти зарубку. Патриша забыла об инго через секунду. Опустилась в предложенное кресло, отказалась от чая.
– Прости, Юли… Я сама не своя. Самое ужасное, что больше мне совершенно не с кем поделиться! Десятки подружек, но ни одна не даст разумного совета. Раньше я прибежала бы с подобным к маме, только мама ничего не должна знать. Иначе всё окончательно рухнет!
Она потянулась к крохотной сумочке, вынула носовой платок, промокнула блестящие глаза.
– Я говорила тебе, что подала документы для присвоения Джи гражданства?
– В прошлом месяце, – подтвердила я.
– Вчера вечером я получила положительный ответ из Департамента. Обрадовалась и рассказала Джи, – Патриша всхлипнула. – Понимаешь, я от него всё скрыла – не хотела напрасно обнадёживать. Мало ли, ведь случаются и отказы. Тем более что Джи с севера архипелага, а у нас сейчас военная кампания…