Человек с Золотым Торком
Шрифт:
Моя кровать подходила мне как перчатка, и сон ещё никогда не был таким приятным.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Счастливое Оцепенение
Мне снился сон. Манящий голос звучал в моём разуме: Я могу помочь тебе, если только ты позволишь мне. Нет конца тому, чего мы могли бы достичь вместе, ты и я. Я - ответ на твои вопросы, на все твои проблемы. Просто перестань бороться со мной. Я хотел верить этому голосу. Очень хотел. Но я не могу доверять никому, кроме себя. Семья позаботилась
– Доброе утро, Молли. Хорошо спалось?
– Ты накачал меня наркотиками, ублюдок! Ты думал, я не замечу? И ты спал со мной в одной постели, после всей этой чепухи об одеялах на полу.
– Да, - осторожно сказал я.
– Я спал в одной кровати с тобой. Акцент на слове - “спал”. Тебе нужно было хорошо выспаться, и мне тоже, так что я просто… немного помог.
Хмурый взгляд Молли стал ещё более зловещим, по-настоящему опасным.
– Ты накачал меня наркотиками. Неужели ты думаешь, что после этого я смогу снова тебе доверять? Ты мог сделать со мной что угодно, пока я спала!
– Да, - Я мог бы. Но я этого не сделал. Тем не менее, не стоит принимать это близко к сердцу. Я был очень уставшим. Я уверен, что в следующий раз у меня получится лучше.
– Следующего раза не будет, маленькая коварная жаба, - сказала Молли. Но, возможно, в одном уголке её рта прятался намек на улыбку. Она убрала свой нож от моего горла и слезла с моей груди.
Я поднёс руку к горлу, а затем поморщился, когда кончики моих пальцев стали мокрыми от крови.
Молли громко фыркнула, вставая с кровати.
– Не будь большим ребёнком. Ты порезался во время бритья. Я не думаю, что на этой барже где-нибудь есть душ, не так ли? Я чувствую себя грязнулей после сна в одежде.
– Никакого душа, - согласился я.
– Но ты можешь нагреть воду на газовой плите, чтобы помыться.
Я приготовился встать с кровати и резко остановился; против воли я вскрикнул, потому что резкая боль пронзила моё плечо и левую руку. Было чертовски больно, когда я заставил себя сесть, прижимая левую руку к груди. Я попробовал медленно разогнуть её и снова вскрикнул, когда острая боль пронзила меня от плеча до кончиков пальцев. При сгибании локтя возникало ощущение, что кто-то воткнул отвёртку в сустав и повернул. Даже шевелить пальцами было больно. Я посмотрел на Молли, но она тут же покачала головой.
– Я тут ни при чем. Давай посмотрим на твоё плечо.
Я не мог самостоятельно снять рубашку. Было слишком больно. Молли пришлось помочь мне, расстегивая пуговицы, а затем закатать рубашку, не причиняя мне лишней боли. Я осторожно повернул голову, чтобы осмотреть своё левое плечо. Вокруг рубцовой ткани, оставшейся от зажившей раны от стрелы, кожа была опухшей и воспалённой. Молли наклонилась, чтобы
– Ты был ранен вчера, во время боя в изоляторе?
– Нет, - Я был в своём доспехе. Мне не причинят вреда, пока я в своём доспехе.
– Стрела эльфийского лорда прошла насквозь, - сказала Молли, задумчиво изучая шрам.
– Да, но это было… крайне необычно. И я уже использовал медикаменты, чтобы залечить рану.
– Похоже, ты не слишком хорошо с этим справился, - сказала Молли. Она отступила назад и прочертила в воздухе серию сложных символов, светящиеся дорожки следовали за кончиками её пальцев, оставляя после себя инопланетные символы, мерцающие между нами. Молли некоторое время молча изучала их, а затем посмотрела на меня, когда символы исчезли. Мне не понравилось выражение её лица.
– Благодарю за проявленный интерес, - сказал я, стараясь сгладить ситуацию.
– Но если ты собираешься предложить операцию с помощью твоего ножа, я, пожалуй, откажусь.
– Ты мне не нужен как калека, - сказала она.
– К сожалению, я ничем не могу тебе помочь. Первоначальная рана зажила, но, похоже, стрела эльфа оставила что-то после того, как ты её извлёк. Это не яд. С ним я бы могла справиться. Но в твоём теле есть что-то, чего там быть не должно. Я не могу сказать, что это такое, но оно распространяется.
Я медленно кивнул.
– Стрела прибыла из другого измерения, - сказал я.
– Только так он мог пробить мою броню. Я уже видел это вещество однажды, в лаборатории Оружейника. Он назвал это странной материей.
– Подходящее название, - сказала Молли.
– Моя магия может обнаружить её, но не повлиять на неё. Всё, что я могу сказать тебе наверняка, это то, что у твоего организма нет никакой защиты от этого. Сейчас всё плохо, и дальше будет только хуже.
– Скажи это, - сказал я.
– Просто скажи это.
– Мне жаль, Эдди. Эта странная материя пожирает тебя заживо, дюйм за дюймом, и у меня нет ни малейшего представления о том, как это остановить.
– Как долго?
– ошеломлённо спросил я.
– Максимум три-четыре дня.
– А после этого?
– После не будет ничего… Прости, Эдди.
Я сидел на краю кровати и думал. Пока я не чувствовал ничего особенного.
– Я думал, у меня будет больше времени, - сказал я наконец.
– Чтобы сделать всё то, что мне нужно сделать. Но я полагаю… это просто ещё один ультиматум. И я могу уложиться в установленный срок. Помоги мне надеть рубашку.
Нам потребовалось время, чтобы засунуть мою левую руку обратно в рукав рубашки, и я издал ещё несколько звуков, даже сквозь стиснутые зубы. Я сидел молча, пока она застёгивала пуговицы. Я тяжело дышал и чувствовал, как холодный пот выступает на моём лице. Но всё это время я напряжённо думал. Три дня, максимум четыре. Единственными людьми, которые могли бы мне помочь, были врачи в Холле. И, возможно, Оружейник. Дядя Джек. Всё, что я знал о странном веществе, это то, что он мне рассказал. Что оно прибыло откуда-то извне, что оно обладает определёнными полезными свойствами, которые никто не понимает, и что оно не следует ни одному из наших правил. Но даже если бы я вернулся в Поместье и сдался, бабушка приказала бы убить меня на месте.