Человек со стороны
Шрифт:
Дом на мысу Код – тебе, поскольку куплен на твои деньги, мебель – мне. Счет в банке – тебе, акции – мне. Мотоцикл – тебе, «сааб» – мне. Ди-ви-ди – тебе, стереосистема – мне. Для полной скандалов семейной жизни, тянувшейся почти два года, развод был довольно мирным. Слоэн мог бы купить себе другую мебель, денег хватало. Но он не купил. Он не испытывал неудобства от жизни в пустоте. Он искал объяснение этому. И в конце концов нашел.
Искупление!
Искупление вины. Его осколки, покоящиеся где-то в ничейных землях детской памяти. Отзвуки католического воспитания, полученного в начальной школе западного Канзаса, куда послала его
Он понимал, что проблема вины не имела никакого смысла. Не было никакого Бога. Бог умер. Давным-давно. Не было и демонов, кроме тех, кто ходил по этой земле.
Единственной реальностью было искупление.
И даже его колокольчики с их магической музыкой ничему не служили. Нет, не было никакого выхода. Никакой возможности для искупления. Не для Дэвида Карла Слоэна.
Его взгляд прошелся по стенам гостиной, по множеству фотографий в рамках. На всех Дэвид Карл Слоэн, намного моложе, вместе с другими парнями, такими же молодыми, как он. Фотографии располагались строго в соответствии с хронологией жизни. На первых – он среди парней в комбинезонах ВВС США, на следующих – они же, в костюмах и с оборудованием для прыжков с больших высот, для лазанья по ледяным горам, для глубоководных погружений. Спецназ десантников-спасателей. Они вытаскивали пилотов, сбитых над вражеской территорией и американских военных, потерявшихся во время песчаных бурь. Спасали людские жизни. Они дали присягу делать это.
Предпоследние фотографии запечатлели весь отряд полностью. Одиннадцать парней на бетонке военного аэродрома перед отправкой в зону боевых действий. Посадка на авиабазе Авиано, на северо-западе Италии. Конечная цель: некая точка координат в Боснии.
Затем шла еще одна фотография. Первая в новом ряду. И последняя. Отряда больше не было. На фото было только две фигуры: Дэвид Слоэн и человек с темными волосами, тяжело опиравшийся на палку. Человек по имени Фрэнк Ардженто. Они стояли с напряженными лицами на бетонной полосе другого военного аэродрома, за их спинами виднелись большие транспортные самолеты. Оба одеты в штатское. В правом нижнем углу фотографии было написано от руки: Призраки не спят. Никто из двоих не улыбался. Для них в тот момент не существовало ничего, чему стоило улыбнуться.
На противоположной стене находились бронзовые пластины с прикрепленными к ним наградами. Сержанту Дэвиду Карлу Слоэну, 335-я специальная оперативная группа. Сержанту-специалисту Дэвиду Карлу Слоэну, 171-я тактическая авиагруппа. Старшему сержанту Дэвиду Карлу Слоэну, 16-я авиационная дивизия специального назначения.
Все это было памятью и кошмаром. Одной из многочисленных морд зверя с тысячью когтей, именуемой войной. В Боснии Слоэн похоронил Бога, которого никогда не имел. В Боснии он научился распознавать глубинную структуру смерти. И все же он и Фрэнк вышли оттуда почти целыми. Он – с перебитым носом, Фрэнк – вынужденный до конца дней ходить с палкой. Шрапнель полностью лишила его левое колено способности гнуться. Конечно, они были призраками. Все остальные ребята, его друзья, и такие же молодые, как он, берсальеры исчезли. А они остались. Бессонными призраками, которым, неведомо по какой причине, досталось и дальше топтать землю.
Слоэн повернулся спиной к ВВС и Службе десантников-спасателей, ко всему, чему присягал. Для любого с его прошлым открывалась прекрасная карьера: вооруженная охрана в компании
Полицейские Канзаса шутили, что Дэвид Слоэн привлекает перекрестную стрельбу, как кровь в море притягивает акул. А коллеги из Канзас Арморед пришли к выводу, что у него не все в порядке с головой.
Он жаждал умереть.
Об этом знал еще один призрак. Может быть, поэтому он и нашел Слоэна. Дэвид встретил его в тот день, когда уволился из компании. Они не виделись со времени их совместной фотографии, снятой на авиабазе Рамуштайн в Германии. И не разу не созванивались. Слишком тяжелые воспоминания стояли за всем этим.
Дэвид Карл Слоэн знал немного о жизни Франклина Консента Ардженто, итало-американца в третьем поколении. Он происходил из уважаемой в Бруклине семьи. Аномальный факт: обычно те, кто происходил из уважаемых семейств, находили возможности не подвергать себя риску закончить жизнь с вышибленными мозгами в кровавых военных конфликтах.
Ардженто не сильно изменился с того проклятого дня в Главно. Лишь добавилось седины. Однако сейчас он носил массивный золотой «роллекс», 5000 долларов, двубортный костюм от «армани», 3000 долларов, мокасины ручной работы, 800 долларов. И опирался не на безликую аллюминевую трубку-трость, которой его снабдила американская армия, а на произведение искусств из эбенового дерева, увенчанное серебряным набалдашником в виде головы орла, также явно ручной работы.
Они провели всю ночь, опустошая одну за другой бутылки с текилой и плача, словно дети, обнявшись, как братья. На рассвете Фрэнк Ардженто объяснил причину своего приезда. Он хотел бы предложить Слоэну работу. В Сан Антонио, штат Техас. Работу, занимающую немного времени и великолепно оплачиваемую, что-то около пятидесяти тысяч долларов за двенадцать часов, включая оплату полетов в Нью-Йорк и обратно. В первом классе, естественно. А что это за пунктик, напечатанный мелким шрифтом? Единственная ошибка – и ты труп!
Слоэн не совершил ни одной ошибки.
Он сел на диван, откинулся на спинку.
Думать не хотелось. Не хотелось вспоминать годы, последовавшие за этой встречей с Фрэнком Ардженто.
Капитан Уиллард, герой фильма «Новый апокалипсис», жаждал обрести собственную миссию в этой жизни. За все его грехи ему ее определили: найти и убить демона в истоках безымянной реки в глубине камбоджийских джунглей.
Дэвид Карл Слоэн также жаждал обрести свою миссию. И ему тоже, за его грехи, она была дана. Сначала одна. Затем другая, А потом и третья.
Он прислушался к шуму прибоя, к завыванию северного ветра, перезвону своих висюлек. Увлечение их изготовлением несколько помогало. Но не являлось выходом. И не изменяло неотвратимого заключительного результата.
Платить за искупление.
4.
Дождь прекратился внезапно. Северный ветер продолжал гулять по лабиринтам улиц. Намокшие листья сбились в кучи вдоль тротуаров и у стволов голых деревьев.
Лидия Доминичи, тяжело дыша, остановилась под аркой. Вой противоугонного устройства «порше» продолжал дырявить ночь, взывая о помощи. То, что Ремо законченный хулиган, она знала всегда. Но сейчас он превратился в идиота, опасного для самого себя и всех, кто имел к нему отношение. Включая ее.