Человек-торпеда
Шрифт:
К тому моменту, когда японцы оказались в доме, Полундра уже выскочил из него с другой стороны. Сергей опасался, что японцы поднимутся выше и могут наткнуться на него. А сталкиваться с этими «учеными» ему теперь уже расхотелось. Они произвели на него весьма сильное впечатление – так стрелять из пистолетов могут только самые крутые профессионалы. Ведь собаки двигались, а расстояние до них было метров двадцать, никак не меньше. Он и сам не сумел бы в них попасть… Хотя нет, сам он, пожалуй, сумел бы показать стрельбу не хуже. Но ведь он спецназовец, «морской дьявол»! Выходит, эти «экологи» тоже
«Хотя этому-то меня как раз особенно не учили, – самокритично подумал Сергей, удаляясь от поля боя. – Я же боевик, не шпион».
Сергей направлялся к лагерю «экологов». Он прекрасно знал, что в такие экспедиции почти всегда берут некоторое количество непосвященных в тайные цели человек. По всему выходило, что именно эти непосвященные в лагере сейчас и остались. Нужно было поговорить с ними, пока японцы не вернулись. Впрочем, в том, что тройка азиатов именно японцы, Сергей уже крепко сомневался.
21
Иргиз был отличным конем. Он шел галопом до самой пограничной заставы на перешейке, соединяющем остров Возрождения с материком. И явно был вполне в состоянии скакать с той же скоростью дальше. Но перед всадником уже стояли двое автоматчиков и их командир, казахский лейтенант.
– Кто такой, куда едем, откуда едем? – спросил офицер довольно благодушным тоном.
Фа Зюнь уже несколько раз мысленно репетировал эту встречу, думал, что скажет, чтобы убедить погранцов. Но сейчас, глядя на скучающие лица военных, он совершенно четко осознал – ничего у него не получится. Наплевать им на возможность кровопролития, на соотечественников и узбеков. Просто наплевать.
Но, разумеется, Фа Зюнь все же попытался объяснить ситуацию. Он, путаясь в словах, стараясь объяснить, с одной стороны, попонятнее, с другой – покороче, рассказал пограничникам о происшедшем.
– Охренеть… – довольно равнодушно сказал лейтенант, когда кореец закончил говорить. – Ну прямо боевик. Ладно, дедуля, я все понял. А теперь ты скажи мне, у тебя пропуск на закрытую территорию есть?
– Да какой пропуск?! – чуть ли не взвыл Фа Зюнь. – Я же объяснил…
– Не ори, – чуть жестче сказал пограничник. – Я слышал, что ты объяснил, проблем со слухом нет. Но, понимаешь, дед, все это меня не касается. Я военный. У меня приказ. Есть документы – пропускаю. Нет документов – не пропускаю. Вот ты в армии служил?
– Служил! В охране, на этом самом острове! Еще при Союзе.
Фа Зюнь рассчитывал вызвать этими словами симпатию к себе. Но просчитался.
– Вот видишь, – наставительно сказал лейтенант. – Значит, понимать все должен.
– Но люди погибнут!
– Да хватит тебе! Первый раз что ли у вас драки с узбеками? Только за последние два года я две большие помню. Не ваши поселки схлестывались, правда, но велика ли разница?
– Велика! Все наши с оружием поехали! Ведь люди пропали, а Хайдар ранен!
– В прошлые разы, думаю, люди тоже не подушками дрались. И ничего.
– Да как ты не понимаешь! Все серьезно:
– А раз серьезно, – перебил его лейтенант, – то скажи-ка, дедушка, ты в милицию сообщал?
– Связи нет!
– Ну,
– Милиция не успеет!
– Ну, это уж точно не наши и не твои проблемы.
– Слушай, по-человечески тебя прошу, пропусти.
– А я тебя тоже по-человечески прошу – отвали.
– Я же даже не прошу, чтобы вы вмешались…
– Ну, еще бы! Не совсем же ты с ума сошел, дед. Понимаешь, видимо, куда мы тебя пошлем с такими предложениями.
– Что вы за люди! А вы?! – Фа Зюнь обращался к солдатам, стоявшим за спиной своего командира. – Вы что, не понимаете, что может произойти?! Погибнут люди! В такой ситуации могли ваши отцы оказаться!
Солдаты не ответили, а лейтенант сразу посуровел.
– Ты, старик, вот что… Ты мне пропаганду тут не разводи! А то и по шее получить недолго. Сейчас проверим твои документики и задержим на пару часов! Посидишь у нас, может, немного поумнеешь!
– Эх вы! – в голосе старого корейца были злость и презрение. – Тоже мне, военные! Защитники народа! Ну, не пускаете по-доброму – ваше дело! Я все равно пройду!
И с этими словами Фа Зюнь резко пришпорил коня. Иргиз рванулся вперед. Лейтенант успел отскочить, а вот одного из солдат конь сбил. И тут же взлетел в красивом прыжке, преодолевая шлагбаум.
Когда военные опомнились, всадник был уже метрах в двадцати. Оставшийся на ногах солдат вскинул автомат, но лейтенант стукнул по стволу, подбивая его вверх и очередь ушла в небо.
– Что делаешь, осел?! Хрен с ним, пусть скачет!
– Но нарушитель же…
– Про то, что он нарушил, никто не узнает! А если ты его пристрелишь, то в жизни потом не отмажешься! Совсем сдурел! Нет, я у вас на хрен патроны отберу! Как дети прямо, вообще мозгов нет!
А Фа Зюнь был уже далеко. Он колотил Иргиза пятками по бокам, заставляя коня идти на максимально возможной скорости.
22
Полундра скрылся из здания заброшенной лаборатории очень вовремя. Меньше чем через минуту после того, как он выбрался наружу, к той комнате, в которой он сидел, подобрались японцы. Дикие собаки не оставили их в покое. Разделавшись со своими подстреленными собратьями, псы ворвались в дом – ведь двери давно не было. Иримато прекрасно понимал, что важнее всего найти подходящее место для обороны. Патронов у них оставалось мало, значит, было необходимо узкое место, где собаки не смогут навалиться одновременно всей стаей, не накинутся сзади и где можно будет в случае необходимости отбиться врукопашную.
Таким местом предводителю японцев и показался коридор на втором этаже. Он был довольно узким, перегородить его вдвоем с Като было нетрудно. Да и девушка могла немного помочь. Японцы встали посреди коридора и замерли, ожидая атаки. Оба мужчины держали в руках пистолеты, в каждом осталось еще по три патрона.
– Бей насмерть. Чтобы ни единого промаха, ни единого подранка, – сухо сказал Иримато, прислушиваясь к доносившимся снизу звукам. Собаки осторожничали, не решались броситься наверх. Но он не обольщался ложными надеждами – решатся. И наверняка довольно скоро.