Человек в лабиринте. Сборник зарубежной фантастики
Шрифт:
— Мне очень жаль, что ты так к этому относишься…
— Выпьешь еще?
— Нет. Я уже должен возвращаться. Я не собирался сюда на целый день, и в лагере мне устроят хорошую баню, потому что я не выполнил задания.
— Большую часть времени ты просидел в клетке. Они не могут предъявить тебе претензии.
— Тем не менее, предъявляют. Мне и за, вчерашний день немного досталось. Наверное, им не нравятся мои походы к тебе.
Мюллер внезапно почувствовал, как что-то сжалось в его сердце. А Роулинг продолжал:
— Сегодня я
Роулинг допил свой бокал и встал, тихо постанывая. Взглянул на свои голые ноги. Какая-то целительная субстанция цвета кожи, распыленная диагностом, покрыла ранки, так что трудно было заметить повреждения. Роулинг с трудом натянул растрепанные краги.
— Ботинки не смогу надеть, — убедился он после неудачной попытки. — Они в плачевном состоянии. Наверное, смогу дойти до лагеря и босиком.
— Мостовая очень гладкая, — сказал Мюллер.
— Дай немного этого напитка для моего приятеля. Мюллер без слов вручил Роулингу флягу, еще наполовину полную.
Роулинг прицепил ее к поясу:
— Это был очень интересный день. Я надеюсь, что смогу прийти еще.
Когда Роулинг, прихрамывая, брел в сектор Е, Боудмен спросил:
— Как твои ноги?
— Устали. Но повреждения заживут быстро. Ничего со мной не случится.
— Следи, чтобы не уронил бутылку.
— Не бойся, Чарльз, я ее хорошо приспособил. Не хочу лишиться такого сувенира.
— Нэд, послушай, мы действительно высылали к тебе множество роботов. Мы целый час наблюдали твою ужасную битву с тварями. Но ничего не могли поделать. Каждого робота Мюллер встречал и уничтожал.
— Все в порядке, — произнес Роулинг.
— Он действительно не в себе. Ни одного робота не хотел пропустить в центральные секторы.
— Все в порядке, Чарльз, я же выбрался живым.
Боудмен, однако, не замолкал:
— Мне пришло в голову, что если бы мы вообще не высылали роботов., было бы гораздо лучше, Нэд. Они слишком долго отвлекали Мюллера, а за это время он мог бы вернуться к тебе и выпустить тебя, уничтожив этих зверей. Он…
Боудмен замолчал, поджал губы и мысленно обругал себя за этот бред. Признак старости. Ощутил слой жира на животе. Снова пора проходить перестройку. Придать себе вид шестидесятилетнего мужчины и обрести физическое, самочувствие пятидесятилетнего. Таким образом хитрец скрывает свою хитрость.
После долгой паузы он произнес:
— Думаю, что вы с Мюллером уже приятели. Прекрасно. Подходит время, чтобы выманить его из лабиринта.
— Как я должен это сделать?
— Обещай ему исцеление.
ЧАСТЬ ДЕСЯТАЯ
Они
— Как твои ноги?
— Прекрасно.
— А твой приятель… понравился ему мой напиток?
— Безумно, — Роулинг припомнил блеск в лисьих глазах Боудмена. — Он посылает тебе какой-то особый коньяк и надеется, что ты еще угостишь его своим эликсиром.
Мюллер взглянул на бутылку, которую Роулинг держал в протянутой руке.
— Все к черту, — произнес он холодно. — Не предлагай мне этот обмен. Если отдашь бутылку — разобью.
— Почему?
— Дай, я тебе докажу. Нет. Погоди. Погоди. Я не разобью. Дай.
Он обеими руками принял красивую плоскую бутылку, открутил пробку и поднес горлышко к губам.
— Вы дьяволы! — произнес он ласково. — Что это? Из монастыря на Денебе XXIII?
— Не знаю. Он только сказал, что тебе понравится.
— Дьяволы! Искусители! Торговый обмен, черт бы вас побрал. Но довольно. Если еще раз появишься с этим чертовым зельем… или с чем другим… даже с эликсиром богов… или еще с чем-то, не приму. А чем ты, собственно говоря, занимаешься целыми днями?
— Работаю. Я же тебе говорил. Им не нравятся мои визиты к тебе.
«Однако он меня ждал, — подумал Роулинг. — Чарльз прав — я уже подбираюсь к нему. Почему он так сопротивляется?»
— Где они сейчас копают?
— Нигде не копают. Акустическими зондами исследуют границы секторов Е и Ф, чтобы установить хронологию… был ли этот лабиринт построен весь одновременно или нарастал слоями от центра. Ты как считаешь, Дик?
— Я тебе уже ответил. Ничего нового в археологии ты от меня не услышишь! — Мюллер посмаковал очередной глоток коньяка. — А ты стоишь довольно близко.
— На расстоянии четырех или пяти метров.
— Был еще ближе, когда подавал мне флягу. Я не заметил, чтобы это тебе мешало. Ты не ощутил последствий?
— Ощутил.
— Но, подобно стоику, скрыл, не так ли?
Роулинг, пожав плечами, ответил беззаботно:
— Мне кажется, что впечатление ослабевает по мере его повторения. Еще довольно сильно, однако мне намного лучше, чем в первый раз. Ты не замечал такого с кем-нибудь другим?
— Никто другой не нарывался на это повторение, как ты его называешь, — сказал Мюллер. — Поди-ка сюда, парень. Видишь это? Мое водоснабжение. Просто люкс. Эта черная труба проходит вокруг всего сектора Б. Допускаю, что она из оникса, из полудрагоценного камня. Во всяком случае, красивая. — Мюллер наклонился и похлопал по акведуку. — Существует целая система насосов, она тянет воду из жилы, может быть, с глубины тысячи километров, не знаю. На поверхности Лемноса воды нет.