Человек за спиной Гитлера
Шрифт:
СОКОЛОВСКИЙ: Где сейчас Гудериан?
КРЕБС: Под Мюнхеном.
СОКОЛОВСКИЙ: Почему обращаетесь только к нам, а не к союзникам тоже?
КРЕБС: Нет других средств».
Затем, видимо, уставший Долматовский приписал: «Продолжение у В. Вишневского».
Что ж, продолжим:
«Приехал генерал армии Соколовский. Ему докладывают о самоубийстве Гитлера, о завещании, о Денице, Бормане и т. д.
Звонок…
ЧУЙКОВ (берет трубку): Снова докладываю о Гиммлере. Кребс считает, что это был удар предателя. Они якобы не знали. У него все тот же лейтмотив:
СОКОЛОВСКИЙ (к Кребсу): Когда вы объявите о Гитлере и Гиммлере?
КРЕБС: Тогда, когда мы придем к соглашению с вами о новом правительстве.
СОКОЛОВСКИЙ: Маршал считает, что сначала надо объявить Гиммлера изменником, чтобы помешать его планам.
КРЕБС: Я готов это сделать, это очень умный совет. (Он оживился.) Это можно сейчас же сделать с разрешения доктора Геббельса. Я снова прошу послать полковника, чтобы оповестить его об этом же.
ЧУЙКОВ: Я бы просил передать Геббельсу, что до капитуляции не может быть нового правительства.
КРЕБС: Сделаем паузу. Создадим правительство…
ЧУЙКОВ: После полной капитуляции.
КРЕБС: Нет.
СОКОЛОВСКИЙ: У вас есть Геббельс и другие — и вы сможете объявить капитуляцию.
КРЕБС: Только с разрешения Деница, а он вне Берлина. Мы могли бы послать Бормана к Деницу, как только объявим паузу. У меня нет ни самолета, ни радио.(Атмосфера накаляется.)
ЧУЙКОВ: Сложите оружие, потом будем говорить о дальнейшем.
КРЕБС: Нет, это невозможно. Мы просим перемирия в Берлине.
ЧУЙКОВ: У вас есть коды, шифры и так далее?
КРЕБС: Они у Гиммлера. Если вы разрешите паузу — мы придем к соглашению.
ЧУЙКОВ: Только на основе капитуляции, после которой Дениц сможет прийти к нам, как это сделали вы.
КРЕБС: Надо Деница вызвать сюда. Пропустите его.
СОКОЛОВСКИЙ: Капитулируйте — и мы пропустим его немедленно.
КРЕБС: Я не полномочен это решить.
ЧУЙКОВ: Немедленно капитулируйте. Тогда мы организуем поездку Деница сюда.
КРЕБС: Сначала связь с Деницем, потом капитуляция. Я не могу без Деница капитулировать. (Подумав.) Но я все же мог бы спросить об этом Геббельса, если вы отправите к нему полковника.
СОКОЛОВСКИЙ: Итак, мы пришли к следующему: немецкий полковник идет к доктору Геббельсу узнать, согласен ли он на немедленную капитуляцию?
КРЕБС (прерывая): Будет ли перемирие, или до перемирия Геббельс должен согласиться на капитуляцию?
СОКОЛОВСКИЙ: Мы не разрешаем запрашивать Геббельса о перемирии.
КРЕБС (снова упирается): Без Деница ни я, ни Геб-бельс не можем допустить капитуляцию.
ЧУЙКОВ: Тогда вы не создадите правительство.
КРЕБС: Нет, надо создать правительство. Потом решать вопрос о капитуляции.
ЧУЙКОВ (звонит маршалу Жукову): Докладываю о ситуации. Кребс настаивает на своем. Так. Значит,
(Слышны артиллерийские выстрелы… Пауза. Нас — четырнадцать человек, из них трое — немцы.)
ЧУЙКОВ (по-прежнему у аппарата): Удобнее ехать полковнику. Есть!
(Кребс что-то быстро пишет в тетрадку.)
КРЕБС: Можно ли мне поговорить с полковником?
ЧУЙКОВ: Пожалуйста.
(Кребс и полковник фон Дуфвинг вышли. Скоро вернулись.)
ЧУЙКОВ (берет трубку): Приказываю связать наш батальон на переднем крае с немецким батальоном и дать Геббельсу с нами связь.
КРЕБС: Правительство Германии должно быть авторитетным.
ЧУЙКОВ: А вы считаете, что при полном поражении Германии еще сохранился авторитет Гитлера?
КРЕБС: Вы видите наши страдания. Может быть, авторитет фюрера несколько меньше, но он еще велик. Его мероприятия никогда не смогут измениться. Новые люди, новые правительства будут основываться на авторитете Гитлера.
(Какой-то фанатик! Он говорит серьезно. На мундире — генеральские красные петлицы с золотом, узкие погоны, ленточка зимы 1941 года, «риттеркройц», [31] ордена, железный крест. Лысая голова.)
КРЕБС (продолжает): Может быть, база будет шире, демократичней. Я это допускаю. Но мы хотим сохранить себя. И если Англия и Франция будут нам диктовать формулы капиталистического строя — нам будет плохо. (Эк, куда загнул!)
31
«Рыцарский крест».
ЧУЙКОВ: Мы не хотим уничтожать немецкий народ, но фашизма не допустим. Мы не собираемся убивать членов национал-социалистской партии, но распустить эту организацию надо. Новое германское правительство должно быть создано на новой базе.
КРЕБС: Я думаю, уверен, что есть только один вождь, который не хочет уничтожения Германии. Это — Сталин. Он говорил, что Советский Союз невозможно уничтожить, и так же нельзя уничтожить Германию. Это нам ясно, но мы боимся англоамериканских планов уничтожения Германии. Если они будут свободны в отношении нас — это ужасно.
ЧУЙКОВ: А Гиммлер?
КРЕБС: Разрешите говорить прямо? Гиммлер думает, что германские войска еще могут быть силой против Востока. Он доложил об этом вашим союзникам. Нам это ясно, совершенно ясно.
ЧУЙКОВ: Тогда, господин генерал, мне окончательно непонятно ваше упорство. Драка в Берлине — это лишняя трата крови.
КРЕБС: Клаузевиц говорит, что позорная капитуляция худшее, а смерть в бою — лучшее. Гитлер покончил с собой, чтобы сохранить уважение немецкого народа.
(Трагикомическая логика!)