Чемодан пана Воробкевича. Мост. Фальшивый талисман
Шрифт:
Майор медицинской службы Попов тоже не вызывал подозрений: прибыл из Киева две недели назад для помощи армейским медикам. И все же Бобренок проверил его документы придирчиво и затем спросил:
— А где ваши соседи?
Майор неопределенно пожал плечами:
— Они не в моем подчинении.
— Возможно, знаете?
— Дело молодое, — улыбнулся майор, — может, зашли к кому…
— Почему так думаете?
— А они не очень–то таятся.
— Конечно, — с иронией сказал Бобренок, — и возвращаются поздно и навеселе?
Майор
— Мои ребята не такие. Спиртным не злоупотребляют.
— Чтобы с женщинами — и не выпить?
— Сам удивляюсь… Молодые люди, думал, денег нет, но у Володи полсумки тридцаток… Очевидно, сила воли, а это среди современной молодежи…
Майора явно заносило, как говорят, в сторону, наверное, любил поговорить, но Бобренку надо было обойти еще много комнат — откозырял и вышел. Пошептался с Толкуновым, и капитан, закрывшись газетой, уселся в холле.
Сообщение майора–медика заинтересовало Бобренка: непьющие денежные молодые офицеры, поздно приходят по вечерам, а днем вышли из лесу, где работала вражеская рация!
Майор ходил из комнаты в комнату. Двух других старших лейтенантов и лейтенанта, проживающих в гостинице, он незаметно показал шоферу — администратор вызвал их для уточнения каких–то формальностей, — однако Гончаренко не признал в них своих пассажиров.
Оставалось ждать возвращения Сахарова и Колесниченко. Шофера посадили в угол нижнего холла. Бобренок устроился у лестницы, что вела на второй этаж, Толкунов — в мягком кресле в двух шагах от него, делая вид, что дремлет. Патруль отпустили, но на всякий случай на соседней улице стояла машина с тремя солдатами.
Агенты — а теперь Бобренок почти не сомневался, что в семнадцатом номере поселились вражеские диверсанты — должны были вернуться с минуты на минуту. Майор осуждающе смотрел на шофера, который дремал за колонной. Человек, правда, устал, полдня вертел баранку, потом даже не пообедал… И все же майор не мог превозмочь раздражение — дремлет, сукин сын, еще уснет, а тут подойдут агенты… Но когда двери открывались, шофер даже вскакивал, однако каждый раз напрасно.
Стеклянные двери снова открылись, но вошел человек в штатском, он скользнул безразличным взглядом по Бобренку и Толкунову и взял ключ у администратора. Стал подниматься по лестнице, и в этот момент двери снова открылись. Бобренок заметил, как Толкунов открыл один глаз — хвастался, что может спать только с одним закрытым глазом, конечно, сочинял, но все же обладал феноменальной способностью сразу засыпать, быстро просыпаясь. Сейчас, правда, Бобренок был уверен в этом: не спал, а только прикидывался спящим — не та обстановка, чтобы расслабиться хоть на минуту.
В гостиницу вошел какой–то полковник с чемоданом и плащом через руку, направился к администратору, и Толкунов снова закрыл глаз. Прошло несколько минут, у полковника, очевидно, была броня, он быстро оформился и отправился в свой номер. Шофер уже совсем
Двери скрипнули тише, чем обычно, первым показался старший лейтенант, чернявый, подтянутый, с сумкой через плечо, а за ним лейтенант, немного ниже ростом, но коренастый, широкоплечий, с грудью борца или штангиста, и Бобренок подумал, что справиться с ним будет не так просто.
Майор покосился на шофера. Тот смотрел на старшего лейтенанта не отрываясь, наконец взглянул на Бобренка, медленно встал и спрятался за колонну — он сделал все, как было условлено. Даже не посмотрел на Толкунова — он знал, что капитан тоже напрягся и готов в нужный момент прийти ему на помощь.
А те двое идут через вестибюль к администратору, смеются и разговаривают о чем–то: наверное, весело провели вечер и делятся впечатлениями.
Майор медленно встал и нащупал пистолет в кармане.
— Вера, наш профессор здесь? — спросил у администратора старший лейтенант.
— Может, не спит еще.
Старший лейтенант недовольно поморщился:
— Опять сердитесь?
— А вы не опаздывайте…
— Дела…
Да, у них, конечно, много дел, шпионы проклятые, но сейчас…
Бобренок сделал шаг к чернявому, который обязательно должен был пройти к лестнице мимо него, заметил, как Толкунов пристроился за лейтенантом. И когда только капитан успел так быстро сориентироваться?
— Старший лейтенант Сахаров? — спросил Бобренок, подойдя почти вплотную к чернявому.
— Да… — Тот не встревожился.
Бобренок мог поклясться, что глаза старшего лейтенанта оставались спокойными.
— Помощник коменданта города. — Бобренок показал удостоверение. — А вы лейтенант Колесниченко?
— Так точно! — вытянулся второй. — Слушаю вас, товарищ майор.
Пока что они играли безошибочно, без единой фальшивой нотки.
— Прошу пройти в эту комнату. — Майор показал на дверь рядом с администраторской.
— Зачем?
— Сейчас узнаете.
По идее агенты уже должны были что–то предпринять. Бобренок следил за каждым движением старшего лейтенанта — сейчас он потянется к кобуре, но достать пистолет не успеет: майор обезоруживал и не таких ловких — шаг вперед и удар ребром ладони, еще один удар, если понадобится. Семьдесят шансов из ста, что чернявый через три–четыре секунды будет лежать на полу, а если не поможет и это…
Но старший лейтенант послушно повернулся и направился в комнату — что ж, хочет первым войти туда, чтобы иметь секунду или полсекунды выигрыша, — надо быстро выхватить оружие из кобуры, но не знает, что у Толкунова второй пистолет в кармане — этим уравновешиваются их шансы…
Старший лейтенант с наигранным безразличием потянул на себя дверь. Сейчас…
Но чернявый спокойно вошел в комнату и сразу остановился, пропуская майора. А рядом с ним стал лейтенант.
В дверях уже выросла фигура Толкунова.