Чемпион Дурмстранга — Геллерт Гриндевальд!
Шрифт:
— Барти? — Альбус обратился, как к последней инстанции, к представителю Правил на чемпионате.
— Мы должны строго следовать правилам, — как и ожидалось (и чего не хотелось слышать), заявил Крауч. — А в них написано чёрным по белому: тот, чьё имя выпало из Кубка, обязан безоговорочно участвовать в Турнире.
— Да, но мистер Крауч, — сказал Игорь, — неужели нет исключений из правил? Всё-таки наш случай неординарен, — он обвёл взглядом присутствующих. — Мы ведь не можем позволить Геллерту Гриндевальду состязаться.
Барти
— Согласно правилам Турнира Трёх Волшебников, решение Кубка огня…
— Спасибо, Барти! — повысив голос, перебил его Альбус. — Ничего нового, похоже, ты нам не скажешь, — он почесал бороду и веско спросил в пустоту: — Ну и как тогда?
— Как что? — осторожно уточнила Минерва, которую задумчивый тон директора явно насторожил.
— Как скажем Международной конфедерации магов, что один из самых опасных преступников столетия нужен нам для участия в школьном соревновании?
— Альбус, — прорычал Аластор. — Ты — президент этой долбанной Конфедерации. Уж скажешь как-нибудь.
— Злоупотребление служебным положением, значит?.. — Альбус вздохнул. Вот интересно, что может сделать ситуацию ещё более запутанной?
— Прошу прощения… А как имя Гриндевальда вообще попало в Кубок огня?
«Да, именно это», — подумал Альбус и слабо улыбнулся ученику:
— Отличный вопрос, мистер Диггори.
— Организация ни к чёрту, — проворчал Игорь, но как-то испуганно. — Кто мог кинуть эту бумажку?!
— Между прочим, кто-нибудь из ваших студентов, профессор Каркаров! — почуяв, что может случиться нападка на Альбуса, заявила Минерва.
— С чего бы им?!
— В этом нет смысла, — проговорил Северус задумчиво. — Гриндевальд — взрослый маг, окончивший школу почти сто лет назад. Как, даже при условии попадания бумажки с его именем, Кубок мог выбрать его? Какие же по силам чары нужно было наложить на артефакт?..
Альбус вдруг кое-что вспомнил. И тихонечко так застонал.
— Альбус? — забеспокоилась Минерва. — Всё в порядке?
Игорь и Олимпия посмотрели на него так, словно надеялись на сердечный приступ.
— Нет, — проговорил Альбус, отвечая скорее им, чем своему заму. — Дело в том, что Геллерт в своё время не закончил Дурмстранг — он был отчислен с последнего года. И, возможно, Кубок огня расценил отсутствие зачтённых выпускных экзаменов как то, что он ещё студент…
— Мерлиновы кальсоны! — вставил очень веское замечание Людо Бэгмен.
Все всё поняли без дальнейших слов. Всю невероятность и неотвратимость происходящего.
Игорь вдруг зашёлся истерическим смехом.
— Прекрасно, просто превосходно! — едва смог выдавить он. — Гриндевальд представляет Дурмстранг — отлично! Победа у нас в кармане!
Наградив его испепеляющим взглядом, Альбус повернулся к чемпионам. Те слушали старших магов
— Ну, — проговорил Альбус с виноватыми нотками в голосе, — вы слышали мистера Крауча: отказаться никто из вас не может.
— Решение Кубка огня — обязательный магический контракт, — автоматически вставил Барти. Кажется, его заклинило.
Альбус беспомощно развёл руками.
— Могу сказать вам только одно, — подойдя ближе, он опустил руки на плечи Гарри и Седрику, посмотрел вначале на них, потом на стоявшую между юношами Флёр, и продолжил менторским тоном: — Будьте мужественны. Вам предстоят нелёгкие испытания, однако сила духа и воля к победе помогут вам преодолеть их.
А потом он, оставив чемпионов учителям, ушёл в свой кабинет сочинять речь, с которой должен был обратиться к Конфедерации магов.
«Ну что, всё прошло не так уж плохо, — мысленно подбодрил себя Дамблдор, когда пару дней спустя вышел из зала после окончания заседания. — Даже снять с должности не пригрозили».
Сказать, что делегаты были в шоке — ничего не сказать. Повторить прошение его попросили трижды, прежде чем каждый в зале убедился в том, что его не разыгрывают. Однако Альбус был мастером их игры — за годы поднаторел, — а потому лучше всех изобразил шок от случившегося и активно напирал на то, что решение Кубка — неотменяемый контракт. Во внесении этого в головы делегатов помог Барти; его Альбус привлёк в качестве основного свидетеля, и Крауч, которого, как говорят маглы, ещё не перезагрузили, полчаса разными словами повторял одну мысль: иначе никак. Барти был убедителен, так что в итоге большинством голосов было утверждено участие Геллерта в чемпионате.
«А может, мир всё-таки сошёл с ума?» — задал себе философский вопрос Альбус, когда готовился трансгрессировать в Нурменгард. Многое говорило в пользу этой теории, но Альбусу очень хотелось верить, что всё ещё не настолько запущенно.
Мрачный замок в горах, который он не видел пятьдесят лет, меж тем оставался прежним — разве что обветрился чуть, да и то немного. «Вот интересно, а он сам?..» — подумал Альбус и зашагал по ступеням к двери тюрьмы, в которой обитал его старый друг, единомышленник, противник, враг…
Геллерт.
Стражей предупредили о его прибытии, поэтому ни один из них не остановил Альбуса, когда он вошёл. В одиночестве он пересёк каменные залы, холодные и тихие, полные задувающего в провалы окон ледяного ветра, поднялся выше, пока не оказался в одной из башен. Там перед единственной на площадке дверью он замер на миг, а затем вставил в скважину ключ, который ему дал стражник, и дважды повернул его.
Толкать дверь было страшно.
— Was noch? [1] — раздражённо осведомились из комнаты. — Komm rein und sprich! [2]