Чемпион. Том 4
Шрифт:
Что сказать, внимание к себе со стороны подобных персон прельщало. Тем более сейчас они на полном серьезе начали говорить, что отлично знают Дона Кинга и Боба Арума, а у них в зале тренировались такие звезды мирового бокса, как Эвандер Холифилд, Риддик Боу и восходящая звезда – олимпийский чемпион Леннокс Льюис. Понятно, что Саня, когда Билли называл ему имена спортсменов такой величины, дыхание затаивал и балдел одновременно. Раньше то он их бои только на экране смотрел, в записи. И эпоху величия нынешней восходящей звезды того же Льюиса застал, когда тот уже провел последний бой на закате своей
Не верилось даже, что эта парочка приметила Саню, и теперь всерьез разговаривает о перспективах русского бойца на международной арене. Пельмень то думал, что для него дорога туда не то чтобы навсегда закрыта, но это перспектива даже не ближайших двух лет точно. Теперь же вот она – перспектива, как на блюдечке ему преподнесли интерес из США. И Саня, хоть и не помнил почти ни черта по-английски, все же сумел разобрать последние слова Джонни, адресованные Билли. Джонни говорил, что не прочь пригласить «этого парня» в свой зал в США, чтобы проверить его навыки и по возможности – подписать первый профессиональный контракт.
Пельмень от таких слов аж с ноги на ногу переступил, ком поперек горла сглотнул. Ясно, что даже если он сегодня отправится в зал в США, то никто завтра и даже в разрезе ближайшего года ему никаких серьезных боев не даст. Но потом то… и от вот этого потом – голову вскружило.
Однако тут Пельменя ждал не самый приятный сюрприз.
– Знаете что, мы пожалуй еще подумаем, – снова перешел на русский язык Билли. – Рады встречи и знакомству.
Вот такое резюме подвел Билли, которое, скажем так, диаметрально расходилось с тем, что говорили американцы в приватном разговоре на родном языке.
Понятно.
Очевидно, еще хотят присмотреться, да и, как выше сказано, на других «убийц» советского разлива глянуть. Как бы то ни было, но предложения от американцев не последовало. Вот это «мы еще подумаем» могло значить все, что угодно. Настроение приспустилось, но с другой стороны Пельмень, если исключить его минутную слабость, когда он имена Боба Арума и Дона Кинга услышал, итак ни на что не надеялся. Поэтому благополучно болт на американцев забил. Ничего, сам же потом вернуться. А у него без того своих дел полно, тем более американцы – не американцы, а соревнования по области следовало брать. Саня Павлу Александровичу пообещал, что выступит. Ну а пацан сказал – пацан сделал, это железно. Поэтому как-то так.
Но прощаясь, когда рукопожатиями обменивались, Билли четко дал понять Пельменю, чего он от него хочет.
– Область, – американец подмигнул. – Забирай область, и мы вернемся к нашему разговору.
На этом и разошлись.
После турнира Дмитрий Дмитриевич отпустил Саню домой.
– А поработать? – Пельмень подмигнул.
– Наработался, – мастер отмахнулся. – Шуруй давай отдыхай.
– Ты это, Дмитрий Дмитриевич, я как бабки свои за выигрыш получу, так тебе часть отдам и о пацанах тоже не забуду, на лечение от меня будет. Надо же их поддержать, – искренне заявил Саня.
Мастер одобрительно покивал, руку протянул, рукопожатиями обменялись.
Самому Сане не то чтобы бабки были не нужны, деньги всегда пригодятся. Но сварщику и фрезеровщику куда нужнее. Да и мастеру следует долг отдать в полном объеме, чтобы
Когда прощались, Дмитрий Дмитриевич предупредил, чтобы Саня берег себя, потому что многим своим появлением испортил игру. Не первый раз испортил. Так что не привыкать. А вообще оно как – Саня «игру» свою вел, и то, что где-то у кого-то и что-то «портилось», так это не Пельменя проблемы. Он всегда действует прямо и никаких игр подковерных не строит, как и палки в колеса не вставляет.
– Если что – звони, номер внутренний заводской знаешь? – впрочем, не став ответа дожидаться, Дмитрий Дмитриевич записал на листок номер телефона и Пельменю вручил.
Тихой сапой они уже до Госка дошли и заканчивал разговор в коморке мастеров.
– Слышь, Сань, – напоследок Дмитрий Дмитриевич сказал. – Ты же понимаешь, что они тебе условия в договоре предложат в зависимости от того, как ты на соревнованиях выступишь. Так что дуй с завтрашнего дня в зал и паши, как папа Карло.
– А практика как же? – уточнил Саня.
– Да хрен с ней с твоей практикой, так проставлю. Тебе готовится надо, будущее от этого зависит, понимаешь? Поэтому какой на фиг завод. Через пару недель придешь – бумажку для ПТУ своего заберешь.
Так день на заводе и закончился.
Последний.
Уходя за забор, Пельмень отчетливо понимал, что своим выступлением сегодня он пробил перед собой толстую бетонную стену. Не снес, а именно пробил и из этой пробоины теперь забрезжил яркий свет надежды. Следовало воспользовался своим шансом во чтобы то ни стало. Начиналась новая жизнь. Собственно, та жизнь, ради которой Саня так много впахивал. Оставалось не упустить свой второй шанс.
– А я не упущу, – решил он.
Глава 2
«Герой и трус чувствуют одно и то же. Разница в том, что они при этом делают»
До областных соревнований оставались считанные дни – вот уже на носу область. И свою задачу на это время Пельмень видел более, чем отчетливо. После участия в боях без правил следует восстановиться и раны подлатать, чтобы выступить максимально эффективно.
Крупно повезло, что после пары точных попаданий по фейсу у Сани не осталось видимых повреждений на лице. Пфу-пфу, как говорится, ему удалось избежать сечек и гематом, что не могло не радовать. Но было и то, что огорчало и вводило в ступор – стоило взглянуть на собственные руки, так там одно расстройство наблюдается. Кулаки у Пельменя хорошо так подразбились после нанесенных по сопернику ударов. Настолько «хорошо», что Саня в первую ночь после финала боев без правил, таблеток обезболивающих закинул под язык. Обезболы, как и любую химию, он не признавал, но «на сухо» с такими повреждениями поспать толком не удастся. Тут далеко ходить не надо, чтобы понять – руки у нового тела не набиты, мозоли на костяшках отсутствуют. Вот и приходится изощряться, чтобы и рыбку съесть, и чешую продать…