Чемпионка лжи
Шрифт:
– Всем оставаться на своих местах! Полиция!
Глава 18
До позднего вечера Агата с Оксаной ждали ответа из управления полиции, не зная, собирать им отряд сыщиков или все-таки подготовят спецгруппу. Только в девять часов им позвонили и сообщили, что операция будет проводиться сегодня ночью и Синицына должна прибыть к десяти часам к зданию городского управления полиции, выдвигаться будут оттуда.
Было уже начало одиннадцатого, когда автомобили тронулись в путь. Впереди шел джип, которому
Еще до того, как колонна тронулась в путь, пошел снег. С одной стороны, это было здорово, ведь какой Новый год без снега, а тот, что выпал на прошлой неделе, уже давно растаял, но с другой - ехать стало тяжелей. Хорошо, что машин на трассе почти не было, и они добрались до поворота, к отдельно стоящему зданию, за час с небольшим. После того, как свернули, вперед поехала только первая машина, а автобусы, не доехав километра два, остановились. Но и джип встал метрах в ста от ворот. Из него вышли три бойца и по стеночке, стараясь не попасть в лучи прожекторов, добрались до входа в здание, подали сигнал и автомобиль въехал. Не успели еще остановиться, как навстречу машине вышел охранник. Его тут же скрутили спецназовцы, стоящие у дверей, закрыв рот, чтобы и звука не издал. Осмотрелись вокруг, нет ли еще кого, и только потом дали разрешение въезжать остальным. Когда все бойцы собрались вместе, то трех человек отправили к запасному выходу, указанному на плане, нарисованном Катей. Остальные вошли в здание, где столкнулись еще с двумя охранниками, спешащими на выручку первому, коль он до сих пор не вернулся. Но и те не смогли оказать серьезного сопротивления - они просто подняли руки вверх, увидев направленные на них дула автоматов, но вдруг раздался выстрел, кто-то стрелял из-за угла. Открывать ответный огонь было нельзя - в зале находились люди, и они могли пострадать, да и шуметь не входило в их планы. Командир группы отдал жестами приказ двум бойцам. Один из них дернулся в сторону, отвлекая на себя стрелявшего, а другой совершив разворот по полу и через секунду уже прижимал к горлу охранника армейский нож. Еще через мгновение на руках стрелявшего защелкнулись наручники. Двоих охранников взяли в комнате, уставленной мониторами, в которую поступала информация со всех камер наблюдения. Еще несколько минут велась проверка и зачистка помещений. Остальных пятерых охранников удалось нейтрализовать без осложнений. Телохранители клиентов, которые собрались в отведенной для них комнате, не стали оказывать сопротивления представителям власти, понимая, что им ничего не угрожает, и просто сдали оружие, надеясь получить его обратно. После этого можно было входить в зал, где кипело веселье. Один из бойцов крикнул в мегафон:
– Всем оставаться на местах! Полиция!
На несколько секунд воцарилась мертвая тишина, и в это время вошли два офицера, сыщица, боец со съемочной аппаратурой и три оперативника. Майор взял мегафон и скомандовал:
– Всех девочек прошу подняться на сцену, а гостям оставаться на местах. Никто не покинет помещение, пока не оставит свои данные. Вы являетесь свидетелями совершаемого здесь преступления.
Кто-то попытался подняться или возразить, но его быстро усадили назад.
– Ксюша, иди займись девочками, мы с ребятами начнем переписывать свидетелей, а бойцы будут выводить тех, кого записали, и отправлять по домам.
Оксана направилась в сторону сцены, но тут заметила мужчину, который метнулся в сторону,
– Ой! Евгений Дмитриевич, а вы что здесь делаете?
– спросила она.
– Пришли агитировать рабынь голосовать за вас на выборах? Саша, - позвала она фотографа, - сними нас. Товарищ Горелов любит размещать свои снимки в газетах, вот мы ему и поможем.
Фотограф тут же сделал несколько снимков, после чего Горелов сел, склонив голову, понимая, что спрятаться уже не получится, а Оксана пошла дальше и, поднявшись на сцену, крикнула:
– Лена! Рябинина! Девочки, здесь есть Лена?
Лена замерла в дверях комнаты Дарьи и никак не могла поверить в то, что ей не придется позориться перед всеми. Она не заметила, как Хозяин юркнул мимо нее в сторону подвала, девушку это не волновало. Дарья, сообразив, что Зуля стоит совсем голая, быстро накинула на нее халат и помогла просунуть руки в рукава.
Только услышав свое имя, Лена вышла из ступора и закричала что было силы:
– Я здесь!!!
К ней подбежала молодая женщина, стала обнимать. Оксана за эту неделю столько переживала за судьбу этой девочки, что та стала ей как родная.
– Лена, Леночка! Девочка моя! Я нашла тебя, - повторяла женщина.
– Как же ты так уехала, как поверила? Родители твои с ума сходят от горя.
Потом она осмотрела всех стоящих рядом девушек и, увидев среди них женщину постарше, спросила:
– Вы Дарья?
– Да, - удивленно сказала цыганка.
– А я сыщик Оксана Синицына, вам привет от Мадлен! Она говорила, что вы поможете мне собрать всех девочек и одеть их.
– Так вот откуда вы знаете мое имя, которое мне дали здесь. Вообще-то, меня зовут Мирела, даже не верится оно вернется ко мне!
– Мирела, помогите, пожалуйста, одеть их нужно как можно теплее - на улице снег и мороз - записать их настоящие имена и фамилии, а также адреса, где они жили до похищения, и, по возможности, номера телефонов родителей. Все эти девочки - потерпевшие, и по факту их похищения будет возбуждено уголовное дело. Ну, а главное, надо как можно скорее оповестить их родителей.
Мирела осмотрела присутствующих. Девушки вели себя по-разному: кто плакал, кто прыгал от радости, они начинали осознавать, что закончились их мучения и позор, но некоторые стояли не выражая никаких эмоций, равнодушно наблюдая за происходящим и готовые выполнять все, что им прикажут.
– Тут не хватает троих из третьей, восьмой и одиннадцатой комнат, я сейчас, - сказала цыганка и забежала к себе.
Через минуту она вернулась с тремя ключами с номерками на бирках.
– Кэти, проводи Оксану в подвал, - сказала она, - ты их всех знаешь, будет легче объяснить, а я пока насчет одежки похлопочу.
Оксана махнула рукой двум бойцам, стоявшим к ним ближе всех, и они пошли освобождать девочек, пропуская спецназовцев вперед, на всякий случай. Они прошли по коридору, похожему на ходы в каземате, открывали нужные двери и объясняли девушкам, что теперь они свободны и скоро их вывезут из этого ада. Каждая реагировала по-своему: это были и радость, но с грустными глазами, и слезы, и объятия с поцелуями. Когда они поднялись назад уже всемером, количество народа в зале значительно уменьшилось. Гостей, чьи данные были записаны, отправляли домой. Отпускали и телохранителей, но оружие возвращали с особой осторожностью, будучи готовыми к любым действиям с их стороны.