Чепешев-супермен

Елена Иванова

А днем у него ничего не вышло. Ничего не удалось узнать ни у свидетельницы происшествия Мищенко, ни у экстрасенши Трещевой, ни, что совсем уж предсказуемо, у адвоката Трофимова.

Ольга Петровна Мищенко рассеянно обвела его глазами, стоя на пороге своей квартиры и, так и не пригласив войти, ясно дала понять, что ничегошеньки-то она не помнит. А что помнит, то тогда же и рассказала следователю.

С Трещевой, понятное дело, адекватного разговора не могло быть в принципе. Она молча выслушала его «глупые вопросы» и вместо того, чтобы просто на них ответить,

только еще больше все запутала. Из того, что она в итоге ему сказала, он понял одно – женщина где-то не в себе. Может, она где-нибудь в астрале, может, где еще. Только ему это никак не пригодится. Потому что информативной составляющей в ее высказываниях не было никакой. Ноль.

На адвоката Трофимова он, в общем-то, и не рассчитывал. Вот и не ошибся. Глупо было надеяться, что тот выложит ему, почему собственно он взял на себя адвокатские обязанности в отношении подзащитной, на которую и дела-то еще не завели. Тем более что разглашать информацию о своем доверителе он был не обязан по закону.

Стас недоумевал. Как это теперь так стало получаться, что он ничего не мог предпринять. Не выяснить, не уточнить, не толком расспросить, не даже поговорить по душам. Ничего.

Самые простые вопросы, самые заурядные свидетели, самые банальные вещи не давались ему, словно заколдованные.

Раньше с ним такого не случалось. Раньше он мог разговорить кого угодно, и ему это ничего не стоило. А теперь что?

Он думал, сопоставлял факты и ни до чего так и не додумался. Отмазка с отпуском больше не прокатывала, а других причин он себе не припас.

Такое самоощущение ему не нравилось. С ним было непривычно и некомфортно. Такого не было на его памяти никогда. Чтобы ерзать в нерешительности или морщиться от собственной беспомощности.

В глубине души он все-таки надеялся, что это какой-то кратковременный сбой в несокрушимой программе его жизнедеятельности. И что он скоро пройдет. Но сидеть и ждать когда это случится, он не мог. Поэтому он решил сделать первое, что пришло ему в голову, а именно – выполнить работу над ошибками. И уж если самым большим проколом на настоящий момент числилась ситуация с Александрой, то с нее ему и следовало начать.

Для этого он максимально подготовился: этой-то способности у него пока что никто не отнимал. Что он сделал? Он узнал о Саше Заварзиной буквально все. Ну, или почти что все.

Узнал, например, что она не замужем. Хотя какой-то там бизнесмен имеется. Кстати говоря, который смылся за границу как раз в тот самый роковой злополучный день. Это надо взять на заметку… Стас остановился у подъезда и решил еще раз все обдумать, пока не зашел внутрь.

Еще узнал то, что, в общем-то, и так всем хорошо было известно. А именно: то, что Александра являлась владелицей и директором аудиторского агентства, которое ей подарила незабвенная Вера Игнатьевна Симакова.

Еще поинтересовался у Вани Терентьева насчет следственных действий в отношении нее.

Ваня сильно удивился, увидев его на рабочем месте, но информацией поделился: ему-то что – не жалко.

– Эта Заварзина та

еще штучка, – довольный собственным открытием, значительно сказал он и приложил указательный палец ко лбу. – В этом своем агентстве она прокручивала такие делишки по оптимизации налогов, что мама не горюй! А сама смотрит на тебя невинными глазами так бесхитростно и непорочно, что ты хочешь-не хочешь, а думаешь: то ли ты и в самом деле такая простодушная, то ли только прикидываешься наивной, чтобы задурить голову, а на самом деле – самая что ни на есть махровая аферистка.

– Александра Заварзина аферистка?! – удивился Стас. – Что-то не верится… А что она насчет перевода тетушкиных денег говорит? Она это как-то объяснила?

– Говорит, не знает. Ой, не верю я ей, – выдавил из себя Иван. – Темнит, как пить дать. Ну, ничего! Пусть пока на воле погуляет. А я тем временем на нее доказательную базу соберу. А тогда увидим, чья возьмет.

– Что, все так серьезно? – не очень-то рассчитывая на ответ, сказал Стас. Но Ваню это почему-то задело.

– Да для нее же закон не писан! – живо встрепенулся он. – Однако посмотрим, как она запоет, когда я ее к стенке-то поприжму!

Стас хотел было прокомментировать сие громкое заявление, но не стал. Уж больно решительно Иван был настроен. Юмора бы не понял, пришлось бы объяснять. А ему оно надо? Когда Иван входил в раж, с ним лучше было не связываться. И Стас это прекрасно знал. Вот и не стал искушать судьбу. Как ни как, а он в отпуске!

А если без шуток, то майор Чепешев и не подозревал, что под личиной добропорядочной гражданки Заварзиной скрывается «махровая аферистка». Что за ерунда? Глядя на то, как она убивается возле почившей Симаковой или трепетно что-то доказывает непреклонной экстрасенше, такое с трудом можно было себе представить. Однако, с другой стороны, что ей мешает пренебрегать законом и при этом оставаться чувствительной и нежной? Да, интересная постановка вопроса…

Впрочем, теперь он ни в чем не был особенно уверен. Он изо всех сил старался отделаться от ощущения собственной неполноценности, и все равно по большей части думал исключительно об этом, а не о делах.

Он еще немного постоял, размышляя обо всем понемногу и как бы и ни о чем, а тем временем к дому подъехала модная Александрова машина.

Стас уже собирался открыть широкую подъездную дверь, когда до него донесся возмущенный женский голос. Он обернулся и увидел подходящую к дому Сашу Заварзину.

– Вы меня что, преследуете? – окрикивала она его, приближаясь к подъезду.

Стас поднял на нее удивленный взгляд, от неожиданности сделал непроизвольное движение вперед и остановился. А Александра, подходя ближе, эффектно запрокинула вверх темноволосую очаровательную головку и, видя, что он никак не реагирует, хотела было продолжить свое язвительное эссе.

Но тут случилось то, чего никто не мог ожидать. Над Сашей почему-то тоже приспичило пролетать, не дожидаясь более подходящего времени и места, простому обыкновенному голубю. И вот ведь как простой голубь смог спровоцировать такие сложные последствия!