Чёрч. Книга 2
Шрифт:
— Эй, — прошептала она, когда Чёрч укутал ее одеялом до подбородка.
— Что? — спросил он и, убрав с ее лица волосы, поправил подушку.
— Голоса. Они исчезли, — сказала ему Эмма. — Я слышу только… себя.
— Хорошо. Значит, ты слышишь и меня тоже.
Она улыбнулась ему.
Он улыбнулся ей.
— Эмма Хартли, ты потрясающая, — вздохнул наконец Чёрч, поглаживая пальцем ее щеку.
Улыбка Эммы превратилась в усмешку.
— Может, даже красивая? — поддразнила его она, и Чёрч усмехнулся.
— Нет. По-прежнему не красивая. Тебе никогда не стать красивой. Эмма,
Чёрч быстро поцеловал ее еще раз и поспешил в другой конец подвала. Он застегнул молнию на спортивной сумке, схватил фонарик и принес его ей.
— Тебе нужна сумка? — спросила она.
Чёрч кивнул.
— Деньги. Еще не так поздно, я попробую найти нам дешевую подержанную машину. Мы не можем ехать назад на угнанной, тем более, если полиция скоро начнет расследование, — объяснил он. — Все мои деньги здесь. О! И еще кое-что, чуть не забыл.
Ей хотелось ему возразить. Хотелось сказать, чтобы он взял деньги и оставил сумку. Но тут Чёрч вытащил какой-то маленький серебряный предмет, и когда он ей его протянул, Эмма чуть не заплакала.
— Где ты это взял? — спросила она, забирая у него свой старый портсигар.
— После того, как ты себя порезала, — объяснил он. — Я вернулся в дом. Нашел его и хранил у себя. Выкурил все сигареты, что в нем были.
— Ты курил?
— Мне хотелось быть рядом с тобой. Я пока ещё не такой крутой мастер самокруток как ты. Но я наполнил его для тебя.
— Я… спасибо, Чёрч. Спасибо тебе за всё, — сказала она хриплым от волнения голосом.
— Не за что, — усмехнулся он, затем потянулся и выключил фонарик. — А теперь спи, ладно? Это приказ. Когда ты проснешься, мы свалим отсюда.
— Хорошо. И Чёрч?
К тому времени он уже был в другом конце подвала, и, судя по звукам, просовывал в окно сумку.
— Да?
— Я люблю тебя, — сказала она. — Павда. Спасибо, что позволил мне это сделать, что был терпелив со мной. Что позволил мне быть растерянной, чокнутой и злой. Боже, я вела себя с тобой просто ужасно.
Чёрч так долго молчал, что ей уже начало казаться, что, пока она говорила, он ушел. Но тут он откашлялся.
— Ты вела себя ужасно лишь потому, что я тебя такой сделал. Спасибо, что веришь в меня. Спасибо, что научила меня быть собой. Спасибо… спасибо, что любишь меня, — его голос упал до шепота. — И спасибо за то, что позволила мне любить тебя так, как я умею.
А потом он протиснулся в окно, и Эмма услышала его удаляющиеся шаги.
Как только Чёрч ушел, она закуталась в одеяло и сжала в руках портсигар. Теперь он частично принадлежал Чёрчу, на нем еще оставалось тепло его прикосновений. Эмма почувствовала, как медленно погружается в сон, и прижала металл к щеке.
«Когда я проснусь, все будет по-другому. Я буду здесь с ним, и мы покинем это место. Когда я проснусь, мы выберемся отсюда. Мы будем вместе. И все станет в сто раз лучше».
Эмма надеялась, что проснется очень, очень скоро.
25
Проблема
«Он не вернулся».
Эмма не запаниковала.
Вместо этого она села и огляделась. Рядом с ней на полу лежал рюкзак, поэтому она схватила его и расстегнула. Всё из него вытащила. Две пары брюк, шорты, несколько рубашек. Много трусиков. Ни одного лифчика. Слава богу, в добавок ко всему прочему в рюкзак второпях запихнули ее сумочку, и Эмма смогла вытащить из нее зажигалку.
Она откинулась на спину и закурила сигарету. Тут ее внимание привлекло кое-что ещё. Чёрч оставил на полу конверт, который бросил ей прошлой ночью. Она подняла его и взвесила в руке. Потом открыла и достала из него пачку денег. Пачка еще была обернута банковской лентой, под которой, похоже, находились новенькие стодолларовые купюры.
«Ну, ладно, давайте-ка посмотрим, что тут у нас».
Эмма дважды пересчитала деньги, чтобы убедиться, что у нее не поехала крыша, потом разложила их веером вокруг себя и оглядела.
Десять тысяч долларов.
Она никогда в реале не видела столько денег сразу. Такие бабки были только в клипах у рэперов. Эмма почувствовала легкое головокружение. И он сказал, что у него в той сумке еще больше? Господи, насколько больше? Нет, она знала, что у Чёрча есть деньги, но не представляла, сколько.
Эмма наклонилась и посмотрела на лицо Бенджамина Франклина. Как бы круто ни выглядели 10 000 долларов, однако разгуливать с такими деньгами было все же опасно. На самолетах запрещалось перевозить сумму, превышающую10 000 долларов наличными, предварительно ее не задекларировав. А к поездкам в машине это относится? Этого Эмма не знала.
Но она точно знала, что будь у нее такие деньги, она ни за что бы не оставила конверт с ними на полу.
Девушка взглянула на часы. Она не спала уже примерно час. Потом взглянула на окно.
«Потерпи. Не теряй веру. Прошлым вечером он уже проявил себя. Не теряй веру ».
Впрочем, выкурив половину сигарет у себя в портсигаре, Эмма почувствовала, что вера ее слабеет. Был уже полдень. Ей пришлось рискнуть и подняться в дом Стейси, чтобы стащить воды и какой-нибудь еды. Чёрч отсутствовал уже почти восемнадцать часов.
Черт, а что, если его поймали? Если его арестовали? Телефоном воспользоваться она не осмелилась — ей не хотелось, чтобы ее запинговала ближайшая вышка сотовой связи, когда по легенде она давно должна быть на пути в Нью-Йорк. Поэтому Эмма пробралась наверх, в спальню Стейси, и включила местные новости.