Череда многоточий. Итог за 5 лет
Шрифт:
А есть ли в этой продуктово-ненавистнической картине мира место Богу? Есть, но исключительно в качестве наблюдателя, об этом постоянно рассуждает Берти: «Где-то на небесах мы живем на видеосайтах Интернета, а Всевышний заходит то на одну, то на другую страничку. Телевидение делает нас Богом. А все мы, возможно, не что иное, как телевидение Бога.» Соответственно, как говорил классик, все дозволено.
В книге очень много моментов связанных с сексуальностью и переменой пола, но они почему-то не напрягают и абсолютно гармонично вписываются в общую канву сюжета.
Так или иначе, Шаннон после драматического, кровавого и весьма
Поэтому, если вас не смущает, как говорил Бёрджесс, good old ultra-violence 8 , если вы спокойно относитесь к весьма натуралистичным анатомическим подробностям и рассуждениям об убийствах, если вам интересна суть, как говорится, страха и ненависти, а также мести – добро пожаловать в мир моделей и уродов «Невидимок» Чака Паланика.
8
good old ultra-violence (англ.) – старое доброе сверхнасилие (Энтони Бёрджесс, «Заводной апельсин»)
P.S. Кстати, почему Паланик? Он же Palahniuk, то есть практически Палахнюк.
P.P.S. К сведению киноманов, сейчас идет работа над сериалом по «Невидимкам», по слухам, главные роли будут играть Мила Йовович и Брук Шилдс. Будем надеяться, что экранизация будет столь же удачной, как «Бойцовский клуб»
Photo courtesy of Pam Boehme Simon / pixabay.com / Лицензия СС0
Время свихнулось
Герои становятся предателями, предатели становятся героями.
Дж. Барнс
Джулиан Барнс, «Дикобраз»
Итак, с нами снова Джулиан Барнс, и его очередной сюрприз – роман «Дикобраз». Почему сюрприз? Да потому что это сугубо политическая книга, что в принципе Барнсу не свойственно.
Действие происходит в одной восточноевропейской стране, в которой с лёгкостью угадывается Болгария. В книге упоминается, что спецслужбы этой страны подозревали в причастности к покушению на Иоанна Павла II, совершенное в 1981 году турецким «Серым волком» Мехметом Али Агджой. Это была Болгария. И в книге фигурирует скульптура советского солдата «Алёша», которая стоит в Софии.
В центре событий – судебный процесс над последним президентом-коммунистом Стойо Петкановым. Обвинение возглавляет Генеральный прокурор Пётр Солинский. Собственно, на антагонизме этих персонажей и построена вся книга.
Петканов остался убежденным коммунистом и все обвинения в свой адрес считает смехотворными и бездоказательными. Ну, а о Солинском автор говорит: «Если народы иногда могут вести себя как отдельная личность, то он был личностью, ведущей себя как народ: десятилетиями терпел рабство, потом вдруг устраивал мятеж и страстно жаждал свежей риторики, которая поможет ему обрести
Стойо не стесняется в выражениях, когда говорит о Михал Сергеиче, называя его «кремлевским говнюком»: «Горбачев … Эта его вездесущая пролазливая баба с её парижскими нарядами и американскими кредитными карточками. А его пресс-секретарь, который сказал, что доктрина Брежнева умерла и ее надо заменить доктриной Фрэнка Синатры.» Такой же безжалостной критике он подвергает Хонеккера, Гусака и других бывших лидеров соцлагеря. Исключение делает только для Николае Чаушеску, «павшего геройской смертью».
Солинский тщетно пытается найти хоть какие-то доказательства преступлений Петканова. «Вопросы сбора улик и их допустимости трактовались весьма вольно, свидетеля могли в любой момент допросить заново, стороны оперировали гипотезами, лежащими за пределами всяческого правдоподобия. Словом, атмосфера в Храме Правосудия напоминала скорее не церковь, а базар». Но обвинения настолько смехотворны, что они разбиваются об аргументы бывшего президента. В конце прокурор прибегает уже к откровенной липе: «Документ не лжет, даже если он поддельный. И даже если он лжет, он необходим.»
Знакомо, не правда ли? Мы ведь тоже жили в эпоху радикальных перемен, и те, кого вынесло на этой волне, далеко не всегда были профессионалами. Вот и Солинский, будучи профессором права, уголовным правом вообще не занимался, однако его лояльность новым властям позволяет занять должность Генпрокурора.
В целом, как всегда у Барнса – характеры, даже у второстепенных персонажей, выписаны тщательно и мастерски. Так что если хотите окунуться в начало эпохи больших перемен – добро пожаловать в роман «Дикобраз».
Фото JDBlack / pixabay.com / Лицензия СС0
Вкус крови, или не ходите, девки, в Тиндер
Don’t play games, leave it if you don’t click 9 – третье и главное правило «Тиндера»
«Есть род, у которого зубы – мечи и челюсти – ножи, чтобы пожирать бедных на земле и нищих между людьми» Пртч, 30:14
Ю Несбё, «Жажда», 2017
«Даже бандерша добьется уважения, если проработает достаточно долго» , – любил говаривать Харри Холе. Но надо сказать, что Ю Несбё вызвал у меня уважение сразу, с первого прочтения «Нетопыря». И, безусловно, я сразу же проникся симпатией к Харри Холе (или, если точно следовать правилам норвежского произношения, Хуле, но с таким вариантом его бы у нас не пропустили). То есть вступил, по выражению самого Несбё, в ряды холеголовых. Изобретательный детектив, алкоголик с раздрызганной судьбой, презирающий общепризнанные правила белых воротничков от полицейской работы. Полагаю, что Харри – один из самых популярных детективов в литературе наших дней, наряду с Джоном Ребусом из романов Иэна Рэнкина и инспектором Линли и сержантом Хейверс из романов Элизабет Джордж.