Череп епископа
Шрифт:
— Да брось ты, Саш, — не выдержал один из мужчин. — Дождь пройдет, ни тут, ни там проезда не станет.
Словно услышав его слова, набежавшая туча закрыла солнце и принялась трусить на пеших воинов мелким противным дождем.
— Бр-р, холодно, — передернул плечами замыкающий колонну Кузнецов. — Не май месяц на улице. Зима скоро, а я как в легких ботиночках из дома выбрался, так все и гуляю. Этак и дуба дать недолго.
— Кто же знал, Витя, что мы в тысяча пятьсот пятьдесят втором году окажемся? — попытался утешить его ближний воин. — Знай мы про такое, не то что ботинками, гранатометами бы запаслись! Уже бы королями и маршалами заделались.
— Если бы, да кабы, — хмыкнул Кузнецов. —
— Ну, бодрее, рыцари! — оглянулся на отряд идущий первым магистр. — Скоро замок местной фогтии. Там и отдохнем, и поедим. Я так думаю, нам следует держаться вместе. Хотя, конечно, по уставу Ордена, рыцарей могут направить жить в монастыри. Учиться воинскому мастерству и набираться сил. Но мы попробуем договориться. В конце концов, готовый единый отряд тоже кое-что значит.
— Нет, ну почему же? — отозвалась девушка в желтой капроновой куртке. — Пожить в мужском монастыре — в этом что-то есть.
Отряд отозвался веселым смехом.
Вскоре дождь прекратился, так и не сумев толком размочить глинистую землю, но тучи не разошлись. В воздухе висела промозглая сырость, которая не превращалась в иней, видимо, чисто из принципа, поскольку на дворе стоял сентябрь, и календарная зима еще не началась. Когда лес разошелся в стороны, открывая обозрению широкие луга с редкими одиночными деревьями и темную, высокую громаду замка, путешественники с облегчением вздохнули и остановились. Мужчины скинули рюкзаки, проверили оружие, поправили доспехи. Те, у кого они имелись — надели плащи. Обе женщины достали пышные чепцы, объемные котты и сюрко с вышитыми нагрудниками. Учитывая погоду, свои платья они надели прямо поверх блузок и джинсов — хорошо хоть куртки сняли. Одна из девушек украсила себя ожерельем из крупного жемчуга, вторая — рубиновым колье. Впрочем, учитывая размер «драгоценных камней», и то, и другое явно было бижутерией.
— Вот, добрались, — с плохо скрываемым волнением сообщил Александр и нервно хихикнул: — Представляю, какие у них были бы лица, прикажи я сообщить, что явился Великий магистр «Ливонского Креста» со своими рыцарями. Придется на время забыть про титулы двадцатого века. Отныне мы просто странствующие рыцари, которые желают влиться в ряды великого Ливонского Ордена. Ну что, все готовы? Тогда пошли.
Сапиместский замок был сложен из темно-красного кирпича и представлял собой прямоугольное знание почти пятидесяти метров в длину и двадцати в ширину, с единой двускатной крышей из покрытой мхом черепицы. Фасад его, смотрящий в открытое поле, возвышался на высоту девятиэтажного дома, причем его органичную часть составляла круглая башня со множеством бойниц, с каменными зубцами и флагштоком наверху. На вторую башню то ли не хватило кирпича, то ли фантазии, но левую сторону фасада венчала всего лишь махонькая, укрытая островерхим шатром башенка с тремя узкими бойницами и тремя же круглыми окнами над ними. Странным контрастом рядом с узкими бойницами раскрывались широкие и высокие окна в готическом стиле в нижнем ряду, метров в пяти над землей, и прямоугольные окна на уровне шестого этажа.
Уходящие в дубовые заросли тылы замка в мощной защите, видимо, не нуждались, поскольку строители сделали все остальные стены чуть не втрое ниже фасада, и даже конек кровли не дотягивался до высоты башни метра на четыре. Вдоль этих низких стен стояло три сбившихся в кучку бревенчатых домика. Судя по тому, что крыльца перед дверью не имелось — с земляными полами и, судя по отсутствию трубы, все топились «по-черному». Со стороны домов доносились детский плач и мужская ругань, но людей видно не было.
Обогнув эти
Великий магистр военно-исторического клуба «Ливонский крест» сделал два шага, преодолев последний отделяющий его от ворот метр, вытянул из ножен меч и насколько раз с силой ударил навершием в ворота. Отступил немного назад и стал ждать. Спустя несколько минут в правой створке отворилось небольшое окошечко, из которого на гостя уставились внимательные бесцветные глаза.
— Wit existieren wandernd ruzar, — тщательно подбирая немецкие слова, сообщил Александр. — Wir winschen, die Relhen tapfer Orden zu betreten… Ferchtern?
Человек за воротами кивнул и закрыл окошко.
Егор Клепатник ничуть не удивился визиту странных гостей. Раб кавалера Ругальта, взятый два года назад на очередную войну с ляхами, он на свою беду понравился господину толковостью и способностью говорить по-немецки, и так и не был отпущен домой, как прочие выжившие в походе. Теперь Егор вместе с двумя десятками таких же бедолаг нес в замке караульную службу, помогал на кухне с едой, наводил чистоту в покоях и следовал за фогтом Рутальтом при его выездах в окрестные селения или в город, побрякивая висящими на поясе ножом и мечом. Право на оружие стало для него единственной привилегией по сравнению с остальными подданными Ордена.
Клепатник успел привыкнуть к распорядку и обычаям замка, и знал, что на проходящий в главном зале конвент могут появиться самые неожиданные гости. Далеко не все из них достаточно легко говорили на языке господ, не все приезжали на конях, и мало кто мог похвастаться такой свитой, как этот визитер. Поэтому привратник без особых сомнений прислонил к стене копье с черным засаленным древком, поднялся на второй этаж и толкнул тяжелую створку двери..
Рыцари пировали. Перед пылающим камином стоял накрытый скатертью стол кавалера Ругальта. Сам рыцарь сидел в кресле с прямой спинкой, держа в руке высокий золотой кубок, а рядом, на подлокотнике, расположилась большегрудая тонконогая девка в синем вытертом платье — Регина из уличной хижины. Гулящая ластилась к господину, и потихоньку ощипывала шматок горячего жирного мяса на его блюде. Пару раз такие выходки девки злили гостей, и тогда фогт в наказание отправлял ее ублажать воинов — но сегодня рыцарь выглядел довольным, и попробовать молодого тела Егору и его сотоварищам явно не намечалось.
Прочие рыцари умещались на простых скамьях за длинным столом из струганных досок, уставленным множеством кувшинов и подносов с целиком зажаренными гусями, поросятами и большими кусками убитого на охоте кабана. Кавалеры лениво тискали изрядно пьяных девок и радостно хохотали, наблюдая за марширующими по засыпанному соломой полу колченогими менестрелями. Первый из музыкантов весело стучал по подвешенным на поясе литаврам, второй бил палками в барабан, висящий на спине первого, а третий — в барабан второго. Менестрели раскачивались из стороны в сторону, старательно орали песню про отправившегося в дальний поход барона, и не забывали корчить разнообразные рожи. Вокруг процессии, громко лая, скакали черные гончие псы из своры кавалера фогта.