Череп грифона
Шрифт:
— Знаю. — Соклей сглотнул и слегка позеленел. — Я думал, что избавился от морской болезни, но она вернулась во время остановки на Косе.
И он был не один такой. Двое моряков перегнулись через борт и блевали. Может, они и не блевали бы сейчас, если бы не напились на Косе прошлой ночью, хотя не исключено, что эти двое, подобно Соклею, просто провели слишком много времени на берегу.
К облегчению Менедема, «Афродита» к закату добралась до Милета. Не хотел бы он провести ночь в таких бурных водах, к тому же мог подняться ветер,
Пришвартовавшись в гавани к закату, Менедем стал смотреть на мир куда благодушнее.
Местные жители, пришвартовавшие судно, болтали друг с другом на ионическом диалекте, принятом в этом городе. Когда к «Афродите» с важным видом подошел один из офицеров, чтобы задать вопросы, портовые рабочие замолчали и отшатнулись, как побитые дети. Поколением раньше Милет пытался сдержать воинов Александра и был за это отдан на разграбление. В нынешние дни местные не доставляли завоевателям никаких хлопот.
— Вы с Коса, вот как? — спросил офицер.
Менедем не осмелился солгать, поскольку на борту акатоса было много шелка. Офицер задумчиво почесал подбородок, под его пальцами заскрипела щетина. Наконец он спросил:
— Пока вы там были… вы что-нибудь слышали о том, что племянник Антигона присоединился к войскам этой уродливой жабы, Птолемея?
«Ага, — подумал Менедем. — Он и понятия не имеет, что это мы доставили Полемея на Кос. Тогда все проще».
А вслух сказал:
— Да, Полемей был там в то же время, что и мы. Но твоему господину больше не стоит о нем беспокоиться.
— Как? Почему не стоит? — вопросил офицер.
— Потому что Полемей мертв, — ответил Менедем. — Он пытался переманить некоторых военачальников Птолемея на свою сторону. Птолемей поймал его на этом и заставил выпить цикуту. Я уверен в правдивости новостей — об этом толковал весь Кос, когда мы отплывали нынче утром.
Он решил не говорить о том, что Соклей лично наблюдал за казнью Полемея. Ведь если бы офицер ему поверил, он мог бы — и, скорее всего, так бы и произошло — задуматься, а каким образом Соклей добился подобной привилегии.
Но даже такой ответ Менедема заставил офицера разинуть рот.
— Если это правда, то новости потрясающие! А вы уверены, что все так и есть?
— Лично я не видел тело Полемея, — правдиво ответил Менедем, — но зачем Птолемею лгать? Подобная ложь могла бы подтолкнуть к мятежу воинов, явившихся к нему вслед за племянником Антигона, как ты считаешь?
Немного подумав, офицер кивнул. Потом ухмыльнулся, и его лицо исказил шрам, которого Менедем сперва не заметил.
— Ты прав, клянусь богами. Новости надо немедленно передать Антигону. Он сейчас в Геллеспонте. Может, вы захотите задержаться в порту? Я не удивлюсь, если он наградит вас за такие вести.
Соклей стал похож на человека, которого только что пырнули ножом в спину, но Менедем ответил:
— Почтеннейший, если бы я был уверен, что именно так и случится, я бы остался. Но посмотри, какая у нас многочисленная команда. Вряд ли я могу позволить себе задержаться всего лишь ради надежды на награду — ведь в любом случае мне придется платить гребцам.
— Это и
У Менедема было искушение задержаться. Одноглазый Старик и в самом деле мог очень обрадоваться, узнав, что мерзкий племянник больше его не побеспокоит, при поддержке Птолемея или без оной. Но Менедем не шутил, сказав, что содержать команду «Афродиты» стоит недешево: прождав полмесяца, он израсходовал бы полталанта серебра.
Тоном человека, получившего отсрочку смертного приговора, Соклей спросил офицера:
— А здесь что нового?
— Здесь — немного, — ответил тот, — но на днях пришли новости из Эллады.
— Расскажи! — быстро попросил Менедем.
— Ну, — проговорил офицер с самодовольной улыбкой человека, знающего то, чего не знают его слушатели, — вы, может, слышали о юноше по имени Геракл, внебрачном сыне Александра и Барсины?
— О да, — кивнул Менедем. — Это тот самый, что выбрался в прошлом году из Пергана и явился к Полиперкону, чтобы помочь ему свести с ума Кассандра в Македонии.
— Верно, — сказал офицер Антигона, в то время как Соклей проговорил краешком рта:
— Скорее всего, этот Геракл вообще не сын Александра, а просто орудие, которое Антигон использует против Кассандра.
— Знаю, заткнись, — прошипел Менедем, а потом спросил офицера: — Так что насчет этого юноши?
— Он мертв, вот что, — ответил офицер. — Так же мертв, как Полемей, если вы рассказали правду. Кассандр убедил Полиперкона, что наследник Александра слишком опасен, чтобы оставлять его на свободе, и вот… — Он полоснул себя пальцем по горлу. — Говорят, Полиперкон получил за это земли в Македонии и воинов, которые помогут ему победить на Пелопоннесе.
— Кассандр не хочет оставлять в живых никого из кровных родственников Александра, потому что это ослабит его власть в Македонии, — заметил Соклей. — Он всего лишь генерал; а эти люди могли бы объявить себя царями.
— Верно, — подтвердил Менедем. — Вспомни, как прошлой зимой он избавился от законного сына Александра Великого, мальчика по имени Александр, и от его матери, Роксаны.
— Это точно, Кассандру нельзя доверять, — заявил офицер Антигона и двинулся по пирсу обратно. — Пойду расскажу новости старшим. Они будут рады это услышать, не сомневайтесь.
— «Кассандру нельзя доверять», — насмешливо повторил Соклей. — Да нельзя доверять никому из македонских генералов, и все они хотят увидеть, как умрет родня Александра.
— Ты, без сомнения, прав, — сказал Менедем, — но все-таки мы узнали интересные новости, которые еще не добрались до Коса.
— Вряд ли теперь в живых остались даже внебрачные дети и дальние родственники Александра, — сказал Соклей.
— Его сестра Клеопатра все еще в Сарде, так? — спросил Менедем.
— Клянусь богами, ты прав! Я и забыл про Клеопатру! — Судя по всему, Соклей разозлился на себя, как часто бывало, когда он забывал подобные вещи. Но потом улыбнулся — Менедем не хотел бы, чтобы эта улыбка была адресована ему, — и добавил: — Хотел бы я знать, сколько ей еще осталось жить.