Черепахи до самого низа. Предпосылки личной гениальности

Гриндер Джон

Джуди: Сознание или первое внимание моделирует второе внимание, для этого оно и предназначено – выбирать, что укрепляет нашу реальность, чтобы мы знали, где находимся и как оценивать остальную часть мира.

Кэрол: У меня действительно были проблемы вчера вечером...

Джуди: О, не у вас, Кэрол. У кого угодно, только не у вас... (Смех)

Кэрол: ...я перечитывала свои заметки, чтобы понять, что должна испытывать на мосту (смех)

Джуди: И что вы испытывали?

Кэрол: Именно это я и хочу прокомментировать. Меня сопровождали два человека, которые все время объясняли, что я должна испытывать.

Джон:

Мелкие тираны принимают множество форм.

Кэрол: Это точно. И когда я вернулась, произошло кое-что интересное. Хотя они все время пытались объяснить мне это самыми разными способами, и я все время пыталась их понять, иногда я испытывала что-то, чего не переживала прежде. И когда мы позже обсуждали все это, я не могла об этом говорить, хотя это было самым важным. Теперь я понимаю, что эти переживания стали возможными благодаря вашим инструкциям. Новый опыт, который не был связан с...

Джон: ...Первым вниманием в любой знакомой форме. Здесь есть фаны Кастанеды? Они наверняка помнят – в одной из последних книг он описывает, как внезапно обнаруживает, что провел с Хуаном и Хенаро вдвое больше времени...

Джуди: ...Чем сознательно помнит.

Джон: И он не помнит тех ситуаций, когда был во втором внимании, а первое внимание при этом не занималось моделированием.

Джуди: Одна из причин, почему мы выбрали учение дона Хуана в качестве «описания», возможного описания – дон Хуан шел прямиком во второе внимание. В то же время, Бейтсон предлагает другое описание, но есть много общего в том, куда они направляются...

Джон: Определенно разными путями.

Джуди: Да, разными путями.

Джон: Двойное описание.

Мумтаз: Я прошел по мосту метафорически, и у меня было много переживаний в этом состоянии «аптайма». Никакого внутреннего диалога. Но потом ветер начал качать мост, у меня закружилась голова, и я не смог продолжать идти. И, кажется, я спросил свое бессознательное: «Могу ли я закончить эту задачу без ветра?» И я это сделал! (смех)

Джон: Головокружение. В детстве, если вы помните, это был очень ценный опыт. Отец брал меня на руки, подбрасывал в воздух, и я чувствовал себя невесомым. Или мы катались на карусели в парке, и чем быстрее мы кружились, и чем больше теряли ориентацию, тем было веселее.

Женщина: Это точно.

Джон: А как насчет взрослых, которые утратили радость отдаваться чему-то в этом смысле? Но теперь у вас есть способ получить свой пирог, по крайней мере, его кусочек, и съесть этот кусочек – только будьте при этом осторожны. Обратите внимание, чувство головокружения может возникнуть только в том случае, когда воспринимающий движется относительно окружения. И один из способов управлять степенью головокружения, пока для вас еще не безопасно отдаться ему полностью – установить страховку, обозначить свой контекст так, чтобы вы могли одновременно сохранять ориентацию и продолжать вращаться. И когда голова начинает кружиться, вы можете это контролировать, можете позволить себе небольшую дезориентацию, можете продолжать вращаться. А если дезориентация становится слишком сильной, вы можете плавно замедлить вращение. Вы можете контролировать свое движение относительно контекста точно так же так же, как переключатель скоростей в машине.

Джуди: В балете есть сцена. Сцена не устраняет головокружения, но помогает поддерживать ориентацию. И чтобы крутить фуэтэ, мне нужна только тренировка. Чем больше я тренируюсь, тем дольше и лучше могу крутить фуэтэ. Но если я долго верчусь в одном направлении, потом мне нужно вертеться в противоположном, чтобы размотаться. (смех)

Джон: Равновесие. Равновесие.

Джон: Например, элемент мастерства хорошего спортсмена – это знать, что игнорировать,

а на что обращать внимание, правда же? Сортировка. И второе. Независимо от того настолько страстно и тотально любое ваше состояние, должен быть набор программ выживания, которые имеют полное право его прервать. Вы должны сохранять достаточный уровень восприятия окружения за рамками той текущей задачи, в которую тотально погружены. И если возникнут какие-то сигналы, что ваше физическое выживание находится под угрозой, эти программы тут же прервут ваше сосредоточенное состояние. Так, если вы идете по мосту Золотые Ворота и сталкиваетесь с кем-то, кто не совсем спокоен, и в руке у него – кусок металла, заточенного с одной стороны, его еще называют ножом, но вы можете и не знать об этом в своем измененном состоянии... Тут лучше всего прервать любое состояние, чтобы эффективно справиться с данной ситуацией. И то же самое верно, если вы прыгаете с шестом, и какой-то болельщик выскочит на дорожку для разбега. Не имеет значения, это может случиться в любом окружении, где есть другие живые существа. Это – смысл, в котором я считаю неуместным полностью отгораживаться от мира. Вы можете создать безупречный опыт полной, страстной погруженности, и в то же время другие ваши части должны контролировать окружение, как «нянька». Термин взят из разведки... Если вы идете на явку, и там может быть засада, у вас всегда есть нянька, которая вас «пасет». Я хочу, чтобы у всех вас были собственные няньки.

Мужчина: Фактически, когда вы двигаетесь от состояния, в котором вы находитесь, когда идете через мост, то, что вы отслеживаете окружение, нянька дает вам информацию, помоагет вам немедленно переходить в состояние, способствующее выживанию, и вот вы уже на сто процентов находитесь в этом следующем состоянии.

Джон: Да, в следующем состоянии. И так же тотально, как в предыдущем.

Джуди: В этом новом состоянии у вас тоже нет рефлексирующего сознания. Но мысль, что вы делаете это, заканчиваете и потом спрашиваете: «Что у меня получилось? Хорошо ли я это сделал?», имеет смысл. Когда вы на сто процентов погружены в состояние и просто делаете то, что делаете, вы ничего не оцениваете.

Джон: Вот-вот. Мы вернулись прямиком к вопросу Джули и Алана. Одна из важнейших функций первого внимания – инвентаризация. И если оно проводит инвентаризацию, не разрушая сосредоточенного состояния, значит сохраняется стопроцентная страстная вовлеченность в именно тот класс переменных, который необходим для выполнения задачи. И в то же время, инвентаризация продолжается и не прерывается состоянием сосредоточенности. Тогда возникает единственный вопрос: когда вы получаете результаты инвентаризации?

В основе НЛП лежит предположение, что мы можем моделировать свой собственный опыт и, таким образом, в огромной степени ускорять свой процесс обучения.

Джуди: Вот как НЛП вписывается в эпистемологию – как мы знаем то, что знаем.

Джон: Проблема здесь такова – многие части первого внимания начинают индульгировать. Они выходят из управления и из синхронизации со вторым вниманием. И второе, даже более опасное, они начинают верить в свои собственные модели.

Джуди: Различие между моделью и теорией...

Джон: ...В том, что теорию не обязательно можно опровергнуть. Одно из условий корректности работы первого внимания по моделированию таково: чтобы уточнить модель, нужно обязательно искать контрпример. После первых успехов вы учитесь на своих ошибках, а не на постоянных успехах. Вопрос в том, способны ли вы замечать, какие ошибки уместны с точки зрения риска в той деятельности, которой вы заняты. После выступления спортсмен может намного улучшить свое мастерство, рассматривая свой опыт с точки зрения равновесия – возвращая первое внимание к тому, что у него не получилось во время выступления. Однако, если созданы конструктивные отношения между первым и вторым вниманием, первое внимание может моделировать аспекты работы второго внимания, и их можно будет улучшить. Именно так люди добиваются все большего и большего совершенства.