Через пустыню
Шрифт:
— Что они делали?
— Хабир отдыхал у меня, а потом пошел на Бир-Рекеб, собираясь оттуда вернуться в Крис. Чужеземец купил у моего сына лошадь и отправился по дороге в Кбилли.
— Благодарю тебя.
Омар молча пошел дальше и привел нас в хижину, где мы поели немного фиников и выпили по чашке мясного бульона. Потом он повел нас дорогой на Бешни, Негуа и Эль-Мансуру, там, расспросив жителей, мы узнали, что идем по пятам преследуемого. От Эль-Мансуры недалеко до крупного оазиса Кбилли, где была тогда резиденция турецкого векиля [33] , который под надзором регента Туниса [34] управлял полуостровом Нифзоа. Здесь же находился десяток приданных
33
Векиль — министр, сановник при дворе падишаха; иногда употребляется в значении «градоначальник» (тур.).
34
В то время, как создавался роман, Тунис был французским и управлялся регентом.
Прежде всего мы направились в кофейню, где Омар немного отдохнул. Потом он покинул нас, чтобы навести справки, и вернулся только через час.
— Я видел его, — сообщил Омар.
— Где?
— У векиля. Он — гость векиля и очень пышно разодет. Если вы хотите говорить с векилем, то должны идти, потому что как раз сейчас он принимает просителей.
Это меня крайне заинтересовало: преследуемый законом преступник оказался гостем султанского наместника!
Омар отвел нас через пустую площадь к низкому каменному дому, наружные стены которого не украшало ни одного окна. Перед единственной дверью онбаши [35] гонял солдат, в то время как сака [36] стоял, прислонясь к косяку двери. Мы вошли в дом, не встретив никакого сопротивления, только слуга-негр справился о цели нашего посещения. Он же провел нас в селямлык [37] , бедную комнату, единственным украшением которой был старый ковер, расстеленный в одном из углов. На этом ковре сидел мужчина с расплывшимся лицом и курил хуку — допотопную персидскую трубку.
35
Онбаши — десятник (тур.); военный чин, соответствующий капралу или ефрейтору.
36
Сака — армейский барабанщик (тур.).
37
Селямлык — мужская половина дома (тур.).
— Что вам надо? — спросил он довольно грубо.
Мне не понравился тон, которым был задан вопрос, поэтому я в свой черед ответил вопросом:
— А вы кто такой?
Он с удивлением посмотрел на меня и ответил:
— Векиль!
— Мы хотели бы поговорить с гостем, который сегодняили вчера пришел к тебе.
— Кто ты?
— Вот мой паспорт.
Я дал ему документ. Он заглянул в него, потом сложил и засунул в карман своих широких шаровар.
— А это что за человек? — продолжал он спрашивать, показывая на Халефа.
— Мой слуга.
— Как его зовут?
— Он называет себя Хаджи Халеф Омар.
— А другой спутник?
— Это проводник Омар бен Садик.
— А кто ты сам?
— Ты уже прочел в документе.
— Я не читал его.
— Мое имя записано в паспорте.
— Он заполнен знаками неверных. Кто тебе его дал?
— Французские власти в Алжире.
— Здесь французская власть не действует. Твой паспорт стоит не дороже пустой бумаги. Итак, кто ты?
Я решил сохранить имя, данное мне Халефом.
— Меня зовут Кара бен Немей.
— Ты — сын Немей? Я такого племени не знаю. Где они живут?
— Западнее Турции вплоть до стран Franzesler и Engle— terri [38] .
— Они живут в одном большом оазисе или у них много мелких оазисов?
— Они живут в одном-единственном оазисе, но он так велик, что в нем проживают пятьдесят миллионов человек.
— Аллах акбар! Есть же оазисы, которые кишмя кишат Божьими тварями. Есть ли ручьи в твоем оазисе?
38
Французов
— В моем оазисе течет пятьсот рек и миллионы ручьев. Многие из рек так велики, что по ним ходят суда, каждое из которых вмещает больше людей, чем живет народа в Басме или Рахмате.
— Аллах керим! Вот было бы несчастье, если бы все эти суда в одночасье исчезли!.. В какого Бога верят немей?
— Они верят в твоего Бога, но называют его не Аллах, а Отче.
— Ты гяур? И осмеливаешься говорить с векилем Кбилли! Я прикажу высечь тебя, если ты не потрудишься немедленно исчезнуть с глаз моих.
— Разве я сделал что-нибудь противозаконное или оскорбительное?
— Да. Гяур никогда не смеет показываться мне на глаза. Итак, как зовут твоего проводника?
— Омар бен Садик.
— Хорошо! Омар бен Садик, как долго тебе служит твое имя?
— Со вчерашнего дня.
— Это недолго. Я постараюсь быть милостивым и прикажу дать тебе только двадцать палочных ударов. — Обратившись ко мне, он продолжал: — А как зовут твоего слугу?
— Аллах акбар, но он, к сожалению, сделал твою память такой маленькой, что ты не можешь запомнить двух имен! Как я уже тебе сказал, моего слугу зовут Хаджи Халеф Омар.
— Ты осмелился укорять меня, гяур? Я вынесу тебе приговор позже. Итак, Халеф Омар, ты называешь себя хаджи и служишь неверному? За это я удвою тебе наказание. Как долго ты находишься при нем?
— Пять недель.
— Стало быть, ты получишь шестьдесят ударов по пяткам и еще должен будешь ни есть, ни пить в течение пяти дней… А ты теперь снова скажи свое имя.
— Кара бен Немей.
Хорошо, Кара бен Немей, ты совершил три крупных преступления.
— Какие, сиди?
— Я тебе не сиди! Называй меня «ваша милость» или «ваше высочество»! Твои преступления таковы: во-первых, ты совратил двоих правоверных, взяв их к себе в услужение, — это пятнадцать палочных ударов; во-вторых, ты осмелился помешать мне, нарушив мой кейф [39] , — еще пятнадцать палочных ударов; в-третьих, ты усомнился в моей памяти — двадцать палочных ударов. Итого пятьдесят ударов по пяткам. А поскольку я вправе требовать за каждый приговор налог, то все, чем ты владеешь и что носишь с собой, отныне будет принадлежать мне. Я конфискую твое имущество.
39
Кейф — слово, в арабском языке имеющее значение «удовольствие», «наслаждение».
— О ваша милость, я восхищен тобой! Твоя справедливость велика, твоя мудрость — выдающаяся, твое милосердие — еще возвышеннее, а твои ум и хитрость — самые выдающиеся. Но я прошу тебя, благородный бей [40] Кбилли, позволь нам увидеть твоего гостя, прежде чем мы подвергнемся столь изощренному наказанию.
— Что ты от него хочешь?
— Я предполагаю, что он знаком со мной, и хотел бы насладиться его видом.
— Он знает, что вы должны прибыть.
40
Бей — господин, крупный феодал, вельможа (тур.).
— Да? Откуда же?
— Вы прошли мимо и не заметили его, а он сразу же донес мне про вас. Если бы вы не пришли сами, я бы приказал привести вас силой!
Наместник хлопнул, в ладоши, и сейчас же появился чернокожий слуга, бросившийся перед векилем ниц, словно это был сам султан. Векиль прошептал ему на ухо несколько слов, после чего африканец удалился. Через какое-то время дверь отворилась, и вошли десять солдат под предводительством онбаши. Они выглядели жалко в своих лоскутных одеяниях, которые ни в малейшей степени не напоминали военную форму. Большинство солдат были босиком. В руках у них были ружья, которыми можно было делать что угодно, но только не стрелять. Солдаты беспорядочно свалились в ноги векилю, который оглядел их как можно более воинственно, а потом скомандовал: