Через триста лет после радуги (Сборник)
Шрифт:
— Что нибудь важное? — спросил Семен Семенович.
— Так. Кое-что про систему Мироненко. Спрашивают, цветет ли здесь мимоза.
— Она здесь цветет по своей, особой системе, — серьезно ответил Семен Семенович.
Они сидели на камне возле крайней вольеры. В стороне оживленно перетюкивались ножи. Десяток домохозяек, привлеченных сдельной оплатой, обрубали зловредные головы.
— Идемте, — сказал Славка.
— Я думаю, может быть, организовать пацанов на ловлю бычка? У бычков
— Проверим, — сказал Славка.
— Куда гарпун кладешь? — сердито спросил Топорков. — Или он тебе с левой руки нужен?
Мотофелюга «Старушка» третий раз отправлялась в море. Первый рейс был просто пробным. Во второй раз сорвавшийся откуда-то ветер загнал шлюпку обратно в речное устье.
За это время мотофелюга приобрела вид бывалого промыслового судна. Длинные шесты гарпунов аккуратно мостились вдоль борта. Зачехленные от морской сырости винтовки лежали на банках. Портящие морской антураж посуда и примус прятались в носовом отсеке. Брезентовые полосы брызговиков не болтались как попало, а были аккуратно прикантованы бечевкой. Толстый морской брезент укрывал одежду и продукты, и кольчатые свитки линей висели на нужных крючьях.
В этот раз на берегу не торчала толпа. Было раннее утро. Ленивые, почти неприметные для глаза валы океана с шорохом перекатывали гальку. Сплющенное рефракцией солнце висело над водой желтым блином.
— Куда они пойдут? — спросил Славка.
— В какую-то Татьянину бухту. Старожилы посоветовали. Говорят, по морскому зверю нет богаче места, — ответил Семен Семенович.
Они стояли на берегу трое. Третьим был Веня Ступников. Он стоял в сторонке и, сосредоточенно дымя сигаретой, наблюдал за погрузкой.
— Пошли! — скомандовал Топорков и налег плечом на корму.
Мотофелюга проскрипела килем по гальке и тихонько закачалась на воде. Затарахтел двадцатисильный двигатель. Никто из троих, сидевших в лодке, не оглянулся на берег.
Семен Семенович Крапотников долго смотрел вслед шлюпке. Он размышлял о том, что такое удача и какова ее вероятность. И, как бы отвечая на его мысли, Веня сказал:
— Они же дилетанты в морской охоте, а дилетантам всегда везет.
— В «очко» им везет, — сердито сказал Семен Семенович.
Желтый круг солнца поднялся выше. Пылающая отблесками рябь усов тянулась за носом лодки, которая теперь казалась просто черным непонятным предметом.
— Черт возьми, — зачарованно вздохнул Славка. — Такое не каждый день увидишь.
— Конечно, если человек нездешний, — ехидно вымолвил Веня и, независимо сплюнув, зашагал от берега.
— Ну что ж, — сказал Славка. — Пожалуй, мне пора на крыло, Мавр сделал свое дело, мавр может
В дверь постучали. С независимым видом вошла Соня.
— Семен Семенович, — сказала она, — там бычков привезли три корзины. Принимать или не принимать?
— Соня, — сказал Семен Семенович, — я объявлю вам выговор. Какой вы, к чертям, Тамерлан, если человек ни с того ни с сего собирается уехать!
— Может быть, человеку столичные нравятся, — дерзко сказала Соня.
Зазвонил телефон. Славка взял трубку.
— Кит, — сказал чей-то хриплый возбужденный голос. — К вам прибыл кит.
— Какой кит? — спросил Славка.
— Мертвый, конечно, — ответила хриплая трубка.
Они обгоняли пешеходов. Пешеходы тоже шли к пристани. У них был необычный возбужденный вид. Пешеходов становилось все больше. Еще издали они увидели на пристани толпу. Толпа стояла у причала, и оттуда шло глухое удивленное молчание.
Мотофелюга «Старушка» покачивалась у деревянной стенки. Рядом с ней качался мертвый сероватый кит. Топорков, Бедолагин и Янкин встали им навстречу.
— Как? — сиплым голосом спросил Семен Семенович, :
— Обыкновенно, — сказал Бедолагин.
— Кашалот. С зубами, — добавил Топорков.
«Нет, такого мне больше никогда не увидеть», — сказал сам себе Беклемишев. Но он ошибался. Ему предстояло увидеть еще многое…
— Пресса, пропустите прессу, — раздалось сзади. Веня Ступников рассекал толпу, целясь в фотоаппарат, — Готово, — сказал он, переведя Десятый кадр. — Теперь мне надо снять, как его будут резать.
— Обыкновенно, — сказал Бедолагин.
— Вытащить надо вначале, — добавил Янкин.
Кита удалось вытащить при помощи двух автомашин и одного трактора. Его отвели на отмель за пристанью. Теперь он лежал на песке. Беклемишев шевелил губами. Он вспоминал систему определения возраста кашалотов и их размеры.
Веня Ступников дощелкивал вторую пленку. Топорков, Бедолагин и Янкин совещались о чем-то в стороне.
— Ну, — сказал Семен Семенович, — транспорт ждет.
Но никто не подходил к киту ни с топорами, ни с ножом.
— В чем дело?
— Большой он, — сказал Янкин. — Чем резать?
— Чем?
Кит лежал как монолитная скала. Семен Семенович ожесточенно скреб затылок. Беклемишев стоял в стороне и мучительно старался приспособить кита к системе раздела тушек грызунов. Но ни Мамушкин, ни Гупер в этой ситуации не годились.
Веня Ступников метался между Крапотниковым и Бедолагиным, между Янкиным и Топорковым.
— Идите к черту, — сказал ему наконец Янкин. — Я не знаю, как обдирают эту мышку.