Через все испытания
Шрифт:
кто убежал, кто сдался!
Дезертиру
порцию свинца!
Если даже
ты один остался,
все равно
сражайся до конца!
Для нас, сталинградцев, остановивших наступление фашистской армии Паулюса и измотавших ее в оборонительных боях, все яснее становилось, что недалек день решительного наступления и разгрома врага под Сталинградом. Командиры и политработники дивизии понимали, что наряду с обороной надо готовить людей к наступлению, к полному разгрому гитлеровцев в будущих боях. Необходимо было научить их решительно атаковать и прорывать оборону противника, сокрушать доты, дзоты и отдельные укрепленные здания в городе. На этих вопросах и было сосредоточено все внимание в боевой и политической подготовке личного состава в оставшееся перед
14 ноября политотдел дивизии получил письмо Военного совета Сталинградского фронта к коммунистам. В нем говорилось о том, что мы, сталинградцы, познавшие горечь отступления и проявившие огромное упорство в обороне, теперь должны громить врага и гнать его с нашей земли. Это письмо было немедленно доведено до всех коммунистов дивизии.
19 ноября Юго-Западный и Донской фронты перешли в наступление. В этот же день было получено обращение Военного совета Сталинградского фронта, где говорилось: "Настал час грозной, но справедливой расплаты с подлым врагом немецко-фашистскими оккупантами. Мы отстояли Сталинград. Теперь на нашу долю выпала честь начать мощное наступление".
Командующий армией генерал М. С. Шумилов поставил перед офицерами штаба и политотдела задачу довести приказ, его требования до каждого бойца и командира, еще раз проверить боевую готовность войск к наступательным боям, обеспечить точное соблюдение времени начала стремительной атаки переднего края обороны противника всеми подразделениями частей одновременно, контролировать ход боевых действий соединений и своевременно докладывать об их действиях штабу армии.
Через час я уже был в 204-й дивизии. Во всех ротах и батареях были проведены митинги, на которых зачитывался приказ. В своих коротких выступлениях бойцы клялись смело идти на штурм врага. На одном из митингов выступил красноармеец Николай Карпухин. Он в 1918 году защищал Царицын. Тогда ему было 18 лет.
– В 1942 году, - говорил он, - мне выпала честь снова стать на защиту волжской твердыни - Сталинграда. Не посрамлю славных традиций защитников Царицына, буду бить врага, как двадцать четыре года назад.
В ночь на 20 ноября командиры и политработники всех звеньев находились среди бойцов в окопах и траншеях, доводили боевую задачу до каждого красноармейца и проверяли готовность людей к наступлению. В 13 часов 30 минут после мощной артиллерийской подготовки и массового залпа PC, под непрерывный грохот артиллерии, перенесшей огонь в глубину обороны противника, в полосе наступления 64-й армии двинулись вперед наши танки, а за ними пехота. Не успели развеяться дым и пыль, как бойцы частей дивизии, наступавшие на левом фланге армии в составе ее ударной группировки, ворвались в окопы и блиндажи врага. Так началось наступление.
Трехдневные бои увенчались полным успехом наших войск. 204-я дивизия, прорвав вражескую оборону, продвинулась вперед на 15 километров и 22 ноября захватила балку Ягодная и поселок Ягодный.
О том, какой ожесточенный характер носили бои с первого же дня прорыва обороны противника, говорят такие примеры. 730-й полк под командованием подполковника Г. М. Митина получил приказ выбить немцев из поселка Ягодный. В установленный срок батальоны поднялись в атаку. Гитлеровцы открыли ожесточенный огонь. Завязался жаркий бой. Полк трижды пытался ворваться в траншеи врага, но каждый раз безуспешно. В четвертый раз бойцам наконец удалось приблизиться вплотную к позициям гитлеровцев, но под ураганным пулеметным огнем они были вынуждены залечь. Полк тем не менее нес большие потери. Дальше медлить нельзя, надо действовать решительно. О своем решении продолжать атаку Митин доложил командиру дивизии генералу А. В. Скворцову. Тот дал "добро", и подполковник снова поднял бойцов: "Вперед!"
После боя мы вместе с Митиным пошли по траншеям. Солдаты чистили оружие, приводили себя в порядок. Многие были перевязаны. Командир полка остановился возле раненого солдата, спросил, почему тот не идет в санбат.
– Так ведь в наступление пошли, товарищ подполковник, - бодро ответил тот. - Кому же охота от своих отставать! А рана - пустяки. До свадьбы заживет... - И он стал крепче натягивать шапку-ушанку. Но как ни старался боец спрятать окровавленный бинт под шапку, так ему это и не удалось. Кончилось тем, что воин махнул рукой, улыбнулся и сказал:
– Таи ведь только трошки осколком зацепило. По коже чиркнуло. Уже небось подживает.
Вечером в расположение полка прибыл генерал Скворцов. Вместе с командиром полка он поехал на место, где несколько часов назад кипел рукопашный бой. В траншеях, окопах, на земле валялись трупы гитлеровцев. Наших воинов, павших в бою, с почестями похоронили. Комдив внимательно осмотрел поле боя.
– Хорошо поработали. Молодцы! - удовлетворенно сказал он и тут же приказал подготовить на особо отличившихся воинов наградные листы.
Успеху пехотинцев активно содействовали артиллеристы, которыми командовал майор М. И. Счетчиков. Поддерживая атакующих огнем, они уничтожили до двух батальонов пехоты противника, пять артиллерийских в одну зенитную батареи, шесть танков, подавили десятки вражеских блиндажей, дзотов и пулеметных точек.
Оборона противника была прорвана как северо-западнее, так и южнее Сталинграда. 23 ноября наши войска соединились. 6-я армия Паулюса с приданными ей соединениями и частями оказалась полностью окруженной. Начались бои по уничтожению уже окруженных, но отказавшихся сдаться немецких войск. Противник отчаянно сопротивлялся, надеясь вырваться ив кольца окружения. О характере этих боев в отчаянном сопротивлении противника говорит тот факт, что только через трое суток непрерывного штурма дивизия совместно с 36-й гвардейской смогла взять один из сильно укрепленных районов врага - балку Караватка. Через два дня дивизия взломала второй мощный оборонительный рубеж гитлеровцев - балку Западная.
На всех участках воины проявляли массовый героизм, В те дни дивизионная газета "Боевая красноармейская" сообщала, что гроза фашистов снайпер дивизии Гергель уничтожил в наступательных боях 67 фашистов. Лейтенант П. К. Мележиков и красноармеец С. Панин внезапно напали на врага, гранатами уничтожили расчеты трех пулеметов и принудили сдаться в плен группу фашистских солдат. Боец-киргиз А. Ешкоджаев истребил восемь гитлеровцев и захватил их пулемет. Красноармеец Л. Кряквин за день боя уничтожил двенадцать фашистов, а Ф. Вазгалов - девять. Пехотинец С. Смольников первым ворвался в немецкий блиндаж и автоматной очередью сразил четырех фашистов, а остальные шесть сдались в плен. Красноармеец Г. Гараев уничтожил восемь немецких солдат и офицеров. Отличились в этих боях рядовые М. Жарков, И. Михайлов, сержант-минометчик В. Мещеряков и сотни других.
Из окопа в окоп передавалась весть о героизме комсомольца командира стрелкового отделения А. Кузнецова. Ведя бойцов в атаку, он первым ворвался на позиции противника, ручными гранатами уничтожил расчет одной пушки и три пулеметных расчета. Но вскоре вражеская пуля сразила героя.
В одном из боев, оценив обстановку, командир роты коммунист К. Романов решил штурмом взять вражеские укрепления. Фашисты открыли ураганный огонь, но бойцы уже ворвались в окопы противника и навязали ему рукопашный бой. В ход пошли не только гранаты и штыки, но и финки. Во время боя Романов был ранен, но продолжал командовать ротой. Вскоре его ранило еще раз. Но и на этот раз он не ушел с поля боя. Ночью Романов снова повел роту в атаку, но здесь вражеская пуля оборвала его жизнь. "Его подвиг служит примером мужества и отваги для бойцов и командиров", - писала о герое-коммунисте газета "Соевая красноармейская".