Через забор
Шрифт:
— Это беспокоит тебя? — тихо спросил я.
Её удивительные глаза встретились с моими и она молча покачала головой.
— А тебя? — прошептала она.
Я нахмурился.
— Нет. Мне нравится прикасаться к тебе.
— О, — это короткое слово было наполнено смятением.
— А тебе нравится… как я касаюсь тебя?
Кортни с трудом сглотнула.
— Это заставляет меня нервничать.
Я повернулся к ней лицом.
— Я не причиню тебе вреда, обещаю. Ты напрягаешься каждый раз… почему?
— Я не привыкла, чтобы люди… были так близко.
У меня сложилось ощущение, что за
— Мне нравится, когда я к тебе так близко. Но если это заставляет тебя нервничать, то я отступлю, — с сожалением сказал я и, неохотно убрав руку со спинки дивана, погладил тёплую щёку Кортни.
Кортни тихо вздохнула, прижалась к моей руке и закрыла глаза.
— Не надо, — прошептала она еле слышно.
Я подвинулся и подался вперед.
— Кортни, открой свои глаза, — тихо взмолился я.
Блестящие, наполненные беспокойством глаза встретились с моими.
— Я хочу поцеловать тебя. По-настоящему поцеловать.
Её глаза расширились.
— Пожалуйста.
Она молча накрыла мою ладонь на своей щеке, и я воспринял это как разрешение.
Я почувствовал, как дрожат ее губы, когда нежно прижался к их ним, и обхватил рукой затылок Котрни не позволяя отстраниться. Очень медленно наши губы начали двигаться вместе. Я старался оставаться спокойным, позволяя Кортни расслабиться. Немного погодя я нежно провёл языком по её нижней губе, прося впустить меня. Кортни колебалась, но затем её губы приоткрылись и с тихим вздохом удовольствия я впервые попробовал её. Прилив желания был почти невыносимым, и я простонал ей в рот.
Я почувствовал, как напряглось её тело и, отстранившись, губами проложил дорожку к её уху.
— Это я, мисс Шеф-повар. Расслабься, красавица.
Кортни задрожала, когда я снова накрыл её рот своим, но потом я с восторгом ощутил, что она отвечает мне, робко касаясь языком. Потребность оказаться ближе была настолько сильна, что я привлёк Кортни к себе и посадил на колени, не прерывая поцелуй. Кортни опять напряглась, я крепче прижал ее к себе, ожидая, когда она расслабиться. По её телу прошла новая волна дрожи, а затем всё изменилось — Кортни стала податливой в моих объятиях. Обхватив за шею, она с пылом прижала меня к себе. Нащупав заколку в волосах Кортни, я снял её, и с наслаждением зарылся пальцами в самую гущу шелкового водопада ее волос. Другой рукой я продолжал обнимать Кортни, пока наши губы двигались, языки танцевали и гладили, кружились и касались, когда мы исследовали и пробовали. Мы всё больше и больше погружались друг в друга. Не существовало ничего, кроме пьянящей девушки в моих объятиях. Всё в ней сводило меня с ума: её вкус, тихое хныканье, срывавшееся с губ, нежное, податливое тело.
Её близость прогнала затянувшееся одиночество, с которым я жил так долго, и я почувствовал себя нужным. Жажда обладать Кортни волной прокатилась по моему телу, устремляясь необузданным жаром к моему твёрдому и пульсирующему, зажатому между нами члену. Желание дошло до точки, став почти болезненным. Я знал — мне нужно остановиться, пока я не утратил последние крупицы самообладания. Но Кортни прижималась ко мне, и я боролся со стоном, который вызвали во мне эти ощущения, мой член болел
С большой неохотой я отстранился, оставляя быстрые нежные поцелуи на припухших губах Кортни. Большим пальцем я погладил их мягкую плоть.
— Кортни, — прошептал я, улыбаясь, когда она открыла всё ещё затуманенные страстью глаза. — Привет.
— Ты остановился.
— Мне пришлось.
Кортни в замешательстве нахмурилась, и я слегка подался ей навстречу своими бёдрами. Она посмотрела мне в глаза и попыталась встать с колен, но мои руки надёжно удерживали её.
— Нет, Кортни. Останься.
— Я не хочу, чтобы тебе было неудобно, — пробормотала она, бурно покраснев.
Я поднял подбородок Кортни, вынуждая посмотреть на меня.
— Всё в порядке. Я знаю, что ты не готова. И не ожидаю ничего большего. Я просто хочу чувствовать тебя рядом с собой.
Кортни все еще не подняла взгляд.
— Эй, — прошептал я и подождал, когда её глаза встретятся с моими. — Я просто хочу целовать тебя. Это всё, что мне сейчас нужно. Просто… игнорируй всё остальное, — я мельком взглянул вниз.
Кортни боролась с улыбкой.
— Не уверена, что смогу игнорировать… это, — она тоже посмотрела вниз.
Я улыбнулся.
— Рад слышать… на будущее, но сейчас… попытайся. Верни сюда свои губы.
Я притянул Кортни к себе и снова напал на её рот, уже соскучившись по ощущению, которые они дарили мне. Кортни держалась скованно, пытаясь уклониться от меня, но я не позволял и прижимал её как можно ближе к себе.
— Именно так, Кортни. Мне так нравится чувствовать тебя, — простонал я ей в рот и вздохнул, когда она снова расслабилась в моих объятиях. — Просто целуй меня…
Время потеряло всякий смысл, когда наши языки встретились, а руки нежно исследовали друг друга. Я обратил внимание, что ей, казалось, стало неудобно и начал гладить и ласкать только её руки и плечи, одной рукой держа её затылок и не отпуская губ.
Задыхаясь, я откинул голову назад, когда почувствовал, как Кортни плотнее прижалась к моему болезненному стояку. Её губы опустились на моё горло, пощипывая, облизывая и дразня его, пока она, тем временем, продолжала двигаться на мне. Пытаясь заставить Кортни остановиться, я сжал ее талию в молчаливом предупреждении. Но ощутил лишь горячее дыхание возле своего уха.
— Позволь мне, пожалуйста.
Я застонал и подался к ней бёдрами, мои глаза закатились от интенсивности ощущений.
— Я не смогу… чёрт… не смогу остановиться, — застонал я, когда она продолжила дразнить меня своими губами.
— И не надо. Я хочу сделать это для тебя.
Кортни приподнялась и накрыла мой рот своим; я почувствовал, как её рука погладила меня поверх джинсов, прежде чем погрузилась под пояс. Её ладонь обхватила мой член, решительно поглаживая, и я громко застонал ей в рот. Прошло так много времени с тех пор, как я наслаждался прикосновениями кого-то другого, кроме самого себя и неожиданное удовольствие от её руки было настолько сильным, что я не выдержал. Напряжение достигло пика, и я кончил, задыхаясь и дрожа. Кортни продолжала поглаживать меня, но теперь более нежно, пока меня не сотрясла мелкая дрожь, и, опустошённый и освобождённый, я с силой прижал её к себе.