Черная книга
Шрифт:
— Ну, вы же понимаете, что необходимо провести обычные анализы.
— Конечно. И тем не менее?..
— Тем не менее несколько любопытных замечаний. — Курт повернулся к трупу, вынуждая Ребуса сделать то же самое.
Обугленное лицо было прикрыто, и помощник зашил черной толстой нитью грудину и живот, в которых теперь отсутствовали основные органы. Лицо было сильно обожжено, но в остальном тело осталось неповрежденным. Пухлая плоть была бледной и лоснящейся.
— Итак, — начал Курт, — ожоги поверхностные. Взрыв не затронул внутренние органы. Это облегчило исследование. Я
— Вам наверняка понравилась его печень. Он ее мучил несколько лет подряд.
На лице Курта появилось выражение сомнения. Он подошел к другому столу и вернулся с названным, хотя уже и рассеченным, органом:
— Вообще-то, она в очень приличной кондиции. Вы говорите, он пил?
Ребус пытался смотреть не видя. При наличии опыта это было нетрудно.
— Бутылку в день легко.
— По его печени не скажешь. — Курт подбросил ее на несколько дюймов, потом она снова шлепнулась ему на ладонь. Он напомнил Ребусу мясника, соблазняющего потенциального покупателя товаром. — Еще была шишка на голове, ссадины и небольшие ожоги рук.
— Да?
— Как я себе представляю, такого рода повреждения шеф-поварб нередко получают, исполняя свои ежедневные обязанности. Мало ли, брызнуло кипящим жиром, со всех сторон кастрюли да сковородки…
— Возможно, — прервал Ребус.
— А теперь мы подошли к тому номеру программы, которого ждет Хамиш. — Курт кивнул в сторону помощника, который выпрямился в предвкушении дальнейшего. — Я называю его Хамиш, — доверительно сообщил Курт, — потому что он с Гебридов [60] . Хамиш заметил одну деталь, которую я пропустил. Я все откладывал разговор об этом на потом, но, если откладывать и дальше, он грозит пойти трупными пятнами. — Курт посмотрел на Ребуса. — Патологоанатом маленько шутит.
60
Хамиш — распространенное на Гебридских островах шотландское имя.
— Я не знал, что вас зовут Маленько, — съязвил Ребус.
— Вы должны знать, инспектор, что у Хамиша есть пунктик — зубы. Возможно, потому, что у него в детстве зубы были отвратительные, и с тех пор его преследуют воспоминания о долгих днях, проведенных со сверлом бормашины во рту.
Судя по виду Хамиша, так оно, вероятно, и было.
— И поэтому Хамиш непременно заглядывает людям в рот, вот и на этот раз он сообщил мне о найденном повреждении.
— Какого рода повреждении?
— Ссадины на тканях, выстилающих горло.
— Как если бы он слишком громко пел?
— Или надсадно кричал. Но, вероятнее всего, ему в горло что-то засунули.
У Ребуса ум за разум зашел. Курт, казалось, всегда умел вводить его
— Что, например?
Курт пожал плечами:
— Хамиш предположил… Вы должны понять, это только гипотеза — обычно это ваше поле деятельности. Хамиш предположил, что это была какая-то трубка, что-то твердое. Лично я добавил бы, что, возможно, это была резиновая или пластиковая трубка.
Ребус кашлянул:
— Значит, не что-то… мм… органическое?
— Вы имеете в виду кабачок? Банан?
— Вы прекрасно знаете, что я имею в виду.
Курт улыбнулся и склонил голову:
— Конечно знаю. Прошу прощения. — После чего он пожал плечами. — Я бы ничего не исключал. Но если вы имеете в виду хер, то его предварительно обернули в наждачную бумагу.
Ребус услышал, как Хамиш за их спинами тихо давится от смеха.
Ребус позвонил Пэту Колдеру и спросил, не могут ли они встретиться. Колдер немного помедлил с ответом, но согласился.
— В «Колониях»? — предложил Ребус.
— Давайте лучше у нас в ресторане. Я все равно туда собираюсь.
В ресторане так в ресторане. Когда приехал Ребус, объявление о «выздоровлении» было заменено другим: «В связи с невосполнимой утратой заведение прекращает свою деятельность». И подпись — Пэт Колдер.
Когда Ребус вошел, загремел голос Колдера:
— Вали отсюда! — Обращена эта фраза была, однако, не к Ребусу, а к молодой женщине в дождевике.
— Неприятности, мистер Колдер? — спросил Ребус.
Колдер деловито снимал сувениры со стен и упаковывал их в газеты. Ребус заметил три коробки из-под чая на полу между столами.
— Чертовой журналистке подавай крови и скорби для ее паршивой газеты.
— Это так, мисс? — Ребус посмотрел на Мейри Хендерсон неодобрительным, но в то же время и почти отцовским взглядом. Взглядом, который давал Мейри понять, что ей должно быть стыдно.
— Мистер Ринган был популярной личностью в городе, — сказала она Ребусу. — Я уверена, он хотел бы, чтобы читатели знали…
Колдер оборвал ее:
— Он хотел, чтобы они почаще приходили сюда, потуже набивали желудки, оставляли побольше денег и убирались к чертовой матери. Напечатайте это!
— Прямо готовая эпитафия, — заметила Мейри.
Колдер посмотрел на нее так, словно собирался раскроить ей голову часами Элвиса — теми самыми, на которых вместо стрелок были руки короля рок-н-ролла, указывавшие часы и минуты. Но Колдер передумал и снял со стены зеркало Элвиса — одно из многих. Ну нет, он не решится его разбить, иначе последующие семь лет ему предстоит питаться баландой.
— Я думаю, вам лучше уйти, мисс, — спокойно сказал Ребус.
— Хорошо, уже ухожу. — Она перекинула сумочку на плечо и зашагала к двери мимо Ребуса. Сегодня на ней была юбка, и довольно короткая. Но хороший солдат знал, когда отвести взгляд.
Он улыбнулся Пэту Колдеру, который не скрывал злости:
— Не рановато ли подводить черту?
— Вы умеете готовить, инспектор? Без Эдди это заведение… оно ничто.
— Похоже, теперь местные рестораторы могу спать спокойно.
— Вы что хотите сказать?