Черная книга
Шрифт:
— Ясно. — Холмсу в голову пришла какая-то мысль. — Знаете, я теперь часто ужинаю в «Кафе разбитых сердец»…
— Буду знать, где тебя найти, если захочется послушать раннего Элвиса… [4]
Холмс кивнул:
— И Элвиса лас-вегасского периода тоже. Я только хотел сказать, что если я чем-нибудь могу…
— Можешь. Для начала загримируйся под меня — и бегом к Фермеру Уотсону.
Холмс замотал головой:
— Нет, я, конечно, готов, но в пределах разумного.
4
Намек
В пределах разумного. Ребус спрашивал себя, разумно ли было спрашивать у студентов разрешения переночевать на диване, когда в кладовке уже спит его брат. Наверное, следует снизить ребятам арендную плату. Когда он неожиданно появился там в пятницу, трое студентов и Майкл сидели, скрестив ноги, на полу и скручивали косячки, слушая «Роллинг стоунз» промежуточного периода. Ребус в ужасе уставился на сигарету в руке Майкла:
— Мики, какого хрена?!
Наконец-то Майклу Ребусу удалось вызвать взрыв эмоций у старшего брата. Что касается студентов, то им, по крайней мере, хватило такта сделать виноватый вид за свое преступное поведение.
— Вам повезло, — сказал им всем Ребус, — что в данную секунду мне на все это начхать.
— Да ладно, Джон. — Майкл протянул ему недокуренную самокрутку. — От этого никакого вреда.
— Вот-вот. — Ребус вытащил из своей сумки бутылку виски. — Зато от этого есть.
Остаток вечера он пролежал на диване, прихлебывая виски и подпевая всем старым песням, доносившимся из динамиков. Бульшую часть выходных он так и провел. Студенты, похоже, не возражали, хотя он и заставил их унести из дома всю травку. Они убрались в гостиной вокруг него, им помогал даже Майкл, а вечером в субботу все отправились в паб, оставив Ребуса с телевизором и несколькими бутылками пива. Майкл, похоже, не сообщил студентам о своей отсидке, и Ребус надеялся, что тот и дальше будет помалкивать. Майкл сказал, что готов съехать или, по крайней мере, уступить брату кладовку, но Ребус отказался. Он сам толком не знал почему.
В воскресенье Ребус отправился на Оксфорд-террас, но там вроде бы никого не было, а дверь ключом по-прежнему не отпиралась. Либо замок поменяли, либо Пейшенс пряталась где-то в квартире и в компании юных племянниц пожинала плоды своего завидного умения разом обрубать все концы.
Стоя перед кабинетом Фермера Уотсона, он оглядел себя с головы до ног. Конечно, приехав сегодня утром на Оксфорд-террас, он увидел там, как и обещала Пейшенс, выставленный за дверь чемодан с вещами. Никакой записки — один чемодан. Он переоделся в чистый костюм в служебном туалете. Костюм немного помялся, но это вполне соответствовало обычному виду Ребуса. А вот галстука подходящего у него не нашлось: Пейшенс положила в чемодан два жутких коричневых галстука (неужели это действительно его галстуки?) и темно-синий костюм. Коричневые галстуки не годились. Он постучался, прежде чем открыть дверь.
— Заходи, Джон, заходи.
Ребусу казалось, что Фермер с трудом привыкает к Сент-Леонардс. Какая-то тут была не та атмосфера.
— Садись.
Ребус огляделся в поисках стула. Один стоял у стены, но на нем лежала стопка папок. Он снял ее, поискал глазами место на полу. Места в кабинете старшего суперинтенданта было чуть ли не меньше, чем у Ребуса.
— Вот все жду, когда доставят обещанные шкафы, — ворчливо сообщил Уотсон.
Ребус развернул стул к столу и сел:
— Слушаю вас, сэр.
— Как дела?
— Дела?
— Да.
— Дела отлично, сэр. — Ребус
— Как констебль Кларк — справляется?
— У меня на нее жалоб нет.
— Хорошо. У нас тут намечается работенка — совместная операция с Торговыми стандартами [5] .
— Да?
— Старший инспектор Лодердейл введет тебя в курс дела, но прежде я хотел узнать, все ли в порядке.
— Что это за совместная операция?
5
Институт торговых стандартов защищает права потребителей и честных предпринимателей.
— Ростовщичество, — коротко ответил Уотсон. — Да, забыл спросить: кофе хочешь?
Ребус замотал головой, глядя, как Уотсон низко нагнулся и сунул руку куда-то под стул. В комнате было так тесно, что кофеварку пришлось поставить на пол у стола, где старший суперинтендант уже по крайней мере два раза (насколько это было известно Ребусу) разлил все на новый бежевый ковер. Когда Уотсон снова выпрямился, в его мясистой руке была чашка с дьявольски крепким напитком. Кофе старшего суперинтенданта стал легендой в определенных кругах Эдинбурга.
— Ростовщичество и крышевание, — уточнил Уотсон. — Но в основном ростовщичество.
Иными словами, старая грустная история. Люди, которые не имели ни малейшей возможности получить деньги в банке, поскольку им нечего было дать в залог, все-таки могли занять деньги, закрыв глаза на высокие риски. Беда в том, что проценты назначались, конечно, заоблачные, а за просрочку платежа получатель ссуды облагался штрафом, неустойка росла как снежный ком, и о том, чтобы вернуть заем, нечего было и мечтать. Это самый порочный из всех порочных кругов, потому что заканчивается все угрозами, избиениями и кое-чем похуже.
Ребус вдруг понял, зачем старшему суперинтенданту понадобилось с ним поговорить.
— Речь, случайно, не о Большом Джере? — спросил он.
Уотсон кивнул:
— В некотором роде.
Ребус вскочил на ноги:
— Четвертый раз за четыре года! Он всегда выходит сухим из воды. Вы это знаете. И я знаю! — Обычно он говорил такие вещи, вышагивая по комнате, но тут ходить было негде, и потому он встал и стоял, как воскресный проповедник у подножия Маунда [6] . — Пытаться посадить его за ростовщичество — пустая трата времени. Я думал, мы уже с десяток раз это проходили и поняли, что тут ничего не выйдет, нужно зацепить его за что-то другое.
6
Одна из достопримечательностей Эдинбурга, насыпной холм, разделяющий Старый город и Новый.
— Знаю, Джон, знаю. Но люди из Торговых стандартов беспокоятся. Проблема оказалась серьезнее, чем они думали.
— Черт бы побрал эти Торговые стандарты!
— Послушай, Джон…
— Тем не менее, сэр… — Ребус секунду помолчал. — При всем уважении, сэр, это абсолютно бессмысленная трата времени и сил. Холостой выстрел. Мы установим наблюдение, сделаем несколько фотографий, арестуем двоих-троих шестерок у него на побегушках, но никто не даст свидетельских показаний. Если прокурор хочет посадить Большого Джера, то пусть нам дадут дополнительные силы, чтобы подготовить масштабную операцию.