Черная кровь

Андрижески Дж. С.

На почерневшем полене потрескивало пламя. Темные ковры с викторианскими цветочными узорами покрывали каменный пол, включая пространство перед очагом. Картины на стенах относились к XIX веку и в основном являлись портретами. Некоторые выглядели смутно знакомыми.

Окон здесь не было.

Я повернулась к двери, когда вошли два человека. Я предположила их расу по глазам и гадала, были ли они теми же, кто вытаскивал меня с самолёта. Они наполовину вели, наполовину тащили мужчину с грязно-светлыми волосами. Добравшись

до стены, они бесцеремонно бросили его на пол, где быстро приковали его цепи к огромному железному кольцу в стене, напоминавшему предмет из средневековой темницы.

У него тоже был мешок на голове. С него мешок не сняли.

Я осознала, что они, должно быть, накачали его чем-то, судя по тому, как вяло он двигался, когда они его привели. Теперь, обмякнув в углу, он не шевелился вовсе.

Я повернулась к Брику, который гостеприимным жестом показал на зелёный как лес диван и два кресла с высокими спинками.

– Это сгодится?
– отрешённо спросил он, скользнув взглядом по комнате в целом.
– Она показалась подходяще... фрейдистской.

Когда я не ответила, он сверился с часами.

Лила уже брела к дивану, двигаясь, как ребёнок-лунатик. Я смотрела, как она аккуратно садится, затем слегка подпрыгивает, словно пружины и ткань её восхитили. Она не улыбалась, поглаживая зелёное бархатное покрывало.

– Ну?
– спросил Брик открыто нетерпеливым голосом.
– Возможно, я неясно выразился по поводу того, как мало у нас времени, Мириам... или что случится, если ваш муж прервёт нас прежде, чем вы закончите для меня это задание. Я думал, что да. Ясно выразился, в смысле. И неоднократно.

Я взглянула в эти красные глаза, это красивое лицо, обрамлённое каштановыми волосами до плеч. Впервые я заметила, что он выглядит молодо. Даже моложе Блэка, ближе к двадцати с чем-то годам, нежели к тридцати. Однако что-то в его энергии, или, может, в выражениях его лица, заставляло его казаться намного старше.

Старше меня. Старше Блэка. Даже старше моего дяди Чарльза.

Заставив разум вернуться к насущному вопросу, я выдохнула, проводя пальцами по своим длинным прямым черным волосам.

– Чего ты от меня ожидаешь, Брик? Ты же не можешь думать, что я излечу её несколькими экстрасенсорными сканированиями и щелчком пальцев?

– Скажите мне, что с ней не так, - в его голосе с акцентом зазвучала открытая злость.
– Я сделаю остальное. Дайте мне диагноз... настоящий... и я оставлю вас в покое.

Я нахмурилась, глядя на девушку на диване, затем вздохнула.

– Окей, - сказала я.
– Какой она была прежде?

Брик положил руки на бедра, сверкнув серебряными кольцами, которые он носил почти на всех пальцах, за исключением некоторых.

– Она была другой, - сказал он после паузы.
– Она была...
– он почти беспомощно махнул в сторону женщины

в платье цвета индиго, затем выдохнул почти с рычанием.

– Честно? Она больше походила на вас, доктор Фокс, - он нахмурился, слегка поворачиваясь ко мне лицом.
– Она была бойцом. Увлечённой. Влюблённой в своё дело. Прекрасно живой... свирепой, когда это необходимо. Она была моим сердцем, доктор Фокс. А я не говорю таких вещей впустую.

Его красные глаза сверлили меня, как будто бросая вызов поднять его слова на смех.

– О, и ещё?
– произнёс он более холодно.
– Она говорила.

Я кивнула, переключая внимание обратно на неё.

– Она вообще не говорила?
– спросила я.
– С тех пор, как ты её вернул?

– Пока бодрствовала, не говорила.

Я испытывала искушение отпустить шуточку про гробы, но не стала этого делать.

– Она говорит во сне?
– уточнила я.

– Она кричит во сне, - сказал он, переводя на меня очередной ровный взгляд спокойных глаз.
– У неё кошмары, доктор Фокс. Каждую ночь. Ужасающие сны, полагаю, так можно сказать. Они весьма... тревожат.

Я вспомнила, как Блэк рядом со мной просыпался весь в поту, хватая меня иногда так сильно, что оставлял синяки, и меня омыла волна неконтролируемой ярости.

В этот раз я наградила вампира убийственным взглядом в ответ.

– И?
– холодно произнесла я.
– Может, это карма, Брик. Никогда не задумывался об этом?

Его красные глаза сделались темнее, более близкими к цвету крови, когда он уставился на меня.

– Скажите мне, что с ней не так, и я отпущу вас, Мириам. Все остальное, что вы здесь делаете, включая пустую трату времени на оскорбления в мой адрес, не даст никому из нас того, что мы сильнее всего желаем.

Я прикусила губу, заставляя признать его слова.

Вновь посмотрев на Лилу, я оценила её детское поведение, обдумывая это клинической частью своего разума. Взрослые, которые впадали в психологический аффект ребёнка, практически всегда делали это в результате тяжёлой травмы. Пока я размышляла над этим, она болтала ногами, глядя на меня широко раскрытыми, как будто стеклянными красноватыми глазами, почти как двенадцатилетняя.

Это должна быть тяжёлая травма, если слова Брика были правдой.

Или повреждение мозга, возможно. Это хотел знать Брик? Была ли травма психологической или физической? Почему не сделать ей МРТ?

Затем другая мысль: сработает ли МРТ на вампире?

– Они извлекали яд из её клыков?
– спросила я, проясняя то, что Блэк рассказывал мне об омерзительных экспериментах лаборатории.
– Они использовали её, чтобы попытаться обратить людей в вампиров, верно?

Брик наградил меня жёстким взглядом.

– Они делали там не только это, доктор Фокс.