Черная легенда. Друзья и недруги Великой степи

Гумилев Лев Николаевич

Мамлюки

Иностранный легион – изобретение древнее. Уже римляне времен Империи и китайцы при династии Младшая Хань пополняли свои войска варварскими отрядами, так как сами римляне и китайцы предпочитали сидеть дома и наслаждаться культурой и отдыхом. В ранней Византии боевой силой были акриты – воинственные пограничники, не уступавшие арабам и сицилийским норманнам, а в поздней Византии, в X–XII вв., акритов сменили варанги – наемные иностранцы. Сначала варангами были преимущественно скандинавы, потом русичи и, наконец, англосаксы, покидавшие свою завоеванную и угнетенную чужеземцами родину.

В Египте ту же роль играли мамлюки, «принадлежащие», то есть рабы,

но с той разницей, что варанги, заработав в Константинополе деньги, могли уволиться и вернуться домой, а мамлюкам пути назад не было: они были невольниками.

Казалось бы, мамлюкам легче всего было принять ислам, что давало свободу, и раствориться в конгломерате народов мусульманского мира. Но они избегали свободы как огня, и не зря. Одинокий человек на чужбине, без денег и друзей был обречен на самую жалкую жизнь. А находясь в войске, он был сыт, одет, вооружен и имел прекрасную перспективу повышения, потому что султан или эмир нуждался в его преданности и доблести.

Выше мы рассказали о судьбе Ильдегиза в Арране. И ведь таких счастливцев было много, причем самая благоприятная обстановка для них была именно в Египте, потому что сельджуки и курды сами были воины, египтяне же – нет. Но чтобы иметь успех и сделать карьеру, надо было иметь верных друзей. А где их найдешь в Каире или Фустате? Но и здесь выход был отыскан.

Египетское войско при Фатимидах, по словам поэта и путешественника Насир-и-Хосрова, состояло из 60 тысяч гулямов: суданских негров, тюрков, славян – и 135-тысячного ополчения, в состав которого входили берберы Магриба и арабы Хиджаса. Когда же берберы и арабы отпали от Фатимидов, значение гвардии возросло. Быть рабом-воином стало не позорно, а почетно и выгодно.

Согласно традиционным представлениям эволюционной этнографии, мамлюки должны были смешаться в единую социальную группу. На самом же деле социальная общность, которую они действительно представляли, была разорвана этническими феноменами. Все началось в 1062 г., когда тюрки схватились с суданскими неграми и изрубили их.

Во время беспорядков были разграблены дворец халифа, государственная казна и даже библиотека. Только энергия халифа Мустансира, призвавшего из Сирии Бадра (тоже бывшего раба, ставшего военачальником), спасла положение. Его войско заняло Каир в 1073 г. Бадр заманил тюркских повстанцев в западню и перебил всех до единого в одну ночь. Порядок был восстановлен, но за время смуты отпали Алжир и Тунис, а Сицилию в 1071 г. завоевали норманны, точнее, французы из Нормандии. Надо было заново комплектовать армию и научиться обходиться без выходцев из Судана, негров.

И вот представьте такую картину. На невольничий базар, где стоят нагие юноши, выходит сотник в чалме, в роскошных шароварах, с саблей на боку и кричит: «А ну, крещеные, кто из Чернигова, кто из Мурома, отзовись!» Кое-кто отзывается, и сотник уводит их к себе в казарму, чтобы включить в свой отряд.

Затем выходит другой сотник и кричит: «Эй, уланлар, кель менде». Его сменяет третий, говорящий по-черкесски, четвертый – по-алански, пятый – по-грузински, и так, пока все не разберут своих земляков. Принцип этнической близости выдерживается более строго, чем в любых иных коллизиях.

И это закономерно! Верность своему начальнику обеспечена, ибо воину податься некуда. Чужие его не примут и даже если не выгонят, то продвинуться не дадут. Разумеется, местных мусульман, уроженцев страны, в эту гвардию не допускали. Ведь они были связаны с населением, они могли найти защиту у мулл и улемов, имели возможность принадлежать к разным скрытым шиитским толкам… Нет, не надо, разве только рядовыми, без права на выслугу!

Однако вряд ли сытые, одетые, вооруженные и никем не обижаемые мамлюки были счастливы. Приобретя некоторый

комфорт, они потеряли родину и родных. Пусть даже военный лагерь на острове, где были расквартированы степняки, или замок, где жили черкесы и грузины, были роскошнее их кочевий и деревень, горных аулов и землянок в долине Риони, но ведь там оставались друзья и подруги, мудрые старики и ласковые бабушки.

А память подсовывала им совсем не нужные картины: врагов, которые вяжут руки и гонят их, привязанных к хвостам коней, плетьми; купцов, покупающих их на базарах в Шафе, в Крыму или Трапезунде; надсмотрщиков с ременными бичами… Тяжелая штука, эта память. И ведь не выкинешь ее, как обгрызенную кость.

Вот поэтому работорговцам лучше было не попадаться на глаза мамлюкам. Работорговцами в XIII в. были монголы, греки с армянами и венецианцы с генуэзцами, а также их друзья – рыцари ордена тамплиеров, сидевшие в замках у берега лазурного Средиземного моря.

Ненавидя своих продавцов, мамлюки отнюдь не обожали и своих покупателей. Поэтому они спокойно позволили заменить исмаилитского халифа суннитским султаном в 1171 г. Когда же им показалось, что султан Туран-шах руководит ими плохо, они взяли дворец и убили султана. Это случилось 2 мая 1250 г. Инициатором переворота был половец Бейбарс, которого поддерживали его земляки.

Бейбарс посадил на престол ребенка Камиля, за которого правили его мать, султанша Шедрет ад-Дурр и мамлюк-туркмен Айбек, ставший ее мужем. В 1257 г. ревнивая султанша отравила своего супруга за измену. Тогда мамлюки посадили ее в тюрьму и в 1259 г. выбрали султаном другого половца, Кутуза, друга Бейбарса. Так совершилась в Египте «революция рабов» или, что то же, завоевание страны мамлюками. Это произошло в те самые годы, когда у себя на родине половцы были разбиты и разметаны так, что больше не составляли единого этноса. Жуткая ирония судьбы!

Между Дальним и Ближним Востоком

До сих пор мы умышленно оставляли без внимания страны и народы Срединной Азии – нынешних Монголии, Джунгарии и Срединной равнины, называемой по-русски Китай, а у всех других народов – Хин, Шин, Чин и подобными вариантами слова «Цзинь». Так называлась династия, объединившая Срединную равнину в III в. н.э. Слово «Китай» – это название монголоязычного полукочевого племени, захватившего в 936 г. Пекин и воспринявшего от местных жителей много элементов культуры. Древние русичи от купцов-караванщиков узнали об этом царстве и распространили название «Китай» не только на область города Пекин, но и на непокоренную часть Срединной равнины, жители которой называли себя либо по имени правящей династии: Суй, Тан, Сун, – либо просто «люди Срединной равнины».

Когда же филологическое недоразумение развеялось, то менять привычное название было поздно. Поэтому истинных китаев ныне принято называть по-китайски «кидани», чтобы избежать досадной путаницы, а жители Срединной равнины – «чжунго-жень» – китайцами.

Долгое время соприкосновения восточной и западной окраин континента были эпизодичными. Так, в 36 г. до н.э. отряд китайцев (ханьцев), преследуя хуннского князя, натолкнулся около города Талас в современном Казахстане на странных воинов, которые сдвинули большие четырехугольные щиты, выставили короткие копья и пошли в атаку на китайцев. Те удивились, посмеялись и расстреляли сомкнутый строй из тугих арбалетов. По выяснении оказалось, что побежденные были римскими легионерами из легиона, сдавшегося парфянам при Харране, где погиб триумвир Красс. Парфяне перевели пленных на свою восточную границу и при первой же надобности отправили их выручать своего хуннского друга и союзника. Какое счастье, если подумать, что китайцы не добрались до Европы на рубеже нашей эры! А ведь могли, если бы их не задержали хунны.