Черная Лилия
Шрифт:
– Не надо, Лайза. Меня не обманешь. Я прекрасно знаю, что ты не такая.
Свободной рукой я растрепала ему волосы. Конечно, знает. Более того, прекрасно помнит, как я рыдала, когда Грег бросил меня, заявив, что ему не нужна нищая невеста. При воспоминании о Греге рот наполнила горечь, а в душе всколыхнулась давно забытая обида. Сглотнув застрявший в горле комок, я преувеличенно весело проговорила:
– Но ничего страшного ведь не случилось. Сам видишь, меня просто привезли домой.
О том, что шофер откуда-то знал мой адрес, я предпочла умолчать.
Метью тяжело дышал
– Это я виноват, – хрипло проговорил он. – Только я. Это из-за меня ты пляшешь на потеху толстосумам. Я плохой брат, Лайза. Я не смог защитить тебя.
– Перестань, Мет. У нас с тобой еще все впереди. Вот пройдет совсем немного времени, и все образуется. Ты закончишь учебу, устроишься на службу, и я смогу уйти из клуба. Буду вести жизнь респектабельной матроны.
Этот разговор в разных вариациях повторялся у нас примерно раз в неделю. Заканчивался он всегда одинаково: Мет успокаивался, поверив моим словам, и мы принимались пить обжигающий чай. Но на сей раз все пошло не так.
– Ничего не изменится, Лайза, слышишь, ничего! Я давно уже не маленький ребенок и в сказки не верю! Ничего не произойдет, если бездействовать! Но я знаю… знаю…
– Что ты знаешь, Мет? – испуганно спросила я. – О чем ты говоришь?
Но вспышка погасла столь же быстро, как и началась.
– Забудь, Ли, – угрюмо проворчал мой брат. – Это так, пустое.
Но страх уже охватил меня. Я изо всех сил схватила Метью за плечи и встряхнула.
– Ну уж нет! Рассказывай! Откуда у тебя эти мысли? Кто-то приходил в мое отсутствие? Кто? Говори!
– Да ерунда все это, правда.
Смутные сомнения переросли в уверенность. На днях Марион с ужасом рассказывала о банде, орудующей в одном из благополучных кварталов. Юноши, воспитанные, хорошо одетые, весьма вероятно, хорошего происхождения, творили такие зверства… Неужели моего брата затянули в какую-то плохую компанию, и он тоже от отчаяния решил пойти в грабители? Подумал, что таким образом сможет облегчить мне жизнь?
– Мет! Смотри мне в глаза! С кем ты связался? С грабителями? С убийцами?
– Ну и чушь приходит тебе в голову порой, Лайза? Опять наслушалась глупых историй своей приятельницы?
– Метью! Немедленно поклянись мне, что ты не связался с нехорошей компанией!
– Клянусь. Чем угодно, Лайза. Моим здоровьем, твоим, могилами родителей – чем скажешь.
Ледяная рука, стиснувшая сердце, ослабила хватку. Такие клятвы слишком серьезны, стало быть, я действительно напридумывала глупостей, а Мет просто сорвался в юношескую истерику. Пройдет. Я опять взъерошила ему волосы, ласково погладила по щеке.
– Ладно, давай поедим – и спать. У меня уже глаза слипаются.
В нашем небольшом домике не было гостиной. Вернее, изначально она существовала, вот только мы с Метью вовсе не собирались принимать гостей, потому и превратили комнату в "рабочий кабинет". Так называл ее брат, а я смеялась, потому что на кабинет она походила менее всего. Вдоль одной из стен тянулись гладкие деревянные брусья – балетный станок. Увы, огромных зеркал, как в клубе, я себе позволить не могла, но даже так у меня имелась возможность разминаться
– Ты сегодня не идешь в клуб? – спросил Мет, когда я подошла к станку.
– Нет, у меня сегодня нет выступлений. Хочешь погулять?
– В такую погоду? Ну уж нет. Мне даже для набросков света не хватает.
Утренний ливень к обеду превратился в нудный мелкий моросящий дождь, навевающий сонливость и унылость. Я со вздохом подумала, что надо бы воспользоваться выходным и запастись продуктами, но выходить из дома не хотелось. Ладно, позанимаюсь немного, а там посмотрим.
Батман тандю жете, фондю, гран батман, плие… Выполняя давно привычные движения, принялась обдумывать новый номер, когда Метью неожиданно произнес:
– Ли, давай я схожу на рынок.
Я на мгновение застыла с высоко поднятой ногой.
– Ты? На улице дождь, Мет.
– Я вижу, – огрызнулся брат и тут же виновато улыбнулся. – Не переживай, я быстро сбегаю. Все равно рисовать не получается. А ты пока позанимаешься.
– Только не на рынок. Пробегись в лавку миссис Грин, хорошо? И в булочную. А на рынок сходим, когда погода исправится.
Мет проворчал что-то о моей расточительности: у миссис Грин продукты стоили дороже, чем у рыночных торговцев. Я щелкнула его по носу и выдала кошелек с деньгами. Вскоре хлопнула входная дверь, и я вернулась к станку. Ну вот, опять разогреваться… На столе так и лежали листы бумаги, которые безалаберный Метью не убрал в папку. Я подошла, чтобы сложить их, взяла один, второй, третий. А потом замерла с четвертым в руке, изумленно уставившись на изображение хрупкого цветка. Внизу листа четким почерком Метью было выведено: "Черная лилия, цветок дьявола". Вся кровь бросилась мне в голову, ноги подкосились, листы выпали из рук и разлетелись веером по полу. Метью знает? Но откуда? Я никогда не говорила ему о той роли, которую исполняю на сцене клуба. Кто мог рассказать ему? И почему он не заговорил об этом со мной?
Когда Метью вернулся, я уже смогла взять себя в руки. Листы бумаги вновь лежали на столе, так, словно к ним никто не прикасался, а я заканчивала растягиваться у станка.
– Все? – жизнерадостно спросил брат. – Замечательно. Посмотри, что я купил. Сейчас чай пить будем.
И он помахал передо мной коробкой шоколада.
– Мет, – простонала я, – ну зачем ты только потратился на это баловство?
Улыбка его померкла.
– Хотел порадовать тебя, Лайза. Я взял самую маленькую.
– Спасибо, – пробормотала я, почувствовав укол совести. – Готовь чай. Я сейчас переоденусь и приду.
Метью приготовил все к чаепитию действительно быстро. Стоило мне опуститься на стул, как он тут же подвинул ко мне чашку с дымящимся напитком.
– Скажи, – немного неуклюже начала я, – ты слышал о "Райской птице"?
Он бросил на меня странный взгляд.
– Слышал, конечно. Об этом заведении знаю даже я – хоть почти нигде и не бываю и мало с кем общаюсь. А почему ты спрашиваешь?