Черная Луна
Шрифт:
— Масло! — рявкнул Неклен и круто развернулся. — Где жаровня?
— Прошу прощения, сударь, забыл, — пискнул Гелан, тощий рябоватый паренек.
— Так принеси! Мигом!
Паренек бросился к лестнице и проворно спустился вниз. Неклен подошел к краю крыши, вглядываясь в очертания холмов. Скоро дароты будут здесь. Вернувшись к катапульте, он проверил прицел. Катапульта была нацелена на одно из вероятных мест, где будут располагаться даротские катапульты. До этого дня Неклен и его команда выпустили по цели около тридцати учебных снарядов и добились неплохой точности — восемь из десяти снарядов легли в цель.
На
Убедившись, что огонь горит ровно, Неклен снова потребовал масла и следил, как Берис наливает его в круглую дырку на боку глиняного снаряда. Всего таких дырок было шесть. В снаряд опростали еще три кувшина с маслом и заткнули дырки тряпьем.
Снизу, со стен донеслись крики, и Неклен увидел, как из-за холмов выезжает первая шеренга даротских всадников. Впереди скакали десять даротов, держа перед собой на весу длинные копья.
На эти копья были нанизаны тела десяти кордуинских разведчиков, которых отправили в дозор прошлой ночью.
Неклен поглядел на своих помощников и увидел на их лицах неприкрытый страх.
— Держитесь, парни, — негромко сказал он.
— Зачем дароты так поступили с этими людьми? — спросил Берис.
— Чтобы напугать нас, дружок.
— А ты боишься, Неклен? — спросил Гелан.
— Бояться не стыдно, — ответил старик. — Ты вот что пойми: трус позволяет страху себя оседлать, а герой сам укрощает страх, словно дикого жеребца. Вы, парни, прирожденные герои. Уж я в этом разбираюсь. Потому-то я вас и выбрал.
— Что-то я не чувствую себя героем, — признался Берис.
— А этого, дружок, и не надо. Ты просто будь героем — вот и все!
Когда вся даротская армия перевалила через холмы и рассыпалась по склонам, Вент, стоявший на стене, долго и безуспешно пытался на глазок определить хотя бы примерное число даротов. Между тем враги колоннами по четверо расходились по назначенным позициям. Они не разбивали лагеря — просто стояли и ждали, разделившись на пять больших отрядов, около полутора тысячи воинов в каждом. Три отряда составляли пешие дароты в черных доспехах; они были вооружены длинными копьями с зазубренными наконечниками. Остальные два отряда были конные.
Позади, под самыми стенами, послышался топот бегущих ног, и кое-кто из солдат, стоявших на стене, обернулся.
— Смотреть прямо! — рявкнул Вент. Солдаты поспешно повиновались. Между тем сорок даротов отложили копья, сняли заплечные мешки, вынули оттуда короткие лопаты и разошлись в два места на склоне холма, каждое примерно в двухстах шагах от стен.
— Что они делают? — спросил кто-то рядом с Вентом. Мечник пожал плечами. Дароты принялись проворно копать землю на склоне. Казалось, они не знают усталости. Подошли другие дароты, сняли с себя плащи и, наполнив их землей, оттащили ее прочь. Так продолжалось где-то около часа, и лишь тогда Вент наконец-то понял, что задумали дароты: расчистить на
Неклен, стоявший на крыше казармы, тоже понял, что происходит.
— Ребята, — сказал он, — дароты не будут ставить катапульты там, где мы наметили. Видите? Они готовят новые площадки.
Подойдя к железным желобам. Неклен выдернул ограничители.
— Ну-ка, развернем нашу красавицу! — крикнул он. — Берис, нацель ее на вражескую площадку! Гелан и остальные — осторожненько снимите снаряд. Нам придется заново заряжать катапульту — прицел-то сбили.
Парнишки взялись за снаряд, но никак не могли с ним справиться — глиняный шар был большой, неуклюжий, сквозь тряпичные затычки сочилось масло. Неклен поспешил им на помощь. Когда снаряд убрали, он вышиб спусковой крючок. Плечо катапульты рванулось вперед и с грохотом легло на мешки с песком, привязанные к раме.
— Сколько, на твой глаз, до этой новой площадки? — спросил Неклен у Бериса.
— Примерно двести… двести сорок шагов.
— Мои глаза уже давно не так зорки, так что я положусь на твое слово. Ну-ка, принимайтесь за дело.
Пареньки снова налегли на железные рукоятки, и гигантское плечо катапульты откинулось назад.
— Мы на линии выстрела, — сообщил Берис. Неклен вставил в гнезда оставшиеся колышки и поднялся на платформу, где уже стоял Берис.
— Неплохо, — одобрил старик, поглядев в прицел. — Кладите снаряд.
Гелан и еще двое не без труда вернули снаряд в бронзовую ложку.
В это время дароты втащили на холм две катапульты — громадные, черные. У Неклена разом пересохло в горле. Он уже видел такие катапульты — в день, когда пал Прентуис. Свинцовые ядра этих махин разнесли стены города в клочья. Дароты неторопливо установили первую катапульту.
— Ребята, всем назад! — скомандовал Неклен. — Стреляем!
— Поджигать, сударь? — спросил Гелан.
— Не сейчас, сынок. Этот снаряд пристрелочный — разведчик, словом. Посмотрим, куда он долетит.
Взяв молоток, Неклен что есть силы ударил по спусковому крючку. Снаряд из красной глины взвился в воздух с жутким и пронзительным свистом — это ветер врывался в пустые дыры. Вначале Неклену казалось, что снаряд попадет точно в цель, но тот упал футов на двадцать вправо, да еще на двенадцать шагов не долетел до вражеской катапульты.
— Подать катапульту назад и опустить раму на одно деление! — распорядился Неклен.
— Одна мерка влево! — почти одновременно прокричал Берис.
Неклен и его юные помощники выдернули колышки-ограничители и живо развернули громоздкую махину катапульты. От волнения они даже немного перестарались.
— Спокойно, ребята! — прикрикнул Неклен. — Не спешите!
— Дароты заряжают свои катапульты! — закричал кто-то из мальчиков.
Неклен не стал медлить. Вогнав на место последний колышек, он приказал подать второй снаряд. Глиняный шар со всеми предосторожностями опустили в ложку, и Берис наполнил его маслом.
— Летит! — пронзительно крикнул Гелан, и на сей раз Неклен, не удержавшись, поднял глаза. Со стороны холма летел огромный свинцовый шар. Он пролетел над стеной, и лишь в последнее мгновение старый солдат сообразил, что дароты целят именно в их катапульту. Свинцовый шар ударился о край крыши. Брызнули кирпичи, просвистев над самыми головами обслуги.