Черная мадонна
Шрифт:
– Где же мать и ребенок?
– В какое время точно произошли роды?
– Кто мать, мистер Росси?
Феликс поднял руки, призывая репортеров угомониться:
– Прошу вас успокоиться! Я не могу слушать вас всех одновременно. Ее зовут Мэгги Джонсон.
– Кто она?
– Она была девственницей? – с явной насмешкой прозвучал чей-то голос.
– Да, он… она была… Мэгги Джонсон – афроамериканка тридцати пяти лет. В течение пяти лет она работала моей домоправительницей. Да, когда я имплантировал клона, она была девственницей, как и в тот день, когда появилась на свет, но…
По толпе журналистов
– Но она умерла.
В конференц-зале воцарился такой невообразимый гам, что Росси могли слышать лишь несколько человек. Они тотчас зашикали на соседей, требуя, чтобы те замолчали. В конечном итоге желание узнать подробности возобладало над эмоциями.
– Роды оказались преждевременными.
– Вы хотите сказать, что у Христа оказались родовые травмы? – спросил тот же насмешливый голос. На шутника тут же злобно зашипели стоявшие рядом.
Росси недобрым взглядом посмотрел в видеокамеру.
– Я пытался спасти их, но роды произошли на два месяца раньше положенного срока. У новорожденного оказались плохие легкие. Кроме того, оборвалась плацента. Мы не успели довезти ее до больницы. Роженица скончалась от кровопотери во время родов.
– Интересно, а где же тела? – вслух удивилась Корал.
– У меня есть пресс-релиз, – как будто услышав ее вопрос, ответил с экрана Росси. – Там можно прочесть подробности, но я охотно предложу все свидетельства и отвечу на все ваши…
– Вы хотите сказать… что все это?.. – спросил какой-то журналист с ярко выраженным британским акцентом.
– Клон Иисуса Христа мертв, – ответил Росси.
В конференц-зале лучшего частного клуба одновременно ожили десятки сотовых телефонов, и десятки голосов тут же принялись диктовать отчеты о происходящем. Несколько человек, до этого стоявших, медленно опустились обратно в кресла. Кто-то, опустив голову, печально прислонился спиной к шелковой обивке стен.
– Извини, Корал, оставь меня на минутку, – попросил Браун.
Та послушно выполнила его просьбу и вышла из комнаты. «Живое воплощение женственности», – подумал ей вслед Браун.
Оставшись один, он нажал на кнопку пульта, и изображение Росси застыло на экране. Браун впился в него глазами. Вид у Росси был усталый, он явно недосыпал в последнее время. На лице также застыло выражение вины, растерянности и глубокой душевной боли. Может, он просто безумец? Или же все-таки искусный лжец? Неужели он знает, как нужно маскировать внешние проявления лжи? У Росси был печальный взгляд человека, который только что погубил себя. Никакое уважающее себя ученое сообщество или религиозные круги больше никогда не примут его.
Чего же он добился своим признанием? Если Росси опасается за собственную жизнь, то подобное публичное выступление нисколько ему не поможет и никак его не обезопасит. Может быть, он наивно полагает вернуть жизнь в нормальную колею? Признание – после того, как все подозревали его, – оно как горькое лекарство. Стоит его принять, и ему все простят. Он должен был знать, что это не так. Сегодняшняя пресс-конференция занесет его имя в учебники истории: безумный ученый, пытавшийся клонировать Иисуса Христа. Возможно, Феликс Росси надеялся, что тем самым избавится от навязчивой прессы. Но это смехотворно! Папарацци теперь ни за что не выпустят его из поля
Нет, для проведения пресс-конференции могла быть лишь одна причина – если, конечно, исходить из того, что Росси в здравом уме. Клон жив.
Теомунд Браун выключил телевизор, взял в руки телефон и нажал на кнопку.
– Ты все еще смотришь? – спросил он. – Хорошо. Проверь его рассказ, обрати внимание на наличие свидетельства о смерти. Выясни, что случилось с телами. Убедись, что за ним ведется постоянная слежка.
Браун встал и вышел на террасу. Как и сам пентхаус, она тянулась по длине всего дома. Маленькие столики и низкие стулья из литого чугуна с наброшенными на них подушками и полосатые шезлонги были расставлены по всей террасе по соседству с деревьями, кустарниками и цветами в кадках и горшках, создавая нечто вроде уютных островков отдыха. Корал лежала в шезлонге, разметав по подушке волну волос. Не ведая о собственном совершенстве, она согнула ногу и, о чем-то задумавшись, небрежно покачивала ею. Интересно, подумал Браун, чем именно заняты ее мысли? Корал посмотрела на него дымчатыми глазами. Этот взгляд обычно повергал представителей сильной половины человечества в транс. Всех, но не Брауна. На всякий случай он решил проверить ее, для чего, прикоснувшись к впадине на горле, нащупал пульс.
– Я слышал, что Сэм Даффи умер, – сообщил он и тотчас же обнаружил легкий сбой пульса. Впрочем, уже в следующую секунду пульс пришел в норму. Безразличие или жесткий контроль?
– Ужас! Что случилось?
– В него стреляли в Центральном парке. Там, где родился клон. Сэм помогал Росси.
– Понятно. – В ее голосе прозвучало легкое разочарование, но похоже, что она о чем-то думает или вспоминает.
– Когда ты в последний раз видела Сэма, Корал?
Вопросительный взгляд.
– Когда ты велел мне, Тео.
– Ты любила его?
Корал потянулась.
– Сэм был забавный. Хороший любовник. Конечно, я любила его. Как жаль, что он мертв. Он был красавчик.
С этим словами она зевнула, встала и грациозно потянулась. Затем взялась за подол платья и сняла его через голову. Оставшись обнаженной, легла в шезлонг и потянулась за романом Норы Робертс. Браун сел с ней рядом.
Но тут на крышу вышел дворецкий. Обнаженные женщины давно стали привычной частью обстановки этого дома, однако Брауна и Корал от него отделял куст в горшке. Отведя взгляд в сторону, дворецкий прошествовал мимо них на середину террасы. Здесь он щелкнул замком в стене и, вытащив скользящую перегородку, разделил террасу на две части.
– Благодарю вас, – бросил ему Браун.
Проходя мимо них, дворецкий отвесил легкий заговорщический поклон и произнес:
– Рад служить.
– Тео, почему ты отгораживаешься? – спросила Корал.
Браун смерил ее немигающим взглядом. В ее глазах ему почудилась легкая неуверенность. Не иначе как она поняла, что ей лучше не знать того, что окажется по ту сторону перегородки. Браун взял в руку прядь волос Корал и провел ею по горлу, затем сделал это еще раз и вновь проверил пульс. Тот не выдавал никакого волнения. Отлично. Похоже, она уже забыла о смерти Сэма Даффи. Неужели он все-таки ошибся, подозревая ее в том, что она помогала Сэму? Браун провел рукой по восхитительной груди Корал. Девушка откинулась на спину, приоткрыв рот и зажмурив глаза.