Черная моль (Черный мотылек) др.перевод
Шрифт:
Джек обернулся и улыбнулся ей.
— Нет, мисс Бетти, ничуть. Но знаю, вы мне все равно не поверите.
— Но, мальчик мой дорогой, известно ли вам, что под глазами у вас темные круги?
— Снова о моем лице! — вздохнул он и покосился на О’Хару. Тот поднялся.
— Вы правы, мисс Болей, мне пора. Могу ли я заехать еще, завтра?
— Конечно, — улыбнулась она. — Будем просто счастливы видеть вас.
О’Хара склонился над постелью.
— Тогда au revoir, Джек. Миледи, сладкая моя киска, шлет привет
— Вот оно что… Как это мило с ее стороны, Майлз! А ты передай от меня и поцелуй ее…
— Ага! — с угрожающим спокойствием в голосе воскликнул О’Хара. — И в какое же место должен я ее поцеловать?
— В ручку, от моего имени! — закончил Карстерс, весь так и трясясь от смеха. — Ну, прощай, мой друг, и спасибо!
— Мне за это воздастся! — оборвал его Майлз, поклонился мисс Бетти и вышел из комнаты.
Маленькая старушка деловито захлопотала у постели, поправляя подушки.
— Ну-с, теперь ваша душенька довольна?
— Чрезвычайно, мадам, и позвольте, поблагодарить вас за это. А мне скоро разрешат вставать?
— Гм!.. — с сомнением буркнула она и вышла, оставив Карстерса наедине со своими размышлениями.
Как и предполагала мисс Бетти, он немного подремал, но крепко уснуть мешало ноющее плечо. Он полулежал на подушках в не слишком удобной позе, с закрытыми глазами и залегшей между бровей страдальческой складкой.
Скрип открываемой двери заставил его встрепенуться и открыть глаза: повернув голову, он увидел Джима Солтера, стоявшего посреди комнаты. С тревогою всматривался он в лицо хозяина.
Милорд ответил ему суровым взглядом, и Джим приготовился к взбучке. Эта готовность, так явно отразившаяся на его лице, заставила сердце милорда растаять, и он улыбнулся.
— Я жутко рад видеть тебя, Джим, — сказал он.
— Вы… Этого просто быть не может, сэр! Ведь я… оставил ваши пистолеты незаряженными.
— Знаю… Весьма беспечно с твоей стороны, однако на твоем месте я, возможно, поступил бы так же.
Джим приблизился к кровати.
— Так вы прощаете меня, сэр?
— Ну конечно! Я в любом случае не стал бы стрелять в своего лучшего друга.
— Нет, сэр. Но от этого вам не легче.
— Да уж. И тогда я здорово рассердился… О, черт бы тебя побрал, Джим, ну не гляди на меня так! Я ведь еще не умер!
— Если… если б вы умерли, сэр, я оказался бы виноват…
— Вздор! Ведь у меня была шпага, разве не так? И ради Бога, не надо больше об этом. Вещи привез?
— Да, сэр. Этого больше не повторится, сэр.
— Конечно, нет. Как Дженни?
— Отлично, сэр. Так вы и дальше будете доверять мне свои пистолеты, сэр?
Карстерс застонал.
— Ну сколько можно? Это была случайность и я все давно позабыл. Вот тебе моя рука! — с этим словами он взял Джима за руку, и инцидент был исчерпан.
— А ты избавился от того чудовищного жилета, который пытался
— Подарил его хозяину гостиницы, сэр.
— Следовало бы сжечь. Но возможно, он ему понравился?
— Очень понравился, сэр. Может, поспите теперь маленько?
— Если бы у тебя жгло плечо, как огнем, ты не стал бы задавать такие идиотские вопросы, — проворчал Джек.
— Простите, сэр. Что я могу для вас сделать?
— Сменить повязку, если хочешь. Эта такая неудобная, так и жжет.
Солтер без долгих слов принялся за дело и был так заботлив и осторожен, так старался не разбередить страшную рану, а на лице его отражались такое сочувствие и тревога, что Карстерс подавлял желание выругаться всякий раз, когда слуга задевал какое-нибудь особенно чувствительное место, и в конце вознаградил его улыбкой и удовлетворенным вздохом.
— Вот так гораздо лучше, — пробормотал он. — Ловкие у тебя руки, Джими.
Слуга так и покраснел от удовольствия, однако не ответил ни слова. Подошел к окну и задернул шторы.
Глава 13
После приезда Джима милорд быстро пошел на поправку. С каждым днем ему становилось все лучше, к вящему удовольствию доктора, не устававшего твердить мистеру Болей и мисс Бетти, что именно благодаря его искусному лечению пациент поправляется. Его идея лечения целиком сводилась к кровопусканию — процессу, которому мисс Бетти, после бесконечных споров и дискуссий с врачом, положила все же конец.
Сама она считала, что мистеру Карру стало лучше благодаря ее уходу и его собственному крепкому телосложению — и, по всей вероятности, была недалека от истины. Как бы там ни было, но не прошло и двух недель со дня первого визита О’Хара, как милорд уже стоял у зеркала, обозревая в нем свое отражение и придирчиво склоняя голову то на один бок, то на другой. В глазах его светилось беспокойство. Солтер тоже следил за ним с беспокойством, зная, что наступает критический момент. Его хозяин был для него своего рода загадкой: похоже, что важные в этой жизни вещи его ничуть не волновали, зато из-за каких-то галстуков или другой подобной ерунды он способен был буквально извести и себя и его, Джима.
Полюбовавшись на свое отражение несколько секунд, Карстерс нахмурился и обернулся через плечо.
— Я передумал, Джим. Надену, пожалуй, синее.
Солтер испустил вздох отчаяния.
— Но то, что на вас, очень идет вам, сэр, — выдавил он.
Джек упрямо помотал головой и сел.
— У меня выработалась неприязнь… нет, не неприязнь, самая настоящая ненависть к красно-коричневому. Надену синее.
— Ну вот, сэр, опять переодеваться! Да вы так устанете и не хватит силенок и с лестницы сойти. Помните, что говорил доктор.